Великий русский поэт
В этом году 3 октября Россия торжественно празднует 120-ю годовщину со дня рождения великого русского поэта Сергей Есенина. Этот день всегда велик, но отвлекусь на двадцать лет назад, когда в 1995 году, на столетие со дня рождения Сергея Есенина, владыка Симон, тогда правящий Рязанский архиерей, совершил в Казанском храме села Константиново панихиду по рабу Божиему убиенному Сергию.С тех пор имя Сергея Есенина поминается на каждой панихиде в церкви Казанской иконы Пресвятой Богородицы.
Приведём слова владыки Симона на торжественном собрании, посвящённом 100-летию со дня рождения Есенина: «Поэт ярко выразил в своих стихах широту и нежность русской души».
«Я поверил от рожденья в Богородицын Покров», — писал поэт. И по-видимому, в детстве, когда душа была ещё чиста, он ощутил дар, данный ему от Бога, — великий талант, заботливое сыновнее сердце и щемящую или, выражаясь словами самого поэта, сосущую любовь к России.
С необычайной теплотой и нежностью говорил Есенин о Родине, вере народной:
Край ты мой заброшенный,
Край ты мой, пустырь,
Сенокос некошеный,
Лес да монастырь.
Совсем недалеко от дома Есенина стоит Свято-Иоанно-Богословская обитель. И видимо, благодать Божия — это сокровище обители — коснулась и юной души отрока Есенина. Множество вдохновенных слов блёстками рассыпано по страницам его книг.
Нет необходимости пересказывать его жизнь с её страстями и ошибками, грехами и падениями, что на виду у его и наших современников. Этой жизнью, конечно, страдала и изнывала его душа. Но эту жизнь преодолел его дух. Преодоление себя, своей души в слове и обретение через слово своего духа есть самое таинственное и могущественное в творчестве Есенина.
Святой апостол Павел говорит: «Сеется тело душевное, восстаёт тело духовное».
В 60-е годы прошлого столетия мой хороший знакомый, бывший регент церковного хора Сергей Карев, а в молодые свои годы друг, ровесник и тёзка Сергея Есенина, наладил меня время от времени ездить на Ваганьковское, чтобы подправить могильный холмик, да освежить окраску надгробия, состоявшего из креста, сваренного из двух кусков швеллера. Вот и всё надгробие. Но народа в дни рождения поэта собиралось много. Особенно много есенинцев (нас так и называли) было на семидесятилетие Есенина. Гитары, песни и непременно много водки. Не позволили люди предать забвению своего великого земляка.
Теперь другое дело: к могиле поэта ежедневно нескончаемым потоком идут люди. А общество памяти Есенина «Радуница» постоянно несёт вахту незабвения. «Радуница» — первый поэтический сборник молодого поэта. Эту книжицу я очень долго хранил, правда, ротапринтное издание, но всё равно раритет. А в канун юбилея Сергея Александровича подарил молодой талантливой журналистке «Петровки, 38». Пусть прикоснётся к вахте памяти.
Было ещё одно прикосновение. В пору студенчества вся моя учебная группа водила дружбу с другом Есенина Рюриком Ивневым. А у меня на память осталась одна из рукописей имажиниста Ивнева, подаренная мне поэтом.
В архиве Рюрика Ивнева (1891—1981) сохранилась записка Сергея Есенина: «Рюрик! Будь добр, срочно зайди ко мне на Богословский. Есть одно дело, касаемое всех нас. Заходил к тебе с Мар., но не застал. Сейчас идём в Стойло, будем там час, до 12 или больше. Целования С. Есенин». Записка написана карандашом на клочке бумаги, с сокращениями: Мар — поэт Анатолий Мариенгоф, друг Есенина. Стойло — кафе поэтов «Стойло Пегаса». Дадим Ивневу слово, ведь он единственный из поэтов, друзей Есенина, доживший до наших дней:
«Есенин и старость несовместимы. Для меня, который близко знал поэта, равно как и для миллионов читателей, Есенин — это юность, это весна, это песня!..
Литературная летопись не отмечала более быстрого и лёгкого входа в литературу. Всеобщее признание свершилось буквально в несколько недель. Я уже не говорю о литературной молодёжи, но такие «мэтры», как Вячеслав Иванов и Александр Блок, были очарованы и покорены есенинской музой — лёгкой, как воздух, пахучей, как свежескошенная трава, и нежной, как молодой месяц».
Я теперь скупее стал в желаньях,
Жизнь моя? Иль ты приснилась мне?
Словно я весенней гулкой ранью
Проскакал на розовом коне.
Эдуард ПОПОВ
Приведём слова владыки Симона на торжественном собрании, посвящённом 100-летию со дня рождения Есенина: «Поэт ярко выразил в своих стихах широту и нежность русской души».
«Я поверил от рожденья в Богородицын Покров», — писал поэт. И по-видимому, в детстве, когда душа была ещё чиста, он ощутил дар, данный ему от Бога, — великий талант, заботливое сыновнее сердце и щемящую или, выражаясь словами самого поэта, сосущую любовь к России.
С необычайной теплотой и нежностью говорил Есенин о Родине, вере народной:
Край ты мой заброшенный,
Край ты мой, пустырь,
Сенокос некошеный,
Лес да монастырь.
Совсем недалеко от дома Есенина стоит Свято-Иоанно-Богословская обитель. И видимо, благодать Божия — это сокровище обители — коснулась и юной души отрока Есенина. Множество вдохновенных слов блёстками рассыпано по страницам его книг.
Нет необходимости пересказывать его жизнь с её страстями и ошибками, грехами и падениями, что на виду у его и наших современников. Этой жизнью, конечно, страдала и изнывала его душа. Но эту жизнь преодолел его дух. Преодоление себя, своей души в слове и обретение через слово своего духа есть самое таинственное и могущественное в творчестве Есенина.
Святой апостол Павел говорит: «Сеется тело душевное, восстаёт тело духовное».
В 60-е годы прошлого столетия мой хороший знакомый, бывший регент церковного хора Сергей Карев, а в молодые свои годы друг, ровесник и тёзка Сергея Есенина, наладил меня время от времени ездить на Ваганьковское, чтобы подправить могильный холмик, да освежить окраску надгробия, состоявшего из креста, сваренного из двух кусков швеллера. Вот и всё надгробие. Но народа в дни рождения поэта собиралось много. Особенно много есенинцев (нас так и называли) было на семидесятилетие Есенина. Гитары, песни и непременно много водки. Не позволили люди предать забвению своего великого земляка.
Теперь другое дело: к могиле поэта ежедневно нескончаемым потоком идут люди. А общество памяти Есенина «Радуница» постоянно несёт вахту незабвения. «Радуница» — первый поэтический сборник молодого поэта. Эту книжицу я очень долго хранил, правда, ротапринтное издание, но всё равно раритет. А в канун юбилея Сергея Александровича подарил молодой талантливой журналистке «Петровки, 38». Пусть прикоснётся к вахте памяти.
Было ещё одно прикосновение. В пору студенчества вся моя учебная группа водила дружбу с другом Есенина Рюриком Ивневым. А у меня на память осталась одна из рукописей имажиниста Ивнева, подаренная мне поэтом.
В архиве Рюрика Ивнева (1891—1981) сохранилась записка Сергея Есенина: «Рюрик! Будь добр, срочно зайди ко мне на Богословский. Есть одно дело, касаемое всех нас. Заходил к тебе с Мар., но не застал. Сейчас идём в Стойло, будем там час, до 12 или больше. Целования С. Есенин». Записка написана карандашом на клочке бумаги, с сокращениями: Мар — поэт Анатолий Мариенгоф, друг Есенина. Стойло — кафе поэтов «Стойло Пегаса». Дадим Ивневу слово, ведь он единственный из поэтов, друзей Есенина, доживший до наших дней:
«Есенин и старость несовместимы. Для меня, который близко знал поэта, равно как и для миллионов читателей, Есенин — это юность, это весна, это песня!..
Литературная летопись не отмечала более быстрого и лёгкого входа в литературу. Всеобщее признание свершилось буквально в несколько недель. Я уже не говорю о литературной молодёжи, но такие «мэтры», как Вячеслав Иванов и Александр Блок, были очарованы и покорены есенинской музой — лёгкой, как воздух, пахучей, как свежескошенная трава, и нежной, как молодой месяц».
Я теперь скупее стал в желаньях,
Жизнь моя? Иль ты приснилась мне?
Словно я весенней гулкой ранью
Проскакал на розовом коне.
Эдуард ПОПОВ