ПОДЛОГ ДОКУМЕНТОВ
В советские годы пьянство считалось родимым пятном капитализма, с которым всячески боролись, в том числе и административными мерами. Сокращали производство и продажу водки, открывали медицинские вытрезвители, обеспечивали принудительное лечение и трудовое перевоспитание алкоголиков. При заболеваниях, связанных с пьянством, а также при травмах, полученных в состоянии алкогольного опьянения, больничные листы не выдавались и пособия по временной нетрудоспособности не выплачивались. Вместо больничного выдавали форму № 54, так называемый — белый больничный лист.
В ту пору я, будучи молодым врачом, работал в травматологическом отделении крупной столичной скоропомощной клиники. Вёл три палаты покалеченных граждан, обследовал их, оперировал, гипсовал, перевязывал, наблюдал, назначал лечение, оформлял необходимую медицинскую документацию при выписке домой или при переводе в другие лечебные учреждения. Помню, что работы было много, а порой, обычно во время праздников или гололёда, травматологи и вовсе с ног сбивались. В таких случаях даже в коридорах и холлах размещались койки с пациентами. Напомню, что травматологические пациенты малоподвижны. Они буквально прикованы к постели, им по каждому поводу нужна помощь и уход, а санитарок и медсестёр в то время не хватало. Обстоятельства заставляли пациентов заниматься само- и взаимопомощью.
Как-то раз появился у нас необычный пациент с переломом голени. Звали его Григорий Степанович. Фамилию по причине врачебной тайны называть не буду. Был он в возрасте, но держался бойко. Хотя и перенёс сложную операцию, но не залёживался и постоянно с первого дня прыгал на костылях по всему отделению. Но прыгал старик не просто так, а выискивая самых тяжёлых и одиноких больных, над которыми устанавливал шефство. Помогал нянечкам и медсёстрам кормить и поить несчастных, поднимать людей на ноги. Он обучал пациентов своей особой дыхательной гимнастике и лечебной физкультуре. Рассказывал анекдоты и поучительные истории, вёл задушевные беседы. А самое главное, заражал всех бодростью и оптимизмом. Всё это не прошло даром, и все наши больные стали выздоравливать быстрее.
Пришёл черёд выписывать и самого Григория Степановича. Оказывается, несмотря на возраст, старик работал. Полагалось оформить больничный. Тут и выяснилось, что травму свою он получил в состоянии алкогольного опьянения. Вместе с заведующим подошли мы к Степановичу, всё ему объяснили. Он и говорит: «Ну что ж, понимаю, сам виноват, со свадьбы возвращался — ногу подвернул. Выписывайте «белый лист». Стал я документы оформлять, а рука не поворачивается, не могу позорную алкогольную форму № 54 хорошему человеку выписать. Сижу, мучаюсь. И тут, в самый последний момент, дверь в ординаторскую распахивается, влетает завотделением и кричит: «Белый больничный отменяется! Я справки о Григории Степановиче навёл, он, оказывается, фронтовик, кровь за нас проливал и жизнью своей рисковал, но по скромности своей об этом молчал. И не просто фронтовик наш Степанович, а Герой Советского Союза».
Пошли мы тогда с заведующим отделением с чистой душой на преступление — подлог документов. Переписали всю историю болезни заново, чтобы там даже намёка на алкогольное опьянение не осталось.
Андрей БЕССРЕБРЕНИКОВ
В ту пору я, будучи молодым врачом, работал в травматологическом отделении крупной столичной скоропомощной клиники. Вёл три палаты покалеченных граждан, обследовал их, оперировал, гипсовал, перевязывал, наблюдал, назначал лечение, оформлял необходимую медицинскую документацию при выписке домой или при переводе в другие лечебные учреждения. Помню, что работы было много, а порой, обычно во время праздников или гололёда, травматологи и вовсе с ног сбивались. В таких случаях даже в коридорах и холлах размещались койки с пациентами. Напомню, что травматологические пациенты малоподвижны. Они буквально прикованы к постели, им по каждому поводу нужна помощь и уход, а санитарок и медсестёр в то время не хватало. Обстоятельства заставляли пациентов заниматься само- и взаимопомощью.
Как-то раз появился у нас необычный пациент с переломом голени. Звали его Григорий Степанович. Фамилию по причине врачебной тайны называть не буду. Был он в возрасте, но держался бойко. Хотя и перенёс сложную операцию, но не залёживался и постоянно с первого дня прыгал на костылях по всему отделению. Но прыгал старик не просто так, а выискивая самых тяжёлых и одиноких больных, над которыми устанавливал шефство. Помогал нянечкам и медсёстрам кормить и поить несчастных, поднимать людей на ноги. Он обучал пациентов своей особой дыхательной гимнастике и лечебной физкультуре. Рассказывал анекдоты и поучительные истории, вёл задушевные беседы. А самое главное, заражал всех бодростью и оптимизмом. Всё это не прошло даром, и все наши больные стали выздоравливать быстрее.
Пришёл черёд выписывать и самого Григория Степановича. Оказывается, несмотря на возраст, старик работал. Полагалось оформить больничный. Тут и выяснилось, что травму свою он получил в состоянии алкогольного опьянения. Вместе с заведующим подошли мы к Степановичу, всё ему объяснили. Он и говорит: «Ну что ж, понимаю, сам виноват, со свадьбы возвращался — ногу подвернул. Выписывайте «белый лист». Стал я документы оформлять, а рука не поворачивается, не могу позорную алкогольную форму № 54 хорошему человеку выписать. Сижу, мучаюсь. И тут, в самый последний момент, дверь в ординаторскую распахивается, влетает завотделением и кричит: «Белый больничный отменяется! Я справки о Григории Степановиче навёл, он, оказывается, фронтовик, кровь за нас проливал и жизнью своей рисковал, но по скромности своей об этом молчал. И не просто фронтовик наш Степанович, а Герой Советского Союза».
Пошли мы тогда с заведующим отделением с чистой душой на преступление — подлог документов. Переписали всю историю болезни заново, чтобы там даже намёка на алкогольное опьянение не осталось.
Андрей БЕССРЕБРЕНИКОВ