Не скажу, что мое свидание было окончательно испорчено. Вовсе нет. Просто пришлось пережить несколько неприятных минут, в течение которых я безуспешно боролась со своей ревностью и с тем же успехом пыталась вспомнить, чем закончился последний футбольный матч (мой друг Сашка — большой поклонник этого вида спорта). Но обо всем по порядку. В выходной мы решили прогуляться по центру Москвы. Зашли в Александровский сад. Там внимание моего молодого человека привлекла сотрудница конной милиции. Девушка, не спорю, была очень симпатичная и великолепно держалась в седле. Это прекрасное видение прогарцевало мимо нас, а Сашка мало того, что застыл как вкопанный, так еще и долго смотрел современной амазонке вслед. Надо сказать, что он был не одинок: мужчины сворачивали себе шеи, а некоторые даже просили разрешения с ней сфотографироваться. Вывести Сашу из состояния ступора мне удалось не сразу. Пришлось для начала подергать его за рукав, предложить съесть мороженое (не помогло). Вот тут-то мне на помощь и пришел футбол, на который Сашка переключился сразу. Но все равно я была несколько раздосадована и решила научиться ездить на лошади, чтобы однажды произвести на него не менее неизгладимое впечатление. Для этого я отправилась в 1-й оперативный полк милиции, где согласились из меня сделать кавалерист-девицу.


Моим тренером стала инспектор службы 1-го кавалерийского батальона Наталья Наджарян.
— На нем ты и будешь ездить, — сказала она, выводя из денника коня, — его зовут Вариант.
Конечно, он был красивый. Но шерстка у него не блестела, как у лошадки, которую я видела в Александровском саду, о чем я и сообщила Наташе, добавив, что Вариант какой-то пыльный.
— Вот это ты сейчас исправишь, — успокоила она меня.
Показав, как надо чистить лошадь, Наташа передала мне целый арсенал разнообразных щеток и спокойно уселась в стороне. Прежде чем приступить к активным действиям, я решила задобрить Варианта и стать для него лучшим другом хотя бы на время. Подлизывалась я весьма банально: достала из сумки пачку с сахаром, предусмотрительно купленную по дороге, и угостила коня. Лишь после того, как он аккуратно взял у меня с ладони несколько кусков и благодарно лизнул руку, я вооружилась металлической скребницей.
Вариант, он же Ванька — так его ласково называет Наташа, стоял совершенно спокойно, пока его чистила хозяйка. Но стоило мне дотронуться до его бока, как он вздрогнул и заржал. Я отскочила от него на метр. Могла бы и дальше, но мешала стена.
— Что это с ним?
— Щекотки боится.
— Лошадь боится щекотки... Хм... Так и запишем.
Ванька вздрагивал еще несколько раз, довольно всхрапывал и оборачивался посмотреть, какова моя реакция. Но на его провокации я больше не поддавалась и демонстрировать чудеса прыгучести отказывалась наотрез. Тогда он решил развлечься по-другому и при первой же возможности ласково хватал меня за рукав.
— Наташ, а ты фильм Невзорова " Лошадиная энциклопедия" смотрела? — спросила я, продолжая чистить Варианта.
— Больше ничего мне про этот фильм не говори! — услышала я в ответ. — В нем же не показывают, какими методами добились такого послушания лошадей. А то, что лошадь слушается всадника, когда у нее на шее накинута веревочка... Во-первых, лошадь находится в манеже, где ее ничто не отвлекает. Как, по-твоему, с такой веревочкой может работать конная милиция на улице? А во-вторых, я точно также выдрессировала свою лошадь. Но для этого мне потребовалось надевать на нее оголовье — всю ту " амуницию", против которой выступает Невзоров. А что касается наказания... Понимаешь, лошадь должна чувствовать, кто сильнее. Только тогда она будет тебя слушаться.
За разговорами время пролетело незаметно, и через полчаса я приступила к завершающему этапу чистки Варианта: расчесыванию гривы. До хвоста гребнем кавалеристы ни в коем случае не дотрагиваются, разбирают его вручную. Вообще, существует поверье, что именно в хвосте у лошади живут добрые духи и их можно случайно вычесать. Не знаю, верят ли в это в конном полку, но...
— Наташ, а почему к лошади нельзя подходить сзади? — поинтересовалась я, наконец приноровившись к ответственному делу — чистке хвоста.
— Лягнуть может.
— Лучше я отойду.
— Не переживай. Он же тебя видел и знает, что ты стоишь сзади. А если подойти неожиданно, лошадь может испугаться.
Через час Вариант был почти готов выйти на манеж. Дело осталось за малым: вычистить копыта, в которые забивается грязь и начинает гнить. Вариант послушно поднимал ноги, давая возможность Наташе, а потом и мне провести эту процедуру, для чего используется специальное приспособление — так называемый крючок.
— Вот и все, — обратилась ко мне Наташа, — теперь будем его седлать.
Мне доверили надеть на Ваню оголовье. Делала я это очень медленно.
— Скорее, — поторапливала меня Наташа, — он же непривязанный сейчас стоит! А то он уйдет!
— Куда? — от неожиданности я даже оголовье опустила, хотя только что намеревалась его надеть. Коварный Ваня сделал шаг назад.
— Ну, вообще-то он никуда не уйдет, — призналась Наташа, — а другой может. Куда-нибудь.
В конце концов со сбруей я справилась. Неоценимую помощь в этом непростом деле мне оказал сам Ванька, послушно всунувший морду в хитрое переплетение всевозможных ремешков. К моему удивлению, попал именно туда, куда следовало.
На все про все у меня ушел приблизительно час. Хотя я не могу сказать, что получилось все безупречно. У кавалеристов, собирающихся на службу, есть от силы 30 минут, чтобы подготовить лошадь. Бывает, что этот временной промежуток сокращается до четверти часа. Как они успевают за это время все сделать — ума не приложу.
Через несколько минут мы в манеже, и Наташа с непередаваемой грацией и легкостью вспрыгивает в седло. Нет, даже не так. В седло она вспорхнула. Мне захотелось это повторить, тем более что к этому моменту я считала себя уже готовой амазонкой. Надо ли говорить, что у меня ничего не вышло, и в седло я (как бы это помягче сказать) вскарабкалась с большим трудом.
— Чтобы лошадь пошла, сжимай ногами бока, — наставляет меня Наташа.
Я, в отличие от Ваньки, слушаюсь. Он же признавать во мне наездницу не желает и идет туда, куда глядят его глаза. Правда, в " свободное плавание" меня Наташа не отпускает и водит Ваню по кругу на корде, которая напоминает длинный поводок. Я расслабилась, но тут Ваня неожиданно шарахнулся в сторону. Я вцепилась в поводья и в седле удержалась. Оказалось, Вариант весьма пуглив. На этот раз его нежную душу травмировали воробьи, неожиданно вспорхнувшие прямо из-под копыт.
Примерно через полчаса я поняла, что жутко устала, но признаваться в этом Наташе не хотелось. Поэтому я с облегчением вздохнула, когда подошло время обедать, и Ваню повели в конюшню.
— Если хочешь, оставайся, я еще второго своего коня Аргонавта в манеж поведу, — предложила Наташа.
От такого предложения я отказаться не смогла. На этот раз чистила Аргонавта Наташа сама. Гоша — конь своенравный, с характером. Например, в отличие от большинства своих собратьев терпеть не может, когда его гладят по морде. Оскорбляется. Вот по шее похлопать — пожалуйста.
Пока Наташа готовила своего любимца, я, подкармливая Аргонавта сахаром, узнала о ее лошадях массу интересного. Например, что Гоша ничего не боится. Как-то в манеже велись сварочные работы. Чтобы не пугать лошадей, рабочие занавесили трибуны, на которых работали, брезентом. Но лошади все равно не приближались: резкие звуки их пугали. А Аргонавт мало того, что подошел, так еще и морду за брезент сунул, выяснять, что там творится. Аргонавт и Вариант Наташу друг к другу ревнуют и, если она, проходя по конюшне, погладила одного, а другого нет — обижаются. Так что Наташа старается вниманием никого не обделить. Вариант очень любит играть, и когда на манеже никого нет, она его отпускает побегать. Когда он оказывается в дальнем углу, Наташа его зовет, и Ваня к ней несется. В самый последний момент Наташа раскидывает руки: " сейчас поймаю". Ваня делает вид, что очень пугается и с радостным ржанием от нее убегает. Вроде как она его догнать может... Еще он очень любит, когда Наташа его щекочет. Иногда даже требует этого, отказываясь выпускать ее из денника.
— Ну что, идем в манеж? — обратилась ко мне Наташа, когда Гоша был вычищен до блеска.
— А ты разве его седлать не будешь?
— Нет. Пусть так походит.
Наташе пришла в голову замечательная мысль:
— Хочешь без седла поездить?
— Да я ж на него не заберусь!
(Надо сказать, что Аргонавт просто огромный конь. Уж не знаю, сколько сантиметров у него в холке, но его спина намного выше моих 165 сантиметров роста.)
— Я тебя подсажу.
Свое обещание Наташа выполнила, и через несколько минут позора я взгромоздилась на лошадь.
— Сидишь?
— Да.
Земля казалась страшно далеко. Когда Аргонавт сделал первый шаг, мне захотелось снова ощутить ее под ногами. Кстати, именно так новобранцев учат держаться на лошади.
— Отпусти поводья, расслабься, — командовала Наташа. — Выпрями спину. Хорошо. А теперь слегка ударь его пятками, и Гоша пойдет. Сильнее!
— Ему будет больно! — пробовала сопротивляться я и с мольбой в голосе обратилась к Гоше: — Но!
Воспитанный Аргонавт не реагировал.
— Да не больно ему! Твои 60 килограммов для него — тьфу! Ты для него вообще никто! Тем более что ты ничего пока не умеешь. Он тебя не чувствует вовсе!
Пришлось Наташу послушаться, но стало обидно. Как это я для Аргонавта никто?
— Ну ты, дружок даешь, — ворчала я, — как сахар есть — ты в первых рядах, а как меня слушаться, так я для тебя никто. Аргонавт слушал меня внимательно, недовольно шевеля ушами. Минут через 15 у меня стали болеть все мышцы и даже те, о существовании которых я до сих пор даже не подозревала.
В конном полку существует закон манежа: тот, кто падает с лошади, обязательно " проставляется" — покупает торт. Мне повезло, мои финансы не пострадали. Наверное, удержаться в седле помогал страх. А мышцы потом болели еще очень долго.
...На этот же день у меня была намечена еще одна встреча. Молодой человек — бывший кавалерист, у которого мне нужно было взять интервью, обрадованно заметил: " О! Знакомый запах! Лошадью пахнешь!" Я в испуге шарахнулась от него:
— Что, так заметно? Я только что из конного полка...
— У меня обоняние очень чувствительное.
— А случалось после службы ходить на свидания? Как девушки реагировали на запах?
— Да они в восторге были, когда узнавали, что я кавалерист!
Теперь, конечно, я сяду при случае на лошадь и даже проедусь мимо обалдевшего Сашки. И все же быть кавалерист-девицей — ох как непросто!

Юлия МИЛОВИДОВА,
фото автора