Генерал из простого народа
 |
| Младший сержант Николай Шаранков (армейская служба) |
КРЕСТЬЯНСКОЕ ДЕТСТВО И ЖИЗНЬ В ОККУПАЦИИ
Николай Шаранков родился 17 ноября 1933 года в небольшом белорусском селе Николы Белыничского района Могилёвской области. Обычное детство в простой крестьянской семье: школа, дружба с ребятами, помощь родителям по хозяйству, работа в колхозе и мечты стать человеком, нужным своей стране. Но эти мечты, как и у многих миллионов советских людей, перечеркнула начавшаяся война. В конце июля 1941 года немцы были уже около деревни Секерка, в которой жила семья Шаранковых.
— Шли они, конечно, с помпой, самодовольные, не встречая практически никакого сопротивления, — вспоминает те далёкие дни Николай Михайлович.
— Наша деревня насчитывала 60—70 домов и находилась в полутора километрах от шоссе Минск—Могилёв, по которому шли колонны врага. Следовательно, отдых у них был около нашей деревни.
В первое полугодие очень много гнали наших пленных по шоссе. Конвоиры с собаками, с автоматами, страшно было смотреть на жестокое отношение к нашим солдатам. Если чуть кто-то из пленных отставал от колонны или чуть в сторону отходил, сразу собака на него бросалась. Мальчишки и пожилые женщины кидали им хлеб.
В 1941—1942 годах из деревни ушли в партизаны 25 человек, поэтому она считалась партизанская. В числе партизан был и брат Николая — Василий, 1919 года рождения. В 1939 году его призвали в армию, служил он в Белостоке, город тогда входил в Белоруссию, и в июне должен был демобилизоваться. Его подразделение охраняло аэродром. Когда война началась, по его рассказам, налетела германская авиация, от самолётов и аэродрома практически ничего не осталось. От Белостока до родной деревни Василий шёл лесом. Пришёл в августе и через некоторое время вступил в партизанский отряд, который был уже создан в десяти километрах от деревни Секерка. К партизанским семьям немцы относились очень жестоко. Достаточно сказать, что в мае 1944 года с аэродрома в Орше, в 80 километрах от деревни, прилетели шесть самолётов, сделали два налёта, разбомбили все дома. А потом появились немцы и полицаи, а вокруг деревни с трёх сторон — лес, выход один, окружили её и, то, что не догорело, подожгли. И от деревни не осталось ни кола ни двора.
— Отец, мать, сестра и я сумели уйти через кустарники, — вспоминает те страшные дни Николай Михайлович. — Остальных деревенских взяли. Попали в лапы врага отец партизана Головьева, шестнадцатилетняя дочь партизана и мальчишка семнадцатилетний. Они в немецком гарнизоне вместе с другими жителями сразу были повешены. Трудно было, тяжело. Вот так мы пережили оккупацию.
ТЯГА К ЗНАНИЯМ ПРИВЕЛА В МИЛИЦИЮ
После войны Николай закончил 7 классов и поступил в Городоцкий техникум механизации (в Витебской области). Но, не окончив и одного курса, Шаранков вынужден был вернуться домой. Деревня сожжена, люди голодали, надо было помогать родителем, в буквальном смысле выживать. Работал Николай в то время и старшим пионервожатым Эсьмонской средней школы.
Потом — служба в Советской армии, демобилизовался в феврале 1956 года. После чего поехал в Москву, мечтая поступить на факультет механизации и электрификации в Тимирязевскую сельскохозяйственную академию. Но не потянул математику, всё же шесть лет не учился: два года до армии и четыре в армии. И потому пошёл в 8 класс 39-й школы рабочей молодёжи, которая находилась в милицейском общежитии на Лефортовском валу.
В Реутове жил двоюродный брат Николая, когда-то он работал в милиции. Николай сказал ему: «Хоть дворником, лишь бы только учиться!» «Раз так, — предложил брат, — тогда давай в милицию». И привёл Николая в отдел кадров Красногвардейского района в Лялином переулке, где находился РОВД, тогда РОМ (райотдел милиции). Приняла Шаранкова начальник отделения кадров Шепурная, посмотрела документы, характеристики, рекомендации. Оформили ему анкету и отправили в поликлинику на медкомиссию. Проверили здоровье и сказали: «Всё нормально. Езжайте домой, мы сообщим вам через месяц». Шаранков спросил: «Почему через месяц? Я служил в секретном делопроизводстве полка, у меня допуски все, даже серии «К». Но пришлось уехать.
А через месяц действительно пришло извещение. Шаранков вернулся в столицу и стал милиционером 69-го отделения милиции.
— Мой пост в Гороховском переулке был основной, расположены там фактически три института: геодезии и картографии, землеустройства и, рядом на улице Казакова, институт физкультуры, — вспоминает Николай Михайлович. — Службу я старался нести на совесть, и 26 апреля 1957 года на основании приказа начальника Красногвардейского РОМ № 158 был назначен, как милиционер 3-го разряда, участковым уполномоченным постовой службы.
Эти офицерские посты выставлялись на вокзалах, у Большого театра и в других местах Москвы, где было много народу.
У Николая Михайловича тогда был постоянный офицерский пост у Курского вокзала на улице Чкалова, 23, где жил когда-то прославленный лётчик. Граждане часто обращались к нему за помощью.
МЕШОК С ДЕНЬГАМИ
Как-то в 11 часов утра к Шаранкову подошла женщина-дворник и сказала: «Николай Михайлович, вот там, в арке, у трансформаторной будки, лежит человек, и вещмешок у него под головой». Шаранков тут же направился к тому месту.
— Действительно, лежит, шевелю — живой, — с улыбкой вспоминает ветеран. — Вещмешок не поднять, звоню дежурному 69-го отделения милиции Вострякову, докладываю, мол, такая ситуация, товарищ капитан. А дежурный говорит, что у него только одна машина ГАЗ-51 и никакого транспорта в 11 часов быть не может, мол, ищи машину и вези мужика в вытрезвитель.
Шаранков остановил на улице Чкалова проезжавший самосвал ЗИЛ, вместе с шофёром загрузили бедолагу, привезли в вытрезвитель у Павелецкого вокзала. Там его приняли по всей форме и потом в дежурной части вытрезвителя осмотрели его тяжеленный вещмешок. Открыли, а он битком набит пачками сторублёвых и пятидесятирублёвых купюр в банковской упаковке. А деньги в то время были размером гораздо крупнее нынешних. Стали считать, до 16 часов провозились. В итоге — 30 тысяч рублей!
Протрезвев, в 69-е отделение заявился хозяин мешка с деньгами: «Как бы мне увидеть того младшего лейтенанта? Хочу его отблагодарить!» А у Николая как раз смена в 16 часов заканчивалась. Начальник отделения подполковник милиции Георгий Подолян, участник Великой Отечественной войны, говорит: «Телевизор купите, если можете». Тот привёз, и тогда впервые в отделении милиции появился телевизор с водяной линзой.
Деньги те были заработаны честным трудом. Мужчина, родом с Украины, трудился долгое время в Норильске. На улице Валерия Чкалова находился банк. Вахтовик прямо с поезда пришёл, снял в банке все сбережения, в доме напротив, в продмаге, на радостях купил бутылку, тут же натощак выпил и сразу отключился.
КОНЬЯК ВЫПИТЬ НЕ УСПЕЛИ
Ещё один памятный эпизод случился на развилке Гороховского и Токмакова переулков. Там стояло двухэтажное здание, на втором этаже располагалось меховое ателье. В октябре 1961 года в ателье залезли воры и стащили несколько меховых изделий. А через четыре месяца в этом же доме из магазина на первом этаже унесли мешок конфет и четыре ящика трехзвёздочного коньяка. Оба преступления зарегистрировали, и они благополучно «зависли». Прошло примерно две недели, и вдруг к Шаранкову подходит парень, бригадмилец (сотрудник бригады содействия милиции) и спрашивает: «Николай Михайлович, были кражи в ателье и продмаге?» Было дело, что тут говорить. «Так вот, — гордо сообщает парень, — живёт в Денисовском переулке, рядом с баней, некий Новиков. Езжайте, коньяк там». Вместе с оперативниками уголовного розыска Михаилом Власовым и Евгением Бондаренко поехали в указанный адрес и арестовали воров. Коньяк выпить не успели. Они же совершили кражу и в меховом ателье.
НАРОДНЫЙ УЧАСТКОВЫЙ
Как истинно народный участковый уполномоченный постовой службы младший лейтенант милиции Шаранков пользовался огромным доверием и уважением населения, был в курсе всех местных событий, и люди помогали ему в работе. Яркий пример — история, случившаяся в конце 1958 года.
Служба постового на вокзале известна: требует постоянной бдительности, собранности, внимательности, физических сил и, конечно, высокого профессионализма. Сотни тысяч людей ежедневно прибывают в столицу и покидают её, и в суете этих пассажиропотоков активно занимаются преступным промыслом всякого рода жульё, воры, грабители и мошенники.
ПАПИРОСА НА ПОСТУ
В тот день Николай Шаранков стоял на своём посту на Курской площади.
— Проверка несения службы была идеальнейшая, — вспоминает ветеран. — Никогда не забуду случай, когда ко мне в штатском подошёл начальник Управления охраны общественного порядка комиссар 3-го ранга Василий Демьянович Пушкин. И сделал мне замечание: «Товарищ младший лейтенант, во время несения службы курить нельзя!» Я представился и говорю: «Виноват. Вы же видите, я не держу папироску в зубах, курну и прячу». Он строго говорит: «Нет, нельзя!» И уехал в отделение на автомобиле «Победа», и там доложил, что Шаранков службу несёт нормально.
ОБМАНУТАЯ МАТЬ-ОДИНОЧКА
А примерно через час к Николаю Михайловичу подбегает женщина и говорит: «Товарищ младший лейтенант, меня ограбили! Я познакомилась с мужчиной, он недавно освободился из заключения». Потерпевшая со своим ребёнком жила неподалеку от Павелецкого вокзала (это была территория 1-го отделения милиции). Выяснилось, что этот негодяй забрал все вещи, даже детские, положил в два чемодана и должен был уехать на автобусе в Ясную Поляну Тульской области. Шаранков отправил женщину в отделение милиции, а сам поспешил к автобусным стоянкам. И тут же увидел похожего по приметам мужчину с двумя чемоданами. Николай дождался, когда тот вошёл в автобус, поставил чемоданы, а через пять минут вошёл вслед за ним и громко спросил: «Чьи это чемоданы?» «Мои, — тут же ответил вор. — А что?» Шаранков приказал: «Берите чемоданы и следуйте со мной!» Тот взял чемоданы и, как только вышли на площадь, бросил их и рванул наутёк по платформе в сторону метро. Но куда ему было состязаться с младшим лейтенантом! Там же на платформе и схватил злодея, а тут и милиционер подоспевший помог. Позвонили в отделение милиции и сдали задержанного сотрудникам уголовного розыска. Недолго погулял на воле обидчик матери-одиночки, по приговору суда получил приличный срок.
* * *
Чтобы стать настоящим профессионалом, как известно, нужны не только практика, но и серьёзное образование.
В 1959 году Николай Шаранков, закончив 10 классов школы рабочей молодёжи, сдал приёмные экзамены на вечернее отделение юридического факультета МГУ, набрав 12 баллов, при проходных одиннадцати, и стал студентом Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова.
(Продолжение в следующем номере.)
Сергей ВОЛОГОДСКИЙ,
фото из архива Николая ШАРАНКОВА
Николай Шаранков родился 17 ноября 1933 года в небольшом белорусском селе Николы Белыничского района Могилёвской области. Обычное детство в простой крестьянской семье: школа, дружба с ребятами, помощь родителям по хозяйству, работа в колхозе и мечты стать человеком, нужным своей стране. Но эти мечты, как и у многих миллионов советских людей, перечеркнула начавшаяся война. В конце июля 1941 года немцы были уже около деревни Секерка, в которой жила семья Шаранковых.
 |
| Похвальный лист младшему сержанту Шаранкову |
— Наша деревня насчитывала 60—70 домов и находилась в полутора километрах от шоссе Минск—Могилёв, по которому шли колонны врага. Следовательно, отдых у них был около нашей деревни.
В первое полугодие очень много гнали наших пленных по шоссе. Конвоиры с собаками, с автоматами, страшно было смотреть на жестокое отношение к нашим солдатам. Если чуть кто-то из пленных отставал от колонны или чуть в сторону отходил, сразу собака на него бросалась. Мальчишки и пожилые женщины кидали им хлеб.
В 1941—1942 годах из деревни ушли в партизаны 25 человек, поэтому она считалась партизанская. В числе партизан был и брат Николая — Василий, 1919 года рождения. В 1939 году его призвали в армию, служил он в Белостоке, город тогда входил в Белоруссию, и в июне должен был демобилизоваться. Его подразделение охраняло аэродром. Когда война началась, по его рассказам, налетела германская авиация, от самолётов и аэродрома практически ничего не осталось. От Белостока до родной деревни Василий шёл лесом. Пришёл в августе и через некоторое время вступил в партизанский отряд, который был уже создан в десяти километрах от деревни Секерка. К партизанским семьям немцы относились очень жестоко. Достаточно сказать, что в мае 1944 года с аэродрома в Орше, в 80 километрах от деревни, прилетели шесть самолётов, сделали два налёта, разбомбили все дома. А потом появились немцы и полицаи, а вокруг деревни с трёх сторон — лес, выход один, окружили её и, то, что не догорело, подожгли. И от деревни не осталось ни кола ни двора.
— Отец, мать, сестра и я сумели уйти через кустарники, — вспоминает те страшные дни Николай Михайлович. — Остальных деревенских взяли. Попали в лапы врага отец партизана Головьева, шестнадцатилетняя дочь партизана и мальчишка семнадцатилетний. Они в немецком гарнизоне вместе с другими жителями сразу были повешены. Трудно было, тяжело. Вот так мы пережили оккупацию.
ТЯГА К ЗНАНИЯМ ПРИВЕЛА В МИЛИЦИЮ
После войны Николай закончил 7 классов и поступил в Городоцкий техникум механизации (в Витебской области). Но, не окончив и одного курса, Шаранков вынужден был вернуться домой. Деревня сожжена, люди голодали, надо было помогать родителем, в буквальном смысле выживать. Работал Николай в то время и старшим пионервожатым Эсьмонской средней школы. Потом — служба в Советской армии, демобилизовался в феврале 1956 года. После чего поехал в Москву, мечтая поступить на факультет механизации и электрификации в Тимирязевскую сельскохозяйственную академию. Но не потянул математику, всё же шесть лет не учился: два года до армии и четыре в армии. И потому пошёл в 8 класс 39-й школы рабочей молодёжи, которая находилась в милицейском общежитии на Лефортовском валу.
В Реутове жил двоюродный брат Николая, когда-то он работал в милиции. Николай сказал ему: «Хоть дворником, лишь бы только учиться!» «Раз так, — предложил брат, — тогда давай в милицию». И привёл Николая в отдел кадров Красногвардейского района в Лялином переулке, где находился РОВД, тогда РОМ (райотдел милиции). Приняла Шаранкова начальник отделения кадров Шепурная, посмотрела документы, характеристики, рекомендации. Оформили ему анкету и отправили в поликлинику на медкомиссию. Проверили здоровье и сказали: «Всё нормально. Езжайте домой, мы сообщим вам через месяц». Шаранков спросил: «Почему через месяц? Я служил в секретном делопроизводстве полка, у меня допуски все, даже серии «К». Но пришлось уехать.
А через месяц действительно пришло извещение. Шаранков вернулся в столицу и стал милиционером 69-го отделения милиции.
— Мой пост в Гороховском переулке был основной, расположены там фактически три института: геодезии и картографии, землеустройства и, рядом на улице Казакова, институт физкультуры, — вспоминает Николай Михайлович. — Службу я старался нести на совесть, и 26 апреля 1957 года на основании приказа начальника Красногвардейского РОМ № 158 был назначен, как милиционер 3-го разряда, участковым уполномоченным постовой службы.
Эти офицерские посты выставлялись на вокзалах, у Большого театра и в других местах Москвы, где было много народу.
У Николая Михайловича тогда был постоянный офицерский пост у Курского вокзала на улице Чкалова, 23, где жил когда-то прославленный лётчик. Граждане часто обращались к нему за помощью.
МЕШОК С ДЕНЬГАМИ
Как-то в 11 часов утра к Шаранкову подошла женщина-дворник и сказала: «Николай Михайлович, вот там, в арке, у трансформаторной будки, лежит человек, и вещмешок у него под головой». Шаранков тут же направился к тому месту.
— Действительно, лежит, шевелю — живой, — с улыбкой вспоминает ветеран. — Вещмешок не поднять, звоню дежурному 69-го отделения милиции Вострякову, докладываю, мол, такая ситуация, товарищ капитан. А дежурный говорит, что у него только одна машина ГАЗ-51 и никакого транспорта в 11 часов быть не может, мол, ищи машину и вези мужика в вытрезвитель.
Шаранков остановил на улице Чкалова проезжавший самосвал ЗИЛ, вместе с шофёром загрузили бедолагу, привезли в вытрезвитель у Павелецкого вокзала. Там его приняли по всей форме и потом в дежурной части вытрезвителя осмотрели его тяжеленный вещмешок. Открыли, а он битком набит пачками сторублёвых и пятидесятирублёвых купюр в банковской упаковке. А деньги в то время были размером гораздо крупнее нынешних. Стали считать, до 16 часов провозились. В итоге — 30 тысяч рублей!
Протрезвев, в 69-е отделение заявился хозяин мешка с деньгами: «Как бы мне увидеть того младшего лейтенанта? Хочу его отблагодарить!» А у Николая как раз смена в 16 часов заканчивалась. Начальник отделения подполковник милиции Георгий Подолян, участник Великой Отечественной войны, говорит: «Телевизор купите, если можете». Тот привёз, и тогда впервые в отделении милиции появился телевизор с водяной линзой.
Деньги те были заработаны честным трудом. Мужчина, родом с Украины, трудился долгое время в Норильске. На улице Валерия Чкалова находился банк. Вахтовик прямо с поезда пришёл, снял в банке все сбережения, в доме напротив, в продмаге, на радостях купил бутылку, тут же натощак выпил и сразу отключился.
КОНЬЯК ВЫПИТЬ НЕ УСПЕЛИ
Ещё один памятный эпизод случился на развилке Гороховского и Токмакова переулков. Там стояло двухэтажное здание, на втором этаже располагалось меховое ателье. В октябре 1961 года в ателье залезли воры и стащили несколько меховых изделий. А через четыре месяца в этом же доме из магазина на первом этаже унесли мешок конфет и четыре ящика трехзвёздочного коньяка. Оба преступления зарегистрировали, и они благополучно «зависли». Прошло примерно две недели, и вдруг к Шаранкову подходит парень, бригадмилец (сотрудник бригады содействия милиции) и спрашивает: «Николай Михайлович, были кражи в ателье и продмаге?» Было дело, что тут говорить. «Так вот, — гордо сообщает парень, — живёт в Денисовском переулке, рядом с баней, некий Новиков. Езжайте, коньяк там». Вместе с оперативниками уголовного розыска Михаилом Власовым и Евгением Бондаренко поехали в указанный адрес и арестовали воров. Коньяк выпить не успели. Они же совершили кражу и в меховом ателье.
НАРОДНЫЙ УЧАСТКОВЫЙ
Как истинно народный участковый уполномоченный постовой службы младший лейтенант милиции Шаранков пользовался огромным доверием и уважением населения, был в курсе всех местных событий, и люди помогали ему в работе. Яркий пример — история, случившаяся в конце 1958 года.
Служба постового на вокзале известна: требует постоянной бдительности, собранности, внимательности, физических сил и, конечно, высокого профессионализма. Сотни тысяч людей ежедневно прибывают в столицу и покидают её, и в суете этих пассажиропотоков активно занимаются преступным промыслом всякого рода жульё, воры, грабители и мошенники.
ПАПИРОСА НА ПОСТУ
В тот день Николай Шаранков стоял на своём посту на Курской площади.
— Проверка несения службы была идеальнейшая, — вспоминает ветеран. — Никогда не забуду случай, когда ко мне в штатском подошёл начальник Управления охраны общественного порядка комиссар 3-го ранга Василий Демьянович Пушкин. И сделал мне замечание: «Товарищ младший лейтенант, во время несения службы курить нельзя!» Я представился и говорю: «Виноват. Вы же видите, я не держу папироску в зубах, курну и прячу». Он строго говорит: «Нет, нельзя!» И уехал в отделение на автомобиле «Победа», и там доложил, что Шаранков службу несёт нормально.
ОБМАНУТАЯ МАТЬ-ОДИНОЧКА
А примерно через час к Николаю Михайловичу подбегает женщина и говорит: «Товарищ младший лейтенант, меня ограбили! Я познакомилась с мужчиной, он недавно освободился из заключения». Потерпевшая со своим ребёнком жила неподалеку от Павелецкого вокзала (это была территория 1-го отделения милиции). Выяснилось, что этот негодяй забрал все вещи, даже детские, положил в два чемодана и должен был уехать на автобусе в Ясную Поляну Тульской области. Шаранков отправил женщину в отделение милиции, а сам поспешил к автобусным стоянкам. И тут же увидел похожего по приметам мужчину с двумя чемоданами. Николай дождался, когда тот вошёл в автобус, поставил чемоданы, а через пять минут вошёл вслед за ним и громко спросил: «Чьи это чемоданы?» «Мои, — тут же ответил вор. — А что?» Шаранков приказал: «Берите чемоданы и следуйте со мной!» Тот взял чемоданы и, как только вышли на площадь, бросил их и рванул наутёк по платформе в сторону метро. Но куда ему было состязаться с младшим лейтенантом! Там же на платформе и схватил злодея, а тут и милиционер подоспевший помог. Позвонили в отделение милиции и сдали задержанного сотрудникам уголовного розыска. Недолго погулял на воле обидчик матери-одиночки, по приговору суда получил приличный срок.
* * *
Чтобы стать настоящим профессионалом, как известно, нужны не только практика, но и серьёзное образование.
В 1959 году Николай Шаранков, закончив 10 классов школы рабочей молодёжи, сдал приёмные экзамены на вечернее отделение юридического факультета МГУ, набрав 12 баллов, при проходных одиннадцати, и стал студентом Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова.
(Продолжение в следующем номере.)
Сергей ВОЛОГОДСКИЙ,
фото из архива Николая ШАРАНКОВА