Кавалер ордена Мужества Константин Соколов — один из первых участников ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Накануне годовщины трагедии Константин Павлович поделился воспоминаниями о тех днях.

—Ранним утром 2 мая 1986 года я был срочно вызван на совещание начальников главков и управлений к министру внутренних дел СССР Власову Александру Владимировичу. Там объявили о создании штаба МВД по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. В числе задействованных подразделений значилось и хозяйственное управление ГУВД Москвы, начальником которого был я.

Получив задание, мы сразу же выехали на подмосковный аэродром Чкаловский и вылетели в Киев. Там пересели на вертолёт и отправились в Чернобыль. Подлетая к АЭС, чтобы рассмотреть масштабы аварии, пилот опустил вертолёт на высоту 100 метров и сделал круг вокруг станции. Мы были поражены увиденными громадными разрушениями реактора. Никто из нас не знал масштабов аварии и уровня радиации.

В Чернобыле был создан штаб правительства СССР, участником которого было МВД СССР. На хозяйственное управление было возложено решение вопросов материально-технического обеспечения. Хочу обратить внимание, что в течение 10 дней практически никаких средств защиты не имелось. В первый день нам выдали респираторы, которыми обычно пользуются при малярных работах. Но они были бессильны против радиации и «химии». Кроме этого, носить их было невозможно, так как они раздражали лицо.

В течение первых дней много приходилось быть в различных точках тридцатикилометровой зоны отчуждения, определяя дислокацию личного состава, передвижение, решая вопросы питания, быта и многие другие. Работали круглосуточно, отдыхать приходилось не раздеваясь, условий для этого вначале не было. Наша одежда при проверке дозиметрами «звенела». И в таких условиях приходилось работать.

На вертолёте мы также летали в белорусский город Хойники для проведения совещания.

Город Припять выглядел как декорация в театре. Кое-где в окнах висело бельё, у некоторых подъездов стояли велосипеды, автомобили, на детских площадках валялись игрушки. Не верилось, что город мёртв.

На территориях, где мы были, население полностью отсутствовало, лишь бегали обезумевшие животные. Работать приходилось, как говорится, с белого листа. Много было неизвестности, ведь впервые в нашей стране произошла такая грозная масштабная трагедия.

Учитывая высокую степень радиации в тридцатикилометровой зоне, для первых прибывших ликвидаторов был установлен срок работы в 10 дней. Однако много ещё надо было решить важных вопросов, и нам продлили срок пребывания. Всё, что было нам поручено, мы выполнили.

К 17 мая 1986 года состояние отдельных членов штаба было критическое. Озноб, температура и другие симптомы заболевания. Нас отправили самолётом в Москву, в центральный госпиталь МВД.

Некоторые в течение нескольких суток не приходили в сознание. Врачи госпиталя не отходили от нас, сделав всё, чтобы поставить нас на ноги. Мы выражаем им особую благодарность.

Впоследствии я был уволен по выслуге лет и по состоянию здоровья, не пригодного для дальнейшего прохождения службы, в связи с заболеванием, полученным при ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. В дальнейшем по полученному заболеванию установлена инвалидность 2-й группы. За участие в ликвидации последствий аварии награждён орденом Мужества.

В канун 30-летия трагедии мы обязаны вспомнить наших товарищей, отдавших жизни за спасение людей от последствий этой страшной трагедии. Мне довелось работать с заместителем министра внутренних дел Кириллом Борисовичем Востриковым, начальником ГУМТ и ВС Иваном Игнатьевичем Комовым, Героем России Владимиром Михайловичем Максимчуком и многими другими людьми, безвременно ушедшими. Светлая память всем погибшим. Мы их никогда не забудем.