Ветераны органов внутренних дел в честь 81-й годовщины начала контрнаступления советских войск под Москвой почтили память красноармейцев, отдавших жизни за освобождение Родины.

5 декабря — знаменательный день для истории нашей страны. Именно тогда, жестокой морозной зимой 1941 года, начался долгий и победоносный путь на Берлин от границ Москвы, которая стала для гитлеровцев неприступной крепостью.

Ветераны органов внутренних дел столицы возложили цветы на Поклонной горе у закладного камня, на месте которого в будущем появится памятник павшим в Великой Отечественной войне защитникам Москвы.

Все жители столицы поднялись на защиту своего города. Среди них было много сотрудников московской милиции.

По сей день находят захоронения милиционеров-красноармейцев, о судьбе которых мы почти ничего не знаем. Долгое время считалось, что шесть сотрудников московской милиции за годы Великой Отечественной войны получили звания Героев Советского Союза. Но редакция газеты «Петровка, 38» по архивным публикациям выяснила, что эта цифра точно не окончательная. Этот вопрос ещё ждёт своего исследователя.

Главный редактор газеты «Петровка, 38» полковник милиции Александр Обойдихин в ходе торжественной церемонии рассказал:

— В тульской деревне, где родился мой отец, в 20 шагах от нашего дома находилась немецкая траншея, остатки которой видны и сегодня. Именно по ней 5 декабря «Катюши» дали залп, знаменуя начало контрнаступления. И я всегда кланяюсь тем местам, откуда наши войска начали своё победоносное шествие, рассказываю об этой истории детям и внукам. Нужно помнить, благодаря кому мы видим это солнце и это небо.

Полковник милиции Геннадий Иванович Томин вспомнил о героях решающих дней Битвы за Москву. О 28 панфиловцах и об их погибшем генерале. О кубанских кавалеристах, которые ценой своих жизней задержали продвижение нацистов к Волоколамскому шоссе. На них шли танки, и красноармейцы знали, что бой не переживут. Они отпустили коней и почти сутки держали удар броневого кулака вермахта. 

— Именно под Москвой решалась судьба страны, а ей была уготована страшная участь, — сказал Геннадий Иванович. — Наши бойцы отдавали все свои силы в бою. От Москвы до западных границ — это всё территория братских могил! В битве погиб один миллион 830 тысяч человек. Это самое кровопролитное сражение, но в его результате враг был отброшен на 100—250 километров. Однажды здесь появится монумент из красного гранита. Не забывайте приходить сюда и возлагать цветы в память о погибших.

Вернувшиеся с войны солдаты впоследствии воспитывали новое поколение стражей правопорядка. Полковник милиции Александр Нифонтович Кудряшов рассказал о командире своего полка Александре Фёдоровиче Петрикове, участнике легендарного ноябрьского парада 1941 года. С таких людей милиционеры брали пример и достигали новых высот в службе. 

Будущий маршал Константин Рокоссовский 3 декабря 1941 года писал жене: «У нас идут непрерывные жестокие бои. Дерёмся буквально за каждую пядь земли, поливая её обильно вражеской кровью. Немцев бьём жестоко и чувствуем с каждым днём, как иссякают силы врага. Он уже начинает выдыхаться, ибо собранные им полчища наёмных убийц и бандитов редеют и слабнут. Уже близок час, когда эта свора тёмных сил затрещит и покатится назад».

Спустя ровно 25 лет, 3 декабря 1966 года, Константин Рокоссовский, веривший в победу даже в самый тёмный период войны, при перезахоронении останков Неизвестного солдата вновь бросил взгляд в те дни, в тот суровый и триумфальный декабрь 1941 года. Его слова процитировал Геннадий Иванович Томин: «Здесь отныне покоится прах одного из тех, кто грудью своей заслонил Москву. Мы не знаем имени этого солдата, но мы знаем, что он был верным сыном своей Родины и сражался за неё на фронтах Великой Отечественной войны. Как и миллионы других советских людей, он отдал за Родину свою жизнь. Он был участником битвы, ставшей событием колоссального исторического значения не только для нашей страны, но и для народов всего мира».

Путь на Берлин начался у стен Москвы

К декабрю 1941 года не только враги, но и сочувствующие народы видели СССР разбитым, держащимся на последнем издыхании. Начальник генерального штаба вермахта Франц Гальдер ещё 3 июля записал в своём дневнике: «Не будет преувеличением заявить, что русская кампания была выиграна в течение двух недель». Однако немцы недооценили стойкость и дух советского народа, его способность сражаться за Родину.

Конечно, опытные командиры вермахта, непосредственно прочувствовавшие, что такое война с Советским Союзом, уже осознали, что о собственном параде в Москве пора забыть. Однако верховное командирование всё ещё рассчитывало на скорое завершение войны.

В ответ на это 5 декабря Красная Армия, до сих пор сжимавшаяся под натиском военной машины рейха, вдруг ударила сама. И как! Уже через три дня Гитлер вынужден был подписать директиву о переходе германских войск к обороне на всём фронте.

План советского командования был рискованным. У многих стянутых к столице частей за плечами было лишь форсированное обучение. Поначалу темпы наступления были низкими — от 1,5 до 4 километров в день.

В начале операции одного из наибольших успехов достигла 31-я армия Василия Юшкевича. Этот генерал воевал ещё в Гражданскую войну и участвовал в боях против Врангеля. Позднее в качестве советника помогал испанским республиканцам оборонять от националистов Мадрид.

Части под командованием Юшкевича впервые освободили советский город, ранее занятый немцами, Ярцево под Смоленском.

В начале декабря 31-я армия Юшкевича схватилась с 9-й армией гитлеровцев и разгромила её. Был освобождён Калинин (ныне Тверь), а вермахт лишился важнейшего участка шоссе Москва — Ленинград.

На другом участке немцев ошеломила 8-я танковая бригада Павла Ротмистрова (будущий главный маршал бронетанковых войск). Она атаковала врага с направления, которое представлялось надёжно прикрытым заграждениями и минами. Но сработала разведка, заранее проложившая свободные от преград маршруты. Немцы спешно отступили, а бригада стремительно вышла к Клину и на Волоколамское шоссе, перерезав снабжение и здесь.

Только такие сконцентрированные, совершённые в нужном месте выпады могли принести успех операции. Красная Армия одержала под Москвой победу не числом, а умением. Соотношение на фронте в танках, орудиях и солдатах было в пользу Германии. Наши силы превосходили противника только в самолётах. Командование сделало ставку на мощный удар по ослабленным флангам вермахта, что сработало блестяще.

В результате захватчик был отброшен от столицы на 100—250 километров. 249-я стрелковая дивизия так далеко вырвалась вперёд в своём наступлении, что освободила даже небольшую часть Белоруссии! Через эти «ворота», пробитые среди лесов и болот, на протяжении следующих месяцев вышли многие жители оккупированных территорий, а партизаны получали боеприпасы и медикаменты.

Немцы потерпели первое ощутимое поражение во Второй мировой войне. Ореол непобедимости их армии был развеян и вдохновил весь свободный от нацизма мир.

После контрнаступления под Москвой оценки немецкого командования лишись бравурного настроения. Генерал Гюнтер Блюмментрит писал: «Это был поворотный пункт нашей восточной кампании — надежды вывести Россию из войны в 1941 году провалились в самую последнюю минуту. Нам противостояла армия, по своим боевым качествам намного превосходящая все другие армии, с которыми нам когда-либо приходилось встречаться на поле боя». Упомянутый уже Гальдер кисло записал в дневнике: «Первый серьёзный противник».

Нет, не немцам было суждено писать итоги Битвы под Москвой, а советским воинам. Спустя годы маршал Победы Георгий Жуков говорил:

— Когда меня спрашивают, что больше всего запомнилось из минувшей войны, я всегда отвечаю: Битва за Москву. В суровых, зачастую чрезвычайно сложных и трудных условиях наши войска закалялись, мужали, набирались опыта и, получив в свои руки даже минимально необходимое количество боевых и материальных средств, из отступающей, обороняющейся силы превращались в мощную наступательную силу. В Битве под Москвой была заложена прочная основа для последующего разгрома нацистской Германии.

Денис КРЮЧКОВ, фото Николая ГОРБИКОВА