Не часто нашему брату удаётся достойным образом отметить свой профессиональный праздник. Всё время препоны находятся: то дежурства, то командировки, то реализации оперативных дел. Работы хватает, а возможностей посетить торжественное заседание или праздничный концерт нет. Вот, к примеру, как мы с товарищами День милиции в 1997 году отмечали.

В то время в стране организованные преступные группировки между собой отношения выясняли и на этой почве тяжкие преступления совершали. В Москве стреляли каждый день, почти как в гангстерском Чикаго во времена «сухого» закона. Бывали случаи, что мафиози своих врагов и ненужных свидетелей живыми в землю закапывали или бетонировали. В нашем Северном округе, где я тогда служил, бандиты рынки сбыта алкоголя поделить не могли, точнее акцизные марки на алкогольную продукцию. Самое интересное, марки эти были настоящие, но числились сгоревшими вместе с якобы сгоревшим водочным заводом, который вовсе даже и не строили. С самого начала это была афера для легализации незаконного оборота спиртного. Чтобы предотвратить смертоубийство и ущерб экономике, нам предстояло акцизные марки найти, изъять и уничтожить. Реализация оперативного дела и контрольная закупка на крупную сумму в иностранной валюте выпали на День милиции.

Долго возили бандиты нашего оперативника, согласившегося на роль покупателя акцизных марок по всему городу. И только к вечеру, убедившись в отсутствии слежки, привезли в один из коммерческих банков в самом центре Москвы. Но мы фигурантов из виду не упустили. Задержание и разоружение бандитов силами бойцов СОБР прошло безупречно. На плечах неприятеля мы зашли в банк, стали составлять протокол. Но где хранилище «сгоревших» марок, мы не знали. Об этом знал лишь узкий круг доверенных лиц, а обыскивать весь банк, занимавший 4 этажа, и вскрывать все сейфы было немыслимо, да и права такого мы не имели. Присутствовавший при составлении протокола бандитский финансист конечно был в курсе, где хранятся марки, но помогать правосудию не собирался. Вел он себя самоуверенно, зная, что долго задерживать его мы не можем, и, что «братки» его в беде не оставят. И правда, через час к дверям банка приехала «скорая помощь». Якобы поступило сообщение, что человеку плохо.

Спортивного вида сотрудники «скорой» вошли в помещение банка с носилками и электрокардиографом, сообщив, что собираются госпитализировать больного с подозрением на инфаркт. Финансист сразу схватился за сердце и завалился на носилки. Однако разыграть комедию не удалось. Почувствовав неладное, я попросил «докторов» снять больному кардиограмму. Произошёл конфуз. Выяснилось, что пользоваться электрокардиографом они не умеют. Аппарат взяли только для вида, думали, что «менты» в медицине не секут. Зря они так подумали, и очень удивились, когда я показал, что умею пользоваться кардиографом. Сняв у бухгалтера кардиограмму, признаков сердечной патологии не обнаружил, как и не обнаружил документов у сотрудников «скорой».

Липовых медиков сразу задержали, после чего сердечный приступ у финансиста закончился и он поднялся с носилок на ноги. Зато его сразу прошиб нервный холодный пот. Человек понял, что вывезти его собирались вовсе не в больницу, а на ближайший мусоросжигательный завод, где и ликвидировали бы, как нежелательного, но важного свидетеля. Поколебавшись, финансист добровольно выдал хранившиеся в одном из сейфов акцизные марки. Искушать свою судьбу бухгалтер не стал и вскоре вместе с семьёй выехал за рубеж.

Андрей БЕССРЕБРЕНИКОВ