Работа экспертов зачастую остаётся в тени работы других служб. Однако именно результаты их труда являются строительным материалом большинства уголовных дел. О своей работе нам рассказала эксперт ЭКЦ УВД по СВАО ГУ МВД России по г. Москве старший лейтенант полиции Валентина Карнаухова, признанная по итогам 2012 года лучшим экспертом-криминалистом Москвы.

 

— Расскажите, пожалуйста, как вы попали на службу в органы внутренних дел?

— После окончания 11 класса передо мной встал вопрос: чем же заняться дальше, чему посвятить жизнь? Родители хотели, чтобы я шла по медицинскому направлению, стала хирургом, однако едва ли это было по мне: я переживаю, даже если нужно человеку укол сделать, какие уж тут операции со скальпелем в руке. С органами внутренних дел меня свёл случай. Выросла я в Оренбурге, но часто ездила отдыхать в Саратов. Там расположен Юридический институт МВД, где, в очередной мой приезд, как раз был день открытых дверей. Думала, просто зайду посмотреть, что там интересного. Случайное это решение оказалось судьбоносным: меня очень заинтересовало то, что я увидела, но в наибольшем восторге я была от судебной экспертизы. В этой службе мне понравилось всё: и то, что служба эта особая, и то, с какой гордостью девушки носят форму. Даже название, как мне показалось, звучит красиво. Словом, побывав в том институте, я с выбором более не сомневалась. Пришлось помучиться с тем, чтобы мне дали направление из Оренбурга, но я всегда считала так: думай о хорошем, и если сильно захочешь, то это обязательно получится. Направление в конце концов я получила, успешно поступила, отучилась, а затем была переведена в Москву.

— Решение о переезде в Москву далось нелегко?

— Родные места оставлять непросто, но мне очень хотелось в Москву. Именно с ней я связывала дальнейшие перспективы. И когда пришла телеграмма, что в Москву требуются эксперты, я представила свою кандидатуру — и меня взяли.

— Выбор профессии оказался правильным?

— Мне очень нравится моя работа. Что любопытно, она нравится и окружающим — люди с большим интересом наблюдают за работой эксперта. Получается своего рода шоу. Я стараюсь людей приободрить, как-то отвлечь от неприятностей. И они увлекаются, бывает, даже забывают, что у них что-то дурное произошло. Отношение к эксперту сильно отличается от отношения к сотрудникам других служб  — для людей он как будто звезда. Периодически меня даже на улице узнают.

— Почему именно Северо-Восточный административный округ?

— Мне посоветовали именно северо-восток, и, к счастью, совету этому я последовала. Здесь мне помогли с обустройством, помогли с жильём, да и в целом очень хорошо встретили. В первую очередь я за это благодарна возглавляющей ЭКЦ УВД по СВАО Наталье Артуровне Полянской. Это и человек, и начальник с большой буквы. С неё брала и беру пример, считаю её своим учителем.

— Как распределяется время работы между отделом и управлением?

— Здесь, в отделе, у нас суточные дежурства. На выездах работают, сменяя друг друга, четыре эксперта. Мы заступаем в Северном Медведкове, кроме того, нашей территорией являются Южное Медведково, Бабушкинский район и Лосиноостровский. А если очень занят соседний эксперт, то и ему приходится помогать. При этом все эксперты входят в штат управления. Отработав сутки, мы приезжаем в УВД, сдаём материалы, после чего проводится инструктаж: какие-то замечания, какая-то дополнительная информация. После этого мы можем отправиться домой, однако работа не оставляет и в дни отдыха: совещания, стрельбы — мы обязаны прибыть. Да и сама в свободное время нередко приезжаю, чтобы провести какие-то экспертизы: у меня-то отдых, но расследование передышки не терпит, и от своевременно проведённой экспертизы нередко зависит поимка преступника.

— Какие виды экспертиз приходится проводить чаще всего?

— Это трасология, дактилоскопия. Такие экспертизы проводятся на месте, для более сложных к нашим услугам лаборатории управления. Мой допуск позволяет проводить любые виды традиционных экспертиз.

— Допуск позволяет, но есть ли техническая возможность проводить любые экспертизы?

— Да, мы можем провести любую экспертизу. Технически наша служба обеспечена всем необходимым, а когда возникает ситуация, что нам чего-то не хватает, мы об этом сообщаем руководству, и оно санкционирует закупку — с этим проблем нет.

— Всегда ли работа эксперта лежит в основе раскрытия преступления?

— Не всегда, но в основном действительно фундаментом успешного расследования является экспертиза. Без собранной нами доказательной базы редко можно привлечь преступника к ответственности. Это строительный материал уголовного дела.

— Значит ли это, что служба ваша до предела нагружена работой?

— Бывают, конечно, дни, когда выездов не очень много, но случается и так, что 20 часов на ногах,  и каждая следующая смена — как день сурка, сутки за сутками сплошной чередой. А ведь в каком бы состоянии ни был к восьми утра, ехать надо — мы же человека не можем в беде бросить.

Каждый выезд — 45 минут минимум. Работа наша заключается в следующем: обнаружение, изъятие, фиксация, упаковка вещественных доказательств для производства дальнейших экспертиз. Простая формула, которая верна и в начале суток, и после энного выезда, когда на ногах с трудом держишься. Каждый раз для решения её мы прилагаем максимум усилий, собирая вещественные доказательства, которые бы как можно скорее привели к преступнику.

Существует не только физическая усталость, выматываемся и психологически. В этом плане бывает очень тяжело. Сильный отпечаток на душе оставило массовое убийство на Чермянской улице, когда были расстреляны шесть человек. Эксперт, понятное дело, выезжает на убийства, но я никогда не сталкивалась с настолько масштабным преступлением. Об этом и сегодня больно вспоминать. Когда только заходишь в помещение, видишь этих совсем молодых ещё девчонок, и у каждой звонит сотовый, и ты понимаешь, сколько людей сейчас, не веря случившемуся, слушают эти гудки, насколько велика эта трагедия, — всё внутри сжимается. Признаюсь, вначале было шоковое состояние, но в какой-то момент удаётся всё же сосредоточиться на работе. Целые сутки пришлось заниматься этим: десять часов длился осмотр помещения, а ночью ещё была и проверка показаний убийцы на месте происшествия. Не понимаю, как можно было совершить такое. Он видел то же, что видела я, и неужели есть такое отклонение, что он разглядел перед собой причину для этой бойни.

— К счастью, такие происшествия редки, и в основном вы сталкиваетесь с другими видами преступлений.

— Различные преступления приходят точно волнами. Бывает, приходишь на работу — а здесь 15 машин вскрыто или что-то подобное. Случается, залётные преступники орудуют, и у нас получается день квартирных краж. Поймаешь — тишина на некоторое время. Прошлая смена у меня проходила в основном на улице: это грабежи, уличные кражи, в том числе из машин. А до этого было несколько суток очень «плодотворных» в плане краж из офисов, из квартир; не обходилось опять-таки и без грабежей. Ещё большой проблемой сегодня является мошенничество — очень часто обманывают стариков. Когда узнаёшь об очередном случае, просто руки опускаются, хочется что-то сделать, а что — непонятно. Преступника-то мы поймаем, но завтра другой негодяй обманет другую старушку. И ведь главное, многие жертвы знают заранее, что щедрым предложениям от незнакомцев верить нельзя — и всё равно попадаются. Преступники приходят под предлогом бесплатной замены чего-либо, а оказывается, что эта «услуга» очень даже платная — выносят всё, что было у бабушки, и хорошо ещё, что сама живой остаётся. БАДы продают большими партиями, на огромные суммы — последняя была порядка 900 000 рублей.

Мошенники прибегают к самым разным хитростям. Недавно был случай. В два часа ночи бабушке позвонил якобы внук. Рассказал, что попал в полицию, сам не виноват, но злобные полицейские требуют деньги. Дедушка попытался объяснить супруге, что враньё это всё, внук не их, всё нормально и деньги не нужно собирать. Но нет — она взяла деньги, положила в книжку, книжку в пакет и выкинула из окна. Но глядя, как вниз летит несколько десятков тысяч рублей, задумалась: а может, и правда всё нормально, и только тогда, когда было поздно, обратилась в полицию. 

— В чём заключается работа эксперта в случаях мошенничества?

— В основном, такие вещи совершаются в квартирах. Происходит передача денег, мошенники контактируют с окружающими предметами, а любой контакт постороннего человека с предметом — уже хорошее подспорье для нас, и мы можем выявить биологически активные вещества, следы пальцев рук, которые впоследствии прямо укажут на преступника, а то и вовсе после проверки по базе данных быстро выведут на него.

— Самые изощрённые преступники едва ли позволяют себе оставить на месте преступления заметные следы…

— Самые изощренные преступники даже не представляют, на какой мелочи может подловить их эксперт. Случилась у нас как-то на территории кража шуб. Работали воры опытные, следов не оставляли. Чем в такой ситуации поможет эксперт? Сделано было следующее: поместили фланелевую ткань на 30 минут в то место, где лежали шубы. Таким образом был взят запаховый след. Потом, когда в ходе оперативно-розыскных мероприятий был задержан подозреваемый, с помощью собаки нам удалось идентифицировать запахи и таким образом доказать, что он действительно причастен к совершению преступления.

— На ваш взгляд, нуждается ли ваша служба в каких-либо изменениях?

— Пять лет я работаю на северо-востоке, и за эти годы у нас становится только лучше — от технического обеспечения до атмосферы в коллективе. У нас действительно всё хорошо и всего хватает. Вплоть до мелочей. Например, не было раньше штативов для ночной съёмки. С рук делать фотографию тоже можно, но в тёмное время суток нужна хорошая выдержка, и кадр выходил нечётким. Как только вопрос этот был поднят — его тут же решили. Так что даже придраться не к чему.

— В таких условиях конкурс для вас должен был, наверное, пройти спокойно…

— О, если бы! Последний раз я так нервничала, когда поступала в институт. А я к тому же была как раз после ДТП. Один «хороший человек» сдал назад и слегка меня задел — на пару рёбер. Только я вышла из больницы, Наталья Артуровна и говорит: мы подумали, и решили на конкурс отправить тебя. А у меня параллельно ещё и сессия. Словом, от происходящего голова готова была развалиться, однако победить мне хотелось. А как я всегда говорю, чего сильно хочешь, того обязательно добьёшься.

Денис КРЮЧКОВ