Одним из самым востребованных в госпитале московской полиции является кардиологическое отделение. Здесь проходят лечение около тысячи человек в год. Возглавляет отделение вот уже 25 лет доктор медицинских наук, главный терапевт клинического госпиталя МСЧ МВД России по г. Москве Михаил КОТЕЛЬНИКОВ. В юбилейный для госпиталя год заслуженный врач России поделился своими воспоминаниями и взглядами на развитие ведомственной медицины с корреспондентом «Петровки, 38».

Как удивили
американцев

— Михаил Викторович, вы стояли у истоков и кардиологического отделения, и самого госпиталя. С чего всё начиналось четверть века назад?

— С комсомольского энтузиазма. Да, в конце 80-х годов комсомол заорганизовался, катился к своему закату. Но молодой задор, энтузиазм у тех, кто открывал госпиталь, оставались. Были большие сложности, связанные с его строительством, объект считался долгостроем. Толчком к переменам послужило волевое решение начальника ГУВД Москвы генерал-лейтенанта милиции Петра Богданова. Завершить строительство в кратчайшие сроки он поручил своему заместителю — начальнику тыла генерал-майору милиции Николаю Шаранкову. К этой работе активно подключился начальник Медицинского управления ГУВД полковник внутренней службы Пётр Осипов. Именно эти люди, мощные администраторы, сдвинули дело с мёртвой точки. В марте 1989 года основной госпитальный корпус на улице Новая Ипатовка был сдан.

Одновременно со стройкой комплектовался штат. Большую роль в подборе квалифицированного персонала, в становлении нового лечебного центра сыграл первый начальник госпиталя полковник внутренней службы Дмитрий Манно. Тогда же, 25 лет назад, меня назначили начальником отделения кардиологии. В этой должности я работаю с 1 апреля 1989 года.

— В тот День смеха, наверное, было не до розыгрышей. С какими проблемами вам пришлось столкнуться?

— Много чего не хватало. При открытии отделения в штатном расписании числилось 25 медицинских сестёр, а в наличии имелось всего пять. Плюс было три врача-кардиолога вместо пяти. Тем не менее мы с первых дней начали работать с полной загрузкой. И с тех пор не было ни одного случая отказа в госпитализации пациентам, нуждающимся в стационарной помощи.

Пополнялся госпиталь в основном специалистами из муниципального здравоохранения. Они приходили с надеждой, что ведомственная медицина позволит им в большей степени реализовать свои профессиональные возможности. Конечно, была весомая поддержка со стороны руководства главка и города. Хотя страну в те годы уже начинала лихорадить перестройка, финансирование госпиталя было стабильным. За два-три года после открытия удалось оснастить госпиталь необходимым медицинским оборудованием. Это позволило выполнять лечебно-диагностическую работу на самом высоком уровне.

Вспоминаю 1992—1993 годы, когда у нас была создана спутниковая телестудия, из которой проводились прямые телемосты с ведущими госпиталями США. Целью этой программы являлась отработка возможности диагностики и лечения больных с помощью телекоммуникаций. Когда гости приехали к нам, чтобы поближе познакомиться, возникла первая неожиданность — госпиталь оказался не «фельдшерским пунктом», как предполагали американцы, а современным лечебным учреждением. По их собственной оценке, он находился на одном уровне с американскими госпиталями, которые участвовали в программе телекоммуникационной медицины. Врачи из Америки просто не ожидали, что всё это увидят в развалившейся стране. Проведение телемостов явилось отличным «допингом» для дальнейшего роста профессионализма сотрудников госпиталя. Как оказалось, по многим вопросам ведения больных мы опережаем наших американских коллег.

Политика
открытости

— Когда госпиталь получил статус клинического? К чему обязывало такое звание?

— В начале 90-х годов по инициативе того же Петра Павловича Осипова госпиталь превратился из «закрытого» ведомственного учреждения в клиническую базу ведущих кафедр России. Они представляли Российскую медицинскую академию постдипломного образования, Российский государственный медицинский университет и другие крупные учебные заведения. Сотрудники госпиталя получили возможность трудиться бок о бок с лучшими специалистами страны, взаимно перенимать опыт и передовые методы лечения больных. А это уже абсолютно другой уровень работы — научно-практический. В отличие от большинства ведомственных учреждений мы никогда не замыкались в себе, нам всегда было и есть с кем посоветоваться, проконсультироваться. Именно у нас зародилась традиция проведения межведомственных научно-практических конференций, на которые собираются ведущие учёные-медики России. На этих встречах рассматриваются и вопросы лечения патологии сердечно-сосудистой системы.

Мне нравится политика открытости, которая проводится руководством Медицинского управления МВД ещё со дня основания госпиталя. Поэтому на посту начальника кардиологического отделения я придерживаюсь такой же линии — максимальной открытости и привлечения всех современных технологий.

— На чём специализируется ваше отделение, по каким направлениям его считают ведущим в стране?

— У нас проводится обследование и лечение больных с артериальной гипертонией, ишемической болезнью сердца, нарушением сердечного ритма и другими заболеваниями. Мы можем лечить практически всё, что связанно с понятием «кардиология». Что касается специализации, отделение является одним из ведущих в России в области диагностики и лечения венозных тромбозов и тромбоэмболий лёгочной артерии. Моя докторская диссертация, которую я защитил в 2005 году, была написана именно по тромбозам и тромбоэмболиям. С тех пор выпущено большое количество методических рекомендаций по ведению этой категории больных. Наш опыт успешно используется в лечебно-профилактических учреждениях Москвы, интересуются им в других российских регионах.

Учёный, кардиолог, терапевт

— Вы единственный доктор медицинских наук в кардиологическом отделении?

— Пока да. Всего в отделении работают пять врачей-кардиологов, включая начальника. У нас два заслуженных врача России, двум сотрудникам присвоена высшая врачебная категория. Все закончили клиническую ординатуру.

— А что входит в ваши обязанности как главного терапевта клинического госпиталя?

— Специальность терапевта подразумевает, что ты должен разбираться во всех болезнях, которыми страдает человек. Но разбираться абсолютно во всём невозможно. В результате нередко возникает ситуация, когда принимать решение приходится опираясь на свой опыт работы и просто человеческую логику. Конечно, при этом нужно постоянно консультироваться с коллегами. Поэтому в 1995 году, когда мне предложили быть главным терапевтом госпиталя, я не раздумывал. В мои обязанности входит осмотр всех тяжёлых и неясных пациентов. Каждый свой рабочий день я начинаю с утреннего обхода больных, находящихся в реанимационном отделении. В моём понимании, терапевт — это одна из самых интересных специальностей в медицине, она приносит мне огромное удовлетворение.

— Михаил Викторович, вся ваша жизнь связана с медициной. Интересно, почему выбрали профессию врача?

— В нашей семье по материнской линии было четыре поколения врачей. Видимо, генетика работает. Хотя для родителей моё поступление во 2-й Московский медицинский институт было полной неожиданностью.

— По отзывам пациентов, в отделении кардиологии очень внимательные, приветливые врачи и медсёстры. А что вы можете сказать о своём коллективе?

— Хочу поблагодарить всех сотрудников, которые на каких-то этапах помогали в становлении отделения. Приведу в пример нашу старшую медсестру Ольгу Козловскую. Она уже 24 года трудится на этом посту. Благодаря Ольге Федосьевне сформировался стабильный, надёжный состав медицинских сестёр. У нас дружный коллектив, в котором всегда доброжелательная атмосфера.

Лечить не болезнь, а больного

— Каким вы видите будущее госпиталя, всей нашей медицины?

— Ситуация вокруг реформы здравоохранения в Москве, да и во всей стране напряжённая. Со многими реформаторскими идеями сложно согласиться. Любая реформа должна строиться на базе того хорошего, что уже было создано предыдущими поколениями людей, посвятивших свою жизнь медицине. Ведомственная медицина должна иметь возможность оказывать помощь больным в полном объёме, а не исходить из того, что будет оплачивать страховая компания. Считать деньги, конечно, нужно. Но хорошо бы не просчитаться. Исконный принцип медицины — лечить не болезнь, а больного. В нашем госпитале этому принципу следовали на протяжении четверти века.

Если полицейский попал с каким-то острым заболеванием в госпиталь, задача врачей не только вылечить его от этой болезни в максимально короткие сроки. Необходимо также выявить, профилактировать все возможные другие состояния, которые могут в дальнейшем помешать ему в выполнении служебных обязанностей. Потому что при той огромной нагрузке, которая лежит на плечах сотрудников внутренних дел, как правило, у них просто нет возможности систематически заниматься своим здоровьем. К сожалению, это никак не вписывается в концепцию медицины, которую сейчас активно внедряют. Очень бы хотелось сохранить наш подход — ведомственный, который отличался бы от городских стандартов. Важно не потерять саму ведомственную медицину.

Беседовал
Александр РОМЕНСКИЙ,

фото Николая ГОРБИКОВА