Страницы истории московских правоохранительных органов
ДУША ГРАЖДАНСТВА
Должность обер-полицмейстера в Москве, как и сама полиция, была учреждена Петром Великим в 1722 году. Он понимал роль и острую необходимость полиции в гражданском обществе, потому и был её организатором и вдохновителем. Однако начальное учреждение полиции великий наш историк Николай Карамзин относит к 1505 году. Обратимся к его «Истории государства Российского»: «Иоанн учредил лучшую городскую исправу, или полицию: он велел поставить на всех улицах решётки (или рогатки), чтобы ночью запирать их для безопасности домов; не терпя шума и беспорядка в городе, указом запретил гнусное пьянство; пёкся о дорогах; завёл почту, ямы, где путешественникам давали не только лошадей, но и пищу, если они имели на то приказ государев».
Иоанн III Васильевич вписал в историю России немало славных страниц. Это в его правление было свергнуто золотоордынское иго в 1480 году, а Русь превратилась в Российское государство, гербом которого стал Георгий Победоносец, поражающий копьём змия. В 1497 году был издан общерусский Судебник, с помощью которого стало проводиться судопроизводство. При Иоанне появилась артиллерия как основная часть войска. Московский Кремль был обнесён могучими кирпичными стенами и башнями и стал неприступной крепостью. В Кремле были устроены Грановитая палата, Успенский и Благовещенский соборы.
Список великих государевых дел можно было продолжить, но цель у нас иная. А привёл их автор к тому, чтобы понятно стало, что не в праздном безделии, а в многотрудном строительстве государства царёвы руки и до полиции дошли. Хотя в строгом понимании полиции как таковой не было. Был её прообраз.
В каждой части, на которые территориально делилась Москва, было особое управление. Оно состояло из объезжих голов, бояр с подьячими, из решёточных приказчиков и сторожей. Решёточные приказчики были начальниками сторожей. Наказ того времени предписывал боярину с подьячими и с решёточными приказчиками ездить по городу непрестанно день и ночь, а сторожа из числа обывателей, исполнявшие свою общественную земскую повинность, должны также день и ночь непрестанно ходить по своей улице и своему переулку, подчиняясь десятским, назначаемым из их же среды.
Сторожа смотрели, чтобы не было бою, грабежу, корчмы и табаку и никакого воровства и чтобы воры нигде не зажгли, не подложили бы огню, не накинули ни со двора, ни с улицы. Надо сказать, что в отношении огня порядки в Москве, многократно ведавшей, что такое городской пожар, были наистрожайшие. Запрещалось поздно сидеть с огнём, варить пищу и выпекать хлеб можно было только в специальных помещениях (кухнях), а у кого их не было, то пекли в печах, устроенных в земле, в огородах, на задворках, надёжно защищая их от ветра. Следить за строгим исполнением этих правил было вменено Стрелецкому приказу.
Стоит отдельно остановиться на этом формировании, ведавшем Москвой. Первые постоянные части пеших стрелков (стрельцов) были сформированы при Иоанне Грозном в 1550 году. Три тысячи выборных, лучших стрельцов были разделены на шесть «статей» по 500 человек. Позднее стрелецкие подразделения стали называться «приказами». Им было велено жить в Москве в Воробьёвой слободе. Численность стрелецкого войска быстро росла и к середине XVII века стала достигать 50 тысяч человек. Стрельцы распределялись по полкам (приказам), которые именовались по своим командирам. Стрелецкий голова (или полковник) назначался из дворян. За свою службу он получал поместье, а в Москве, кроме годового денежного и хлебного жалованья, — дворовое место и денежное пособие на постройку двора. В своём приказе голова был почти полным хозяином. Он раздавал стрельцам жалованье, оружие, обучал их стрельбе и воинскому строю, наказывал за разные провинности, мог временно посадить в тюрьму. Ближайшими помощниками головы были подполковники (полуголовы) и сотники из детей боярских, затем шли пятидесятники и десятники из выслужившихся рядовых стрельцов.
Жили стрельцы особыми слободами (по 500—1000 человек) в разных местах столицы, в пределах земляного вала. Центральные слободы, охранявшие Кремль и Китай-город, стояли: на Моховой против Боровицких ворот, в начале Тверской, на Лубянке и около Маросейки. Но главная масса стрелецких слобод находилась за Москвой-рекой, потому что именно на эту часть города обрушивали свой первый удар крымские татары. Стрелецких слобод в Замоскворечье было так много, что эта часть Москвы, входившая в черту Земляного города, долгое время носила название «Стрелецкая слобода». В каждой стрелецкой слободе была своя съезжая изба (штаб полка). Здесь хранились все деловые бумаги, полковые знамёна, трубы и барабаны, наличные деньги полка.
В постоянные задачи стрельцов входили военные и полицейские функции. Они защищали государство от внешних врагов, участвовали в военных походах, несли караульную и гарнизонную службу. В мирное время — были призваны обеспечивать законность и правопорядок в Москве. Стрельцы охраняли город и население от лихих людей, несли караульную службу при уличных решётках, участвовали в тушении пожаров (причём после тушения пожаров среди стрельцов проводился смотр с целью пресечения возможности мародёрства), сопровождали посольства. В 1662 году именно стрелецкие полки подавили восстание в Москве, вошедшие в историю под названием Медного бунта. Во время царских походов стрельцы обязаны были обеспечивать необходимые меры безопасности: они сдерживали народ и разгоняли толпы любопытствующих. Примечательно, что в это время они были вооружены не огнестрельным оружием, а специальными железными прутьями.
Каждая слобода, включая и стрелецкие, как правило, строила и содержала на свои средства храм. Церковь была не только местом моления. В храмах, помимо крещения, венчания и отпевания, приводили к присяге, награждали. Здесь проходили сходы — собрания, на которых решались слободские дела. По праздникам около церкви после службы собирались на гулянья, неподалеку от церкви хоронили своих близких. Церковный колокол звонил не только во время богослужения. Он оповещал о пожарах и морах, о нашествии врагов, собирал на сход, встречал из военных походов. Церкви ставились специально в честь тех святых, которые считались покровителями обитателей московских слобод.
После очередного пожара 1676 года, когда в одной из стрелецких слобод сгорела деревянная церковь во имя священномученика Климента Римского, на сходе было принято решение о строительстве нового каменного храма. Три долгих года стрельцы полковника Никифора Ивановича Колобова собирали деньги, и 1 июня 1679 года была заложена каменная церковь. Один из приделов по старинному обычаю был назван Климентовским; таким образом, имя священномученика Климента Римского не затерялось. Уделим и мы ему несколько благодарственных слов.
Св. Климент — отец церкви, по происхождению римлянин, обращённый в христианство апостолом Петром, потом был сподвижником апостола Павла в его апостольской проповеди и, наконец, епископом римским (с 92 года), скончался мученически в Херсонесе Таврическом (около 103 года), куда был сослан императором Траяном. Мощи его взяты оттуда святыми Кириллом и Мефодием во время путешествия их к хазарам и перенесены в Рим.
Через год после закладки был возведён храм Иконы Божией Матери, именуемой «Знамение». Да-да, тот самый храм, что у Петровских ворот, в двух десятках метров от здания ГУ МВД России по г. Москве (Петровка, 38). Так что московская полиция по праву наследует дело Стрелецкого полка Колобова. Около нынешнего главного здания московской полиции размещались подразделения полковника Колобова. 1, 2, 3-й Колобовские переулки помнят о нём.
Ну а храм? Слава Господу, он стоит. В нём воплотилась вся красота величественных форм русского зодчества: уникальное даже для Москвы многоглавие в одиннадцать куполов, узорная шатровая колокольня, кованые кресты, кокошники, наличники, резные порталы. Участие в становлении храма принимал сам государь, к которому с челобитной о помощи обратились стрельцы. По приказу царя Фёдора Алексеевича из казны оружейной палаты в Знаменскую церковь были переданы 41 святая икона праотцев, пророков и апостолов, а также южная дверь иконостаса. Церковь украсила не только деревянную стрелецкую слободу, но и древнюю столицу, органически вписалась в архитектурный ансамбль города.
(Продолжение следует.)
Подготовил к печати
Эдуард ПОПОВ
(с использованием исследований
Н. М. Карамзина
и М. М Пыляева,
а также «Истории московской милиции», М. 2006)
Должность обер-полицмейстера в Москве, как и сама полиция, была учреждена Петром Великим в 1722 году. Он понимал роль и острую необходимость полиции в гражданском обществе, потому и был её организатором и вдохновителем. Однако начальное учреждение полиции великий наш историк Николай Карамзин относит к 1505 году. Обратимся к его «Истории государства Российского»: «Иоанн учредил лучшую городскую исправу, или полицию: он велел поставить на всех улицах решётки (или рогатки), чтобы ночью запирать их для безопасности домов; не терпя шума и беспорядка в городе, указом запретил гнусное пьянство; пёкся о дорогах; завёл почту, ямы, где путешественникам давали не только лошадей, но и пищу, если они имели на то приказ государев».Иоанн III Васильевич вписал в историю России немало славных страниц. Это в его правление было свергнуто золотоордынское иго в 1480 году, а Русь превратилась в Российское государство, гербом которого стал Георгий Победоносец, поражающий копьём змия. В 1497 году был издан общерусский Судебник, с помощью которого стало проводиться судопроизводство. При Иоанне появилась артиллерия как основная часть войска. Московский Кремль был обнесён могучими кирпичными стенами и башнями и стал неприступной крепостью. В Кремле были устроены Грановитая палата, Успенский и Благовещенский соборы.
Список великих государевых дел можно было продолжить, но цель у нас иная. А привёл их автор к тому, чтобы понятно стало, что не в праздном безделии, а в многотрудном строительстве государства царёвы руки и до полиции дошли. Хотя в строгом понимании полиции как таковой не было. Был её прообраз.
В каждой части, на которые территориально делилась Москва, было особое управление. Оно состояло из объезжих голов, бояр с подьячими, из решёточных приказчиков и сторожей. Решёточные приказчики были начальниками сторожей. Наказ того времени предписывал боярину с подьячими и с решёточными приказчиками ездить по городу непрестанно день и ночь, а сторожа из числа обывателей, исполнявшие свою общественную земскую повинность, должны также день и ночь непрестанно ходить по своей улице и своему переулку, подчиняясь десятским, назначаемым из их же среды.
Сторожа смотрели, чтобы не было бою, грабежу, корчмы и табаку и никакого воровства и чтобы воры нигде не зажгли, не подложили бы огню, не накинули ни со двора, ни с улицы. Надо сказать, что в отношении огня порядки в Москве, многократно ведавшей, что такое городской пожар, были наистрожайшие. Запрещалось поздно сидеть с огнём, варить пищу и выпекать хлеб можно было только в специальных помещениях (кухнях), а у кого их не было, то пекли в печах, устроенных в земле, в огородах, на задворках, надёжно защищая их от ветра. Следить за строгим исполнением этих правил было вменено Стрелецкому приказу.Стоит отдельно остановиться на этом формировании, ведавшем Москвой. Первые постоянные части пеших стрелков (стрельцов) были сформированы при Иоанне Грозном в 1550 году. Три тысячи выборных, лучших стрельцов были разделены на шесть «статей» по 500 человек. Позднее стрелецкие подразделения стали называться «приказами». Им было велено жить в Москве в Воробьёвой слободе. Численность стрелецкого войска быстро росла и к середине XVII века стала достигать 50 тысяч человек. Стрельцы распределялись по полкам (приказам), которые именовались по своим командирам. Стрелецкий голова (или полковник) назначался из дворян. За свою службу он получал поместье, а в Москве, кроме годового денежного и хлебного жалованья, — дворовое место и денежное пособие на постройку двора. В своём приказе голова был почти полным хозяином. Он раздавал стрельцам жалованье, оружие, обучал их стрельбе и воинскому строю, наказывал за разные провинности, мог временно посадить в тюрьму. Ближайшими помощниками головы были подполковники (полуголовы) и сотники из детей боярских, затем шли пятидесятники и десятники из выслужившихся рядовых стрельцов.
Жили стрельцы особыми слободами (по 500—1000 человек) в разных местах столицы, в пределах земляного вала. Центральные слободы, охранявшие Кремль и Китай-город, стояли: на Моховой против Боровицких ворот, в начале Тверской, на Лубянке и около Маросейки. Но главная масса стрелецких слобод находилась за Москвой-рекой, потому что именно на эту часть города обрушивали свой первый удар крымские татары. Стрелецких слобод в Замоскворечье было так много, что эта часть Москвы, входившая в черту Земляного города, долгое время носила название «Стрелецкая слобода». В каждой стрелецкой слободе была своя съезжая изба (штаб полка). Здесь хранились все деловые бумаги, полковые знамёна, трубы и барабаны, наличные деньги полка.
В постоянные задачи стрельцов входили военные и полицейские функции. Они защищали государство от внешних врагов, участвовали в военных походах, несли караульную и гарнизонную службу. В мирное время — были призваны обеспечивать законность и правопорядок в Москве. Стрельцы охраняли город и население от лихих людей, несли караульную службу при уличных решётках, участвовали в тушении пожаров (причём после тушения пожаров среди стрельцов проводился смотр с целью пресечения возможности мародёрства), сопровождали посольства. В 1662 году именно стрелецкие полки подавили восстание в Москве, вошедшие в историю под названием Медного бунта. Во время царских походов стрельцы обязаны были обеспечивать необходимые меры безопасности: они сдерживали народ и разгоняли толпы любопытствующих. Примечательно, что в это время они были вооружены не огнестрельным оружием, а специальными железными прутьями.
Каждая слобода, включая и стрелецкие, как правило, строила и содержала на свои средства храм. Церковь была не только местом моления. В храмах, помимо крещения, венчания и отпевания, приводили к присяге, награждали. Здесь проходили сходы — собрания, на которых решались слободские дела. По праздникам около церкви после службы собирались на гулянья, неподалеку от церкви хоронили своих близких. Церковный колокол звонил не только во время богослужения. Он оповещал о пожарах и морах, о нашествии врагов, собирал на сход, встречал из военных походов. Церкви ставились специально в честь тех святых, которые считались покровителями обитателей московских слобод.
После очередного пожара 1676 года, когда в одной из стрелецких слобод сгорела деревянная церковь во имя священномученика Климента Римского, на сходе было принято решение о строительстве нового каменного храма. Три долгих года стрельцы полковника Никифора Ивановича Колобова собирали деньги, и 1 июня 1679 года была заложена каменная церковь. Один из приделов по старинному обычаю был назван Климентовским; таким образом, имя священномученика Климента Римского не затерялось. Уделим и мы ему несколько благодарственных слов.Св. Климент — отец церкви, по происхождению римлянин, обращённый в христианство апостолом Петром, потом был сподвижником апостола Павла в его апостольской проповеди и, наконец, епископом римским (с 92 года), скончался мученически в Херсонесе Таврическом (около 103 года), куда был сослан императором Траяном. Мощи его взяты оттуда святыми Кириллом и Мефодием во время путешествия их к хазарам и перенесены в Рим.
Через год после закладки был возведён храм Иконы Божией Матери, именуемой «Знамение». Да-да, тот самый храм, что у Петровских ворот, в двух десятках метров от здания ГУ МВД России по г. Москве (Петровка, 38). Так что московская полиция по праву наследует дело Стрелецкого полка Колобова. Около нынешнего главного здания московской полиции размещались подразделения полковника Колобова. 1, 2, 3-й Колобовские переулки помнят о нём.
Ну а храм? Слава Господу, он стоит. В нём воплотилась вся красота величественных форм русского зодчества: уникальное даже для Москвы многоглавие в одиннадцать куполов, узорная шатровая колокольня, кованые кресты, кокошники, наличники, резные порталы. Участие в становлении храма принимал сам государь, к которому с челобитной о помощи обратились стрельцы. По приказу царя Фёдора Алексеевича из казны оружейной палаты в Знаменскую церковь были переданы 41 святая икона праотцев, пророков и апостолов, а также южная дверь иконостаса. Церковь украсила не только деревянную стрелецкую слободу, но и древнюю столицу, органически вписалась в архитектурный ансамбль города.
(Продолжение следует.)
Подготовил к печати
Эдуард ПОПОВ
(с использованием исследований
Н. М. Карамзина
и М. М Пыляева,
а также «Истории московской милиции», М. 2006)