Одному из старейших работников УВД по ЦАО ГУ МВД России по г. Москве Любови Настенко 13 ноября исполнилось 75 лет. Она и поныне работает в контрольно-методическом отделе Следственного управления, занимаясь международными поручениями и подготовкой семинаров и курсов для следователей.

Родилась она в городе Молочанск Запорожской области, что на Украине, в многодетной семье. Рано осталась без матери.

В 1954 году приехала в Москву, устроилась почтальоном в 57-е отделение связи на Соколе. Вскоре перебралась на «почтовый ящик», где работала лепочницей, помощницей стекловара, инструментальщицей. Была избрана секретарём комсомольской организации.

Во время работы на заводе закончила 9 классов вечерней школы с отличием. За это её наградили путёвкой за границу — в Болгарию и Румынию.

В 1960 году Любовь Ивановна становится инструктором Красногорского  райкома ВЛКСМ. В 1961 году, когда Химки приобрели статус самостоятельного города, перешла в местный ГК ВЛКСМ, где трудилась до 1973 года в должности заведующего орготделом. Работа проводилась большая — ведь на учёте состояло около 12000 комсомольцев и 90 организаций. Указом Президиума Верховного Совета от 7 мая 1971 года Любовь Ивановна была награждена медалью «За трудовую доблесть». Этой награды она удостоилась за воспитание молодёжи, которая работала на стройках парка Дружбы и парка Победы. Почти каждые выходные со своим лидером Любовью Настенко они выходили и на строительство комбината в Химках.

В 1962 году Л. Настенко поступает в Московский заочный юридический институт, который успешно окончила, получив специальность юриста.

В марте 1973 года горком КПСС рекомендует Любовь Ивановну для работы следователем в отделе внутренних дел района Сокольники г. Москвы.

30 октября 1976 года её избирают народным судьёй г. Химки сроком на 5 лет. 1 августа 1981 года она вернулась на следственную работу в родной отдел в Сокольники, где трудилась до марта 1992 года. Далее её командируют в 3-е РУВД Центрального административного округа, где трудились нынешний министр внутренних дел генерал-лейтенант полиции Владимир Колокольцев и начальник УВД по ЦАО генерал-майор полиции Виктор Пауков.

10 марта 1998 года Настенко уходит на пенсию, но сидеть долго дома не пришлось: 3 сентября 1999 года ей позвонили из УВД по ЦАО и пригласили работать в организационно-методический отдел.

За время службы в правоохранительных органах у Любови Ивановны было много нашумевших дел. Одно из них — похищение 25 мая 1996 года из экспозиционного зала Музея музыкальной культуры имени М.И. Глинки двух скрипок выдающихся мастеров своего времени А. Страдивари и Я. Штайнера.

Старший следователь майор юстиции Настенко включилась в дело, когда самолётом из Сочи в Москву были доставлены и скрипки, и задержанный Игорь Шайдуров, который прятал уникальные реликвии в одном из окраинных домов, расположенных почти у самой границы с Абхазией. Когда подозреваемого доставили в столицу, Любовь Ивановну подняли едва ли не по тревоге: в 22 часа она начала свой первый допрос. На следующий день в следственном изоляторе
№ 77/1, известном всем как «Матросская тишина», был допрошен предполагаемый подельник Шайдурова — Яков, который был арестован в октябре 1996 года за кражу редких книг из Государственной исторической библиотеки России. Как и следовало ожидать, свою причастность к хищению скрипок он отрицал, не предполагая, что в своё время оперативники записали голоса лиц, которые требовали от работников музея за скрипки крупную сумму в немецких марках. И лишь когда эксперты ГУВД в присутствии понятых расшифровали записи телефонных разговоров и идентичность голосов подтвердилась, лёд тронулся: преступники стали давать показания по скрипичному делу.

Чтобы представить, какие ценности были возвращены государству, приведём несколько строк из официального письма, полученного в ходе расследования на имя Любови Ивановны Настенко из Государственной коллекции уникальных музыкальных инструментов: «Похищенная скрипка Страдивари, по мнению экспертов, стоит 400 000 долларов США, а скрипка Я. Штайнера — 100 000 долларов. Скрипка Страдивари из музея уникальна, так как это мемориальный инструмент, принадлежащий великому отечественному музыканту Давиду Ойстраху. Кроме того, скрипка была подарена ему английской королевой Елизаветой. Поэтому инструмент особенно ценен для российской культуры…»

Это дело в своё время широко освещалось различными средствами массовой информации. Однако у Любови Ивановны в производстве находилось много уголовных дел, которые не были, может быть, резонансными, но оставили большой отпечаток в её душе.

Задержали однажды бывшего «афганца», работающего в команде президента в качестве водителя. Как-то раз знакомый попросил его подвезти товар, который оказался краденым. Он об этом узнал, и его начали шантажировать, заставляли участвовать в новых эпизодах, угрожая судимостью. Попались они на 71 эпизоде, когда обокрали магазин «Меха» на улице Лесной. Этот подозреваемый отличался интеллигентностью, чувствовалось, что стал злоумышленником поневоле, поэтому Любовь Ивановна не стала к нему избирать меру пресечения — арест и отпустила под подписку о невыезде.

Любовь Ивановна считает, что надо оставаться человеком при любых обстоятельствах и всегда помогать людям. К этой мысли её подтолкнуло уголовное дело, которое она рассматривала в качестве судьи в Химкинском районном суде.

Была пятница. Слушалось дело тракториста, который на трассе столкнулся с машиной, погибло несколько человек. Никто из родственников не настаивал на лишении свободы виновного, да и сам он характеризовался положительно, вину признавал полностью, раскаивался. Все стороны были выслушаны. Но так как рабочий день был закончен, последнее слово с оглашением приговора было перенесено на начало рабочей недели. Наказание было уже запланировано — 6 месяцев исправительных работ. Но когда в понедельник в зал ввели подсудимого — он был весь седой. Любовь Ивановна долго казнила себя, что не задержалась в пятницу на 2—3 лишних часа, чтобы завершить судебный процесс. Кстати, потом она проследила судьбу этого человека, который не упал, а наоборот, достиг высот, избирался депутатом.

Вспоминается Любови Ивановне то время, когда практиковались отчёты следователя перед трудовыми коллективами, где работали обвиняемые.

Парень, у которого месяц назад умерла мать, совершил кражу из медпункта в педагогическом училище. А по тем законам, если человека арестовывали, он автоматически выписывался из квартиры и становился бездомным.

На заводе, где работал подозреваемый, трудовой коллектив, перед которым отчитывалась следователь, просил не арестовывать виновного. Любовь Ивановна изложила свои доводы прокурору, который с ней согласился, и молодой человек остался на свободе. Это при том, что он получил заслуженное наказание.

Были и курьёзные случаи. Однажды задержали известного спортсмена, который не признавал свою вину. Во время допроса он встал и попытался бежать, расталкивая милиционеров. В этот момент наша героиня нанесла ему сильный удар в лицо, злоумышленник был повержен. Он не ожидал такого поворота событий и такого удара от хрупкой женщины. А физическую закалку Любовь Ивановна получила, работая на заводе в начале трудовой карьеры. Обвиняемый потом писал жалобы, что его избили во время допроса. Опрашивали всех сотрудников, охранявших задержанного, и все говорили правду — они его не били. Проверяющий спрашивал: а кто бил? У всех был один ответ: пусть он скажет. Спортсмену-кавказцу, естественно, было стыдно признаться, кто его утихомирил.

Я не удержался и спросил Любовь Ивановну:

— А вам не хотелось остаться работать судьёй. Это, наверное, престижнее, чем служба в ОВД?

— Нет, не хотелось, — был однозначный ответ. — Следствие — это коллектив и коллективная работа по раскрытию преступлений, а судья – единоличник, лишний раз не пообщается ни с кем, многие решения принимает в одиночку. А я член коллектива!

Кстати, даже в те советские времена нагрузка на судью ложилась немаленькая: в год он рассматривал 80—85 уголовных дел, плюс административные и гражданские дела, к тому же каждый день вёл приём населения. Многие посетители приходили ради того, чтобы излить душу, не принося заявлений, а время приходилось тратить и на них.

Любовь Ивановна благодарит судьбу, что попала в следственный отдел, где коллектив успешно трудился. И то, что она состоялась как профессионал — заслуга коллег. Ещё она считает, что следователю надо хорошо разбираться в людях, нужна смекалка. Эти качества она переняла от отца, который хоть и имел образование 4 класса, но во время службы на флоте был в хороших отношениях с капитаном корабля, который давал ему читать книги из своей обширной библиотеки. Но Любовь Ивановна отмечает и свои недостатки — её часто подводила прямолинейность.

Все всегда ценили её. При подсчёте уголовных дел, направленных в суд, её цифры всегда перекрывали показатели коллег. Она стала удивляться: почему так получается? А однажды дежурный непроизвольно подсказал ответ, взяв со стола график дежурств: «Любовь Ивановна, все службы приходят и смотрят, когда дежурит Настенко, чтобы раскрытия делать в эти дни, так как знают, что вы не развалите материал».

Счастья вам, Любовь Ивановна, долголетия и крепкого здоровья!

Андрей ОБЪЕДКОВ