Офицерские пути-дороги
 |
| Гармаш Андрей Юрьевич |
Дед по отцовской линии — Григорий Тимофеевич служил в Кремле, охранял М.И. Калинина, во время войны был начальником разведки дивизии (ОМСДОН), а уже в мирное время — командиром учебного батальона Харьковского пограничного училища. Это же училище впоследствии окончил и отец Андрея — Юрий Григорьевич, дослужившийся до полковника.
Андрей не изменил семейной традиции. После службы в армии поступил и в 1985 году окончил Московское высшее командное училище дорожно-инженерных войск. А через год, будучи уже отцом семейства, он оказался в составе Ограниченного контингента Советских войск в Афганистане. Был командиром взвода спецминирования, а потом — командиром инженерно-сапёрной роты 70-й десантно-штурмовой бригады, дислоцировавшейся в Кандагаре.
Вместе с батальоном сопровождения сапёры проводили через Кандагар колонны бронетехники, «наливняки», грузовики с продовольствием и боеприпасами. Причём всегда впереди колонны шли сапёры, которым доставались и первые пули, и снаряды. За восемь лет инженерно-сапёрная рота потеряла убитыми 32 человека.
В августе 1988 года начался вывод войск. Возвращалась на родину и 70-я бригада. Сообщая об этом, газета «Красная звезда» писала, что последнюю мину под Кандагаром снял гвардии старший лейтенант кавалер ордена Красной Звезды Андрей Гармаш.
После войны захотелось более стабильной службы, и Андрей перешёл в войска гражданской обороны. Когда же их стали перепрофилировать на выполнение задач вновь образованного Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий (МЧС России), Андрей вдруг оказался не у дел. Через четыре месяца ему стали платить только за звание. Чтобы как-то прокормить семью, пришлось «челночить». Ездил в Польшу за ширпотребом.
В начале 1992 года Гармаш совершенно случайно встретил знакомого парня, работавшего в Экспертно-криминалистическом управлении ГУВД г. Москвы. На вопрос, нужны ли им сапёры, да к тому же неглупые, тот ответил утвердительно, что соответствовало действительности: спрос на специалистов минно-взрывного дела, да ещё и с боевым опытом, тогда был высокий. Так Андрей Юрьевич стал экспертом ЭКУ ГУВД. Но вскоре он понял, что его место в уголовном розыске.
Неординарный и нестандартно мыслящий начальник оперативно-розыскного отдела (ОРО) Виктор Петрович Касьяненко решился взять на оперативную работу армейского офицера. Он вообще редко ошибался при решении кадровых вопросов. Не ошибся он и с выбором наставника для новобранца. Им стал старший оперуполномоченный Михаил Куртов. У них сразу же, как у родственных душ, сложились дружеские отношения. А у Михаила действительно было чему поучиться. Сыщик, профессионал с аналитическим складом ума, железной хваткой и недюжинной силой воли отдавал себя целиком службе, даже когда узнал о своей смертельной болезни.
Вот одно из дел, вошедшее в историю МУРа, по которому Андрею Гармашу пришлось плотно поработать. В январе 1994 года их отделу поручили провести оперативно-розыскные мероприятия по установлению местонахождения пропавшего без вести А. Курицына, который подрабатывал индивидуальными занятиями с лицами, желавшими приобщиться к модным тогда горным лыжам. В числе его учеников оказался и министр внутренних дел России В.Ф. Ерин. Вот он-то и был одним из инициаторов розыска.
Первым делом опера объявили в розыск самого Курицына и его автомашину. И удача улыбнулась им. На следующий же день работники ГАИ, нёсшие службу на Можайском шоссе, благодаря какому-то чутью заметили на трассе подозрительную машину. Задержав её, они тут же установили, что она числится в розыске за оперативно-розыскным отделом, куда они её и передали вместе с водителем, неким В. Поляковым. На Петровке задержанный вилять не стал и сразу же назвал двух человек — Панина и Арефьева, поручивших ему перегнать машину в Белоруссию. Их задержали, но они, в отличие от Полякова, двое суток «держались в стойке», отрицая какую-либо причастность к преступлению. Однако в результате психологически правильно проведённого допроса их удалось склонить к сотрудничеству со следствием. То, что они поведали, сыщиков повергло в шок. Под протокол они рассказали о существовании самой настоящей банды, состоящей из восьми человек, где каждый выполнял свою роль. Четверо из них под видом пассажиров нападали на частных извозчиков, убивали их, а трупы закапывали в лесу. Специализация трёх других участников банды заключалась в перебивке номеров агрегатов, подделке документов и перегоне захваченных автомашин в Белоруссию для продажи. Возглавлял банду 20-летний ранее судимый А. Сохин, имевший репутацию «отморозка». Продав очередную машину, они делили между собой деньги и устраивали «праздник». Когда же деньги заканчивались, эти недочеловеки вновь выходили на «охоту». В общей сложности, их жертвами за восемь месяцев преступной деятельности стали 15 человек, в том числе два водителя-дальнобойщика из Днепропетровска. Шестнадцатой их жертвой стал один из участников банды, покусившийся на «воровской общак».
Теперь перед розыскниками — Павлом Араповым, Андреем Ватутиным, Александром Яншиным, Михаилом Куртовым и Андреем Гармашом — стояли три задачи: задержание преступников, поиск тел погибших и похищенных автомашин.
Первым в феврале 1994 года Гармаш и его коллеги нашли труп Курицына. Его преступники прикопали в лесопосадке неподалёку от Электростали. А вскоре обнаружили и массовое захоронение – четырнадцать человек в районе озера Бисерово.
Но где остальные члены банды? В результате многоходовой оперативной комбинации удалось установить, что Сохин с поддельными документами скрывается в Белгороде, на улицу не выходит, еду и всё необходимое ему приносят двое местных пацанов. На место выехали Гармаш, Яншин и Куртов. Им-то и удалось выйти на убежище главаря, которое преступнику предоставили знакомые его матери. Задержание прошло штатно, без проблем и стрельбы. А вскоре под Балашихой удалось вычислить и место, где скрывались его ближайшие помощники: Исаев и Шагов — главный палач банды, садист и маньяк, получавший наслаждение от своих зверств. Последним задержали Морозова, скрывавшегося в Рязани.
Московский областной суд в августе 1997 года приговорил Сохина, Шагова и ещё одного палача, Исаева, к высшей мере наказания. Остальные члены банды получили длительные сроки лишения свободы. Однако вскоре «демократическая власть новой России» провозгласила наступление «эры милосердия» для этих и подобных им извергов. В результате три негодяя вместо расстрела получили пожизненное заключение.
За активное участие в изобличении банды убийц А.Ю. Гармаш Указом Президента России был награждён орденом Мужества
* * *
А вскоре Андрей Юрьевич получил и второй орден Мужества. Это случилось в январе 1997 года, а наградили его за изобличение группы «чёрных» риэлторов. То, что с самыми уязвимыми, одинокими, социально не защищёнными людьми, престарелыми, инвалидами, алкоголиками, наркоманами и их квартирами происходит что-то незаконное, первым заметил начальник оперативно-розыскного отдела В.П. Касьяненко. К сожалению, отсутствие одиноких людей по месту жительства обнаруживалось не сразу. Вот здесь-то и проявился профессионализм Касьяненко. Проверив несколько таких дел и убедившись, что исчезновение людей сопровождается переоформлением их квартир, он создал специальную группу, в которую вошли Константин Крысанов, Андрей Гармаш, Михаил Куртов, Алексей Кукушкин, Андрей Ватутин и Александр Яншин.
В результате анализа были установлены 26 эпизодов, в которых «в полный рост засветился» бывший детдомовец Зеньков: он испробовал несколько вариантов криминального обогащения, пока не остановился на «отжатии» квартир. Плотная оперативная работа позволила установить наличие сплочённой группы, состоявшей из семи бывших детдомовских воспитанников.
Операция по задержанию проводилась одновременно по пяти адресам. Взяли, как говорится, тёпленькими, только главаря дома не оказалось, а он-то был нужен больше всех, поэтому сразу спросили задержанных: «Где Зеньков?». Молчат. Их рассадили по разным кабинетам, и сыщики повели с каждым из них не то что допрос, а неторопливую беседу. Гармаш взял на себя роль обобщающего информацию в режиме реального времени. «Ребята допрашивают, — вспоминает Андрей, — а я хожу из кабинета в кабинет. Послушаю одного, другого, пятого. Потом делаю другой круг, начинаю задавать наводящие вопросы. А когда я пошёл со своими уточнениями по третьему кругу, то они начали подозревать, что кто-то уже начал давать показания. И нашёл слабое звено в лице водителя, который в убийствах участия не принимал. Немного поднажал, он и «поплыл». Пошёл «расклад».
Оказывается, Зеньков «крысятничал», обделял ребят при расчётах, вот они с ним по-бандитски и расправились. Вывезли под Серпухов, где в лесу и расстреляли, а пистолеты там же и выкинули. Три дня искали труп Зенькова. Нашли. Но чтобы крепче «привязать» к убийству, нужно было найти пистолеты, а их в лесу искать, что иголку в стогу сена. Пришлось обратиться к командиру родного полка Таманской дивизии. Тот выделил инженерно-сапёрную роту, в которой я когда-то начинал свою офицерскую службу. Со своей стороны, я пообещал солдатам, что пойду к начальнику штаба Московского военного округа и попрошу предоставить краткосрочный отпуск тому, кто найдёт пистолеты. И только к концу второго дня, когда руки уже начали опускаться, вдруг раздался радостный крик: «Есть! Нашёл!».
Гармаш своё слово сдержал. Написал рапорт и передал его генералу Золотову на личном приёме.
Шестого участника банды, принимавшего участие в убийствах, по оперативной информации вскоре задержали в Шереметьеве перед самым вылетом на Кубу.
В ту же ночь Андрею приснился странный сон, будто бы ещё один второстепенный участник банды оформил себе туристическую путевку на Кубу. Придя утром на работу, он попросил слушателя Университета МВД, проходившего стажировку в отделе, уточнить в турфирме информацию, поступившую из подсознания. Оказывается, действительно, есть такой клиент, известно и время его возвращения в Москву. После приземления самолёта его и задержали. Настоящий опер, ответственно относящийся к делу, работает даже тогда, когда спит. Только сверхурочным это время почему-то не считается.
За девять лет работы в уголовном розыске у Андрея Гармаша были и другие интересные дела, и характерные задержания. И заметим очевидное: хорошо, что Московский уголовный розыск и Гармаш «встретились». В выигрыше оказались и тот, и другой.
Сергей ДЫШЕВ
Андрей не изменил семейной традиции. После службы в армии поступил и в 1985 году окончил Московское высшее командное училище дорожно-инженерных войск. А через год, будучи уже отцом семейства, он оказался в составе Ограниченного контингента Советских войск в Афганистане. Был командиром взвода спецминирования, а потом — командиром инженерно-сапёрной роты 70-й десантно-штурмовой бригады, дислоцировавшейся в Кандагаре.
Вместе с батальоном сопровождения сапёры проводили через Кандагар колонны бронетехники, «наливняки», грузовики с продовольствием и боеприпасами. Причём всегда впереди колонны шли сапёры, которым доставались и первые пули, и снаряды. За восемь лет инженерно-сапёрная рота потеряла убитыми 32 человека.
В августе 1988 года начался вывод войск. Возвращалась на родину и 70-я бригада. Сообщая об этом, газета «Красная звезда» писала, что последнюю мину под Кандагаром снял гвардии старший лейтенант кавалер ордена Красной Звезды Андрей Гармаш.
После войны захотелось более стабильной службы, и Андрей перешёл в войска гражданской обороны. Когда же их стали перепрофилировать на выполнение задач вновь образованного Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий (МЧС России), Андрей вдруг оказался не у дел. Через четыре месяца ему стали платить только за звание. Чтобы как-то прокормить семью, пришлось «челночить». Ездил в Польшу за ширпотребом.
В начале 1992 года Гармаш совершенно случайно встретил знакомого парня, работавшего в Экспертно-криминалистическом управлении ГУВД г. Москвы. На вопрос, нужны ли им сапёры, да к тому же неглупые, тот ответил утвердительно, что соответствовало действительности: спрос на специалистов минно-взрывного дела, да ещё и с боевым опытом, тогда был высокий. Так Андрей Юрьевич стал экспертом ЭКУ ГУВД. Но вскоре он понял, что его место в уголовном розыске.
 |
|
Касьяненко Виктор Петрович
|
Вот одно из дел, вошедшее в историю МУРа, по которому Андрею Гармашу пришлось плотно поработать. В январе 1994 года их отделу поручили провести оперативно-розыскные мероприятия по установлению местонахождения пропавшего без вести А. Курицына, который подрабатывал индивидуальными занятиями с лицами, желавшими приобщиться к модным тогда горным лыжам. В числе его учеников оказался и министр внутренних дел России В.Ф. Ерин. Вот он-то и был одним из инициаторов розыска.
Первым делом опера объявили в розыск самого Курицына и его автомашину. И удача улыбнулась им. На следующий же день работники ГАИ, нёсшие службу на Можайском шоссе, благодаря какому-то чутью заметили на трассе подозрительную машину. Задержав её, они тут же установили, что она числится в розыске за оперативно-розыскным отделом, куда они её и передали вместе с водителем, неким В. Поляковым. На Петровке задержанный вилять не стал и сразу же назвал двух человек — Панина и Арефьева, поручивших ему перегнать машину в Белоруссию. Их задержали, но они, в отличие от Полякова, двое суток «держались в стойке», отрицая какую-либо причастность к преступлению. Однако в результате психологически правильно проведённого допроса их удалось склонить к сотрудничеству со следствием. То, что они поведали, сыщиков повергло в шок. Под протокол они рассказали о существовании самой настоящей банды, состоящей из восьми человек, где каждый выполнял свою роль. Четверо из них под видом пассажиров нападали на частных извозчиков, убивали их, а трупы закапывали в лесу. Специализация трёх других участников банды заключалась в перебивке номеров агрегатов, подделке документов и перегоне захваченных автомашин в Белоруссию для продажи. Возглавлял банду 20-летний ранее судимый А. Сохин, имевший репутацию «отморозка». Продав очередную машину, они делили между собой деньги и устраивали «праздник». Когда же деньги заканчивались, эти недочеловеки вновь выходили на «охоту». В общей сложности, их жертвами за восемь месяцев преступной деятельности стали 15 человек, в том числе два водителя-дальнобойщика из Днепропетровска. Шестнадцатой их жертвой стал один из участников банды, покусившийся на «воровской общак».
Теперь перед розыскниками — Павлом Араповым, Андреем Ватутиным, Александром Яншиным, Михаилом Куртовым и Андреем Гармашом — стояли три задачи: задержание преступников, поиск тел погибших и похищенных автомашин.
Первым в феврале 1994 года Гармаш и его коллеги нашли труп Курицына. Его преступники прикопали в лесопосадке неподалёку от Электростали. А вскоре обнаружили и массовое захоронение – четырнадцать человек в районе озера Бисерово.
Но где остальные члены банды? В результате многоходовой оперативной комбинации удалось установить, что Сохин с поддельными документами скрывается в Белгороде, на улицу не выходит, еду и всё необходимое ему приносят двое местных пацанов. На место выехали Гармаш, Яншин и Куртов. Им-то и удалось выйти на убежище главаря, которое преступнику предоставили знакомые его матери. Задержание прошло штатно, без проблем и стрельбы. А вскоре под Балашихой удалось вычислить и место, где скрывались его ближайшие помощники: Исаев и Шагов — главный палач банды, садист и маньяк, получавший наслаждение от своих зверств. Последним задержали Морозова, скрывавшегося в Рязани.
Московский областной суд в августе 1997 года приговорил Сохина, Шагова и ещё одного палача, Исаева, к высшей мере наказания. Остальные члены банды получили длительные сроки лишения свободы. Однако вскоре «демократическая власть новой России» провозгласила наступление «эры милосердия» для этих и подобных им извергов. В результате три негодяя вместо расстрела получили пожизненное заключение.
За активное участие в изобличении банды убийц А.Ю. Гармаш Указом Президента России был награждён орденом Мужества
* * *
 |
|
Крысанов Константин Николаевич
|
В результате анализа были установлены 26 эпизодов, в которых «в полный рост засветился» бывший детдомовец Зеньков: он испробовал несколько вариантов криминального обогащения, пока не остановился на «отжатии» квартир. Плотная оперативная работа позволила установить наличие сплочённой группы, состоявшей из семи бывших детдомовских воспитанников.
Операция по задержанию проводилась одновременно по пяти адресам. Взяли, как говорится, тёпленькими, только главаря дома не оказалось, а он-то был нужен больше всех, поэтому сразу спросили задержанных: «Где Зеньков?». Молчат. Их рассадили по разным кабинетам, и сыщики повели с каждым из них не то что допрос, а неторопливую беседу. Гармаш взял на себя роль обобщающего информацию в режиме реального времени. «Ребята допрашивают, — вспоминает Андрей, — а я хожу из кабинета в кабинет. Послушаю одного, другого, пятого. Потом делаю другой круг, начинаю задавать наводящие вопросы. А когда я пошёл со своими уточнениями по третьему кругу, то они начали подозревать, что кто-то уже начал давать показания. И нашёл слабое звено в лице водителя, который в убийствах участия не принимал. Немного поднажал, он и «поплыл». Пошёл «расклад».
Оказывается, Зеньков «крысятничал», обделял ребят при расчётах, вот они с ним по-бандитски и расправились. Вывезли под Серпухов, где в лесу и расстреляли, а пистолеты там же и выкинули. Три дня искали труп Зенькова. Нашли. Но чтобы крепче «привязать» к убийству, нужно было найти пистолеты, а их в лесу искать, что иголку в стогу сена. Пришлось обратиться к командиру родного полка Таманской дивизии. Тот выделил инженерно-сапёрную роту, в которой я когда-то начинал свою офицерскую службу. Со своей стороны, я пообещал солдатам, что пойду к начальнику штаба Московского военного округа и попрошу предоставить краткосрочный отпуск тому, кто найдёт пистолеты. И только к концу второго дня, когда руки уже начали опускаться, вдруг раздался радостный крик: «Есть! Нашёл!».
Гармаш своё слово сдержал. Написал рапорт и передал его генералу Золотову на личном приёме.
Шестого участника банды, принимавшего участие в убийствах, по оперативной информации вскоре задержали в Шереметьеве перед самым вылетом на Кубу.
В ту же ночь Андрею приснился странный сон, будто бы ещё один второстепенный участник банды оформил себе туристическую путевку на Кубу. Придя утром на работу, он попросил слушателя Университета МВД, проходившего стажировку в отделе, уточнить в турфирме информацию, поступившую из подсознания. Оказывается, действительно, есть такой клиент, известно и время его возвращения в Москву. После приземления самолёта его и задержали. Настоящий опер, ответственно относящийся к делу, работает даже тогда, когда спит. Только сверхурочным это время почему-то не считается.
За девять лет работы в уголовном розыске у Андрея Гармаша были и другие интересные дела, и характерные задержания. И заметим очевидное: хорошо, что Московский уголовный розыск и Гармаш «встретились». В выигрыше оказались и тот, и другой.
Сергей ДЫШЕВ