Работа сыщика общеизвестна: совершено преступление, ищешь свидетелей, проводишь комплекс оперативно-розыскных мероприятий, собираешь доказательства, изобличаешь злодея. Но бывают в практике, правда довольно редкие, случаи, когда сами люди приходят и сознаются в содеянном преступлении. В 35-летней службе полковника полиции в отставке, заместителя председателя Совета ветеранов Московского уголовного розыска Александра СУДАКОВА таких случаев было всего два. Бывший начальник ОРЧ МУРа рассказывает о втором из них.

Тогда, в 1986 году, я, лейтенант милиции, молодой оперуполномоченный уголовного розыска, работал в 164-м отделении милиции (сейчас ОМВД России по району Ясенево). Располагалось оно по адресу: Литовский бульвар, дом 3. На подведомственной территории, неподалёку от отделения милиции, на улице Рокотова был винно-водочный магазин. С него-то и началась эта история.

В один прекрасный день во время моего дежурства оперативный дежурный кричит:

— Всё! Убийство на нашей территории!

Я схватил пистолет, вот, думаю, удача, буду раскрывать! Вместе со мной сели в «УАЗик» эксперт-криминалист и местный участковый инспектор. На улице Рокотова было совершено это преступление. По тем временам — редчайший случай. Участковый капитан ворчит, теперь возиться сколько придётся. А я говорю: считай, нам повезло, есть возможность отличиться.

Прибываем на место. Лежит тело. Попытались реанимировать, но куда там! В груди страшное ножевое ранение, как от тесака. От него ведут по земле капли крови. Приезжает следователь из РУВД, начинает опрашивать возможных свидетелей. А мы вместе с заместителем начальника отделения по розыску Евгением Крикуновым продолжаем работу. Я говорю: не иначе злодей повредился. И по этим каплям пошли дальше, до следующего микрорайона. Видим, старушки суетятся. Подходим — очередной человек корчится в конвульсиях.

— Смотрите, Евгений Михайлович, как нам «повезло», — говорю.

— Ты чего, типун тебе на язык! А если не раскроем, никого не поймаем, какой позор! — отвечает Крикунов.

Слава богу, ещё живой был. Подходим, тут все старушки и разбежались.

— Кто тебя ножом ударил? – спрашиваем его.

— Это Васька, сволочь, из дома 3/2, — отвечает он.

— А этого, на улице Рокотова?

— Петьку? Тоже он.

Из последних сил парень рассказал историю. Собрались они втроём выпить. Купили бутылку. И когда встал ответственный вопрос, кому её нести, Петя возьми и назови Ваську дураком, которому, мол, нельзя поручать такое важное дело. И он обиделся, достал припрятанный нож и пырнул. А Санька, так звали второго собутыльника, сдуру сказал, мол, ты что, идиот, Петьку завалил! А Василий ещё раз обиделся и этим же ножом и его ударил. Кровь стекала с ножа, оттуда и кровавая дорожка. И не дожил Саша до «скорой помощи»…

Идём дальше по улице Айвазовского. Кто территорию знает, идти недалеко, всего 15 минут. Переходим дорогу, следы крови прекращаются. Но мы уже знаем, что надо искать какого-то Ваську-дурака, который, по словам участкового, на днях выписался из психоневрологического диспансера, из которого практически не вылезает. И ещё участковый рассказал, что этот Василий помешан на холодном оружии. Из любой железки может выточить сабли, ножи, клинки. Но как к нему зайти, он уже двух человек убил.

А тут уже второй труп описывают, начальник РУВД приехал, начальнику нашего отделения Кукину разнос устраивает. И участковый предложил:

— Давайте я один поднимусь к нему, поскребусь. Если он дома, то мне откроет. А если увидит толпу народа, да ещё кричать будут: «Ложись, стрелять буду», — «пошинкует» нас всех, он здоровенный мужик.

Поскрёбся участковый, говорит:

— Васенька, это я, твой участковый, пришёл тебя проведать. Ты же вышел только что, я обязан тебя зафиксировать.

А за дверью слышен шум, металлическое лязганье. У нас на всякий случай пистолеты наготове, в случае чего — огонь на поражение. Дверь он сначала открыл на цепочке, судя по всему, дома был один. Потом впустил участкового, дверь осталась открытой. Мы за ней стоим. Слышим, спрашивает хозяина:

— Василий Степанович, ничего ты сегодня не совершил такого предосудительного?

— Да нет, только выпить собрались с моими двумя товарищами, — отвечает он и  рассказывает дальше: — Один назвал меня дураком, другой — идиотом, обидно. Вот я их и зарезал. Там на улице где-то должны валяться.

Участковый говорит:

— Тут ребята пришли по этому поводу. Давай их запустим.

Входим мы с Крикуновым, произносим с укором:

— Что ж ты, Василий, наделал?

А он отвечает:

— Знаете, чего я больше всего жалею? Что меня опять в дурдом запрячут! А я только-только оттуда вышел. Даже рюмочки ни одной не махнул! Можно я сейчас одну долбану? Вот тут бутылка есть.

А бутылка та вся в крови.

— Ну давай, долбани одну, — говорю ему.

Выпил он. А я как раз посмотрел на часы. На раскрытие этих двух жутких убийств ушёл один час. Начальник РУВД был весьма доволен. Потом мы начали делать обыск. В квартире был порядок, убрано. Но когда мы залезли на антресоль, обнаружили кучу железа: заточки, заготовки, ножи. Лежал там и заточенный тесак, весь в крови, обмотанный верёвкой.

Я тогда, кстати, был немного разочарован, что так быстро раскрыли громкое тяжкое преступление. И премию даже не дали. На вечернем разводе начальник отделения сказал:

— Молодцы, отличились! Евгений Михайлович, вам большое спасибо.

А обо мне даже не вспомнили, ни слова не сказали. Но, как говорится, не ради наград…

Записал Сергей ВОЛОГОДСКИЙ,

коллаж Николая РАЧКОВА