14 сентября Русский духовный театр «Глас» открывает 34-й театральный сезон.

Накануне этого события внештатный корреспондент газеты «Петровка, 38» встретился с актрисой театра Викторией ФАТЕЕВОЙ.

НАША СПРАВКА

Виктория Фатеева окончила актёрский факультет Института гуманитарного образования, курс заслуженного артиста Российской Федерации Александра Бордукова. Актриса служит в духовном театре «Глас», также снималась в сериале «След», кинофильмах «Казанова», «Прокурорская проверка», «Гагарин. Первый в космосе», «МЧС», «Будараш», «Второе зрение», «Я скоро вернусь» и других. В 2019 году была отмечена Благодарностью руководителя Департамента культуры города Москвы «За большой вклад в развитие культуры города Москвы и в связи с 30-летием со дня основания учреждения».

— Виктория, после окончания института вы уже 16 лет работаете в одном и том же театре. Это театр «Глас». Неужели никогда не тянуло на другие, более престижные сцены?

— Нет, не тянуло. С этим театром у меня чувство духовной близости. Я — православная христианка. Да и попала в этот театр благодаря Божьей помощи. Мы пришли сюда после окончания института вместе с однокурсниками, чтобы показать себя. Нас впечатлило всё. Если в других театрах артистов просматривали на скорую руку, постоянно прерывали, то здесь просили прочитать ещё что-нибудь, потом ещё. Давали возможность реализоваться. И когда на первой репетиции художественный руководитель театра заслуженный деятель искусств Российской Федерации Никита Сергеевич Астахов что-то объяснял, стало понятно, что я попала к единомышленникам. Эти люди живут так же,  как и я. Очень счастлива, что осталась здесь, так как мне тут комфортно. Я не променяю этот театр ни на какой другой! Здесь точно ничего страшного со мной не случится. Ведь актёрская работа по сути — опасная, греховная. Нас даже в институте учили, что надо плевать на свои моральные и духовные принципы — профессия такая. И мой духовник отговаривал поступать в театральный. Но я объяснила ему, что ничем не могу больше заниматься. Он благословил на поступление. А в «Гласе» наши нравственные принципы охраняются внутренними законами.

— Неужели мечтали быть только актрисой?

— «Мечты» у меня не было. Я знала, как будет складываться моя жизнь. Наша семья жила в Подольске, родители были рабочие, и у них не было возможности возить меня в театр. Но я верила, что буду актрисой. В 16 лет взяла в руки гитару, научилась играть, хотя слуха не было. Желание стать актрисой было внутренним убеждением. Но мне до сих пор некомфортно самой находиться в зрительном зале. Могу посмотреть на игру актёров: что-то нравится, что-то нет. Но в любом случае, я — не зритель. Мне нужно находиться на сцене.

— И как долог был путь на сцену?

— Два года пыталась поступить. Я пошла в профессию, откровенно ничего не зная о ней. Вычитала в газете, что надо выучить стихотворение, басню и прозу. Но не понимала, что есть такие понятия, как репертуар, амплуа. Сейчас мне даже стыдно за один случай. Я приехала на экзамен с гитарой, меня попросили спеть что-нибудь. И я спела «Мурку». До сих пор неприятно об этом вспоминать.  Но на второй год стала понимать, что и как надо делать. Как все, поступала в разные вузы. Думаю, что, наверное, всё делается не зря. Я поступила в институт, там были прекрасные педагоги, которые помимо профессиональных качеств дали и человеческие. И у меня всё здорово сложилось.

— В театральной практике часто встречается, что на одну роль претендует несколько актёров?

— И даже не два, а три или четыре. Никита Сергеевич Астахов не только благословляет на это, но и требует, чтобы больше актёров было задействовано в разных ролях. У нас нет актёров-эпизодников. Сегодня ты «третий гриб во втором ряду», а завтра играешь главную роль.  И так мы все меняемся. Во-первых, это очень хорошая практика для актёров, особенно молодых. А во-вторых, мало ли что может случиться? К нам хорошо относятся в театре, отпускают на съёмки или по личным делам в день спектакля. Всё потому, что есть второй состав. Опять же, когда есть желание чего-нибудь сыграть, ты попросишься на роль, и твой же товарищ согласится: «Хорошо, попробуй». У нас великолепные отношения — мы все родня и друг за друга горой. Здесь тебя не оставят в беде, мы — большая крепкая семья. Поэтому я никуда отсюда не уйду.

— А в кино сниматься стали ещё в институте?

— Нет, после получения диплома. Правда, снимаюсь не особо часто, но считаю, что у меня всё впереди. Помню, была одна история обидная… На меня вышел один агент и говорит: «Виктория, мы ищем вас по всей Москве». А я была тогда полней килограммов на 20 — им нужна была такая кругленькая девочка. Я пришла один  раз на пробы, второй. И вроде бы дело пошло, под меня стали подбирать костюмы, партнёров. Режиссер был в восторге. Сшили толщинки на платье, так как была недостаточно полна для героини. Послезавтра должны были ехать подписывать договор. Но за день до съёмок звонит агент и говорит, что всё. Пришёл главный продюсер телеканала и привёл за ручку свою девочку. Было неприятно. Но я подумала: ладно, значит так надо. Если в жизни не устаканиться в своей правде, то тебя ожидают подвохи в плане денег, славы. А они могут быстро увести в сторону… И сейчас я думаю, что лучше быть крепкой в вере и сильной духом, чтобы не сломило. Хотя было много ситуаций, когда можно было немножко поступиться принципами и получить всё. Мне предлагали: «Давай, всё у тебя будет!» Но как говорила Раневская: «Деньги кончатся, а позор останется!» Поэтому съёмками не очень сильно увлекаюсь.

— А каких ролей хотелось бы?

— Хочется, чтобы не было стыдно за свою работу, потому что я когда-нибудь уйду, а фильмы останутся навсегда. Поэтому я отказывалась от многих предложений, которые не по мне. Сериалов с чернухой сейчас полно на каждом шагу.  А хотелось бы сыграть, например, Родину-мать с Мамаева Кургана, чтобы это было подмогой для русского человека в духовной борьбе. Ведь сейчас быть русским очень тяжело!

— Влияет ли на игру наполненность зала?

— У нас камерный зал. Наша сцена в «Гласе» хороша тем, что мы быстро находим контакт со зрителем и ближе принимаем энергию зала — обмен теплотой  быстрее происходит. А наполненность зала… (улыбается) Когда мало людей, думаешь: можно было бы и побольше. А когда много, то думаешь: как бы пройти? Ведь у нас есть мизансцены, где нужно проходить по залу мимо откидных сидений.

Андрей ОБЪЕДКОВ, фото автора и из открытых источников