—Владимир Васильевич, в этом году была расформирована экологическая милиция, выведен за штат УБОП. Ожидают ли московскую милицию какие-либо еще изменения?

— Экологическая милиция была создана в конце 90-х годов прошлого века. Москвичи приходили с жалобами о том, что вырубают парки, организуют несанкционированные стройки, и кроме сотрудников правоохранительных органов решить данные проблемы было некому. Тогда приняли решение создать подразделение, которое будет отвечать за экологическую безопасность города и привлекать к административной ответственности нарушителей. 

Службу сформировали, но до нынешнего времени не было никакого нормативного регулирования действий экологической милиции. Она работала не столько по законам, сколько по совести. В последнее время стало поступать много жалоб от граждан на неправомерную деятельность сотрудников данного подразделения, которые замахнулись на сферы жизнедеятельности, не относящиеся к милицейской юрисдикции. Этот произвол подтолкнул меня на решительные действия — расформировать окружные отделы экологической милиции. Мэр Москвы Юрий Лужков поддержал мое решение.

В системе московских правоохранительных органов осталось действующее Управление экологической милиции. В состав подразделения входит служба дознания, сотрудники которого успешно ведут материалы, привлекают к административной ответственности нарушителей экологической безопасности и возбуждают уголовные дела. По этой линии вопросов к экологической милиции не возникает. Время покажет, справится ли оставшийся личный состав с возложенными на его плечи обязанностями.

Раньше советская милиция выполняла функции силового рычага власти. Мы давно уже живем не в Советском Союзе, а милиция осталась на том же уровне. Я придерживаюсь мнения, что контрольные функции с правоохранительных органов надо снимать, тогда у людей в форме не будет возможности творить произвол и население не будет так обозлено на свою милицию.

Что касается расформирования Управления по борьбе с организованной преступностью, то я изначально был противником его создания. В уголовном розыске на протяжении всей истории существовало подразделение по борьбе с бандитизмом, а в системе ОБХСС действовало подразделение по борьбе с коррупцией. Ничего нового с созданием УБОП не изобрели.

   Времена войн с организованными преступными группировками давно прошли, потому что ОПГ практически изжили себя. Работать необходимо каждый день и в нормальном режиме, заниматься раскрытием квартирных краж, разбоев, грабежей, и в этом случае не вижу смысла отделять сотрудников УБОП от всей милиции.

За счет количественных сокращений планируется произвести качественные изменения в структуре правоохранительных органов: повысить заработную плату сотрудникам, улучшить социальную поддержку милиционеров, отбирать на службу в органы внутренних дел профессиональные кадры.

— Как будет осуществляться сокращение штатных единиц?

— Подход будет дифференцированный. Сокращения за счет некомплекта, как было предложено ранее, не произойдет. Учитываться будет соотношение численности личного состава и служебной нагрузки. Например, уголовный розыск в УВД по ЮВАО меньше по численности, чем подразделение в УВД по СЗАО, зато на юго-востоке выше нагрузка, чем на северо-западе столицы. Значит, сокращению в большей степени подвергнется ОУР УВД по СЗАО. Постараемся произвести сокращение таким образом, чтобы не пострадали ни система, ни общество.

Уменьшение штатных единиц ожидает и службу участковых уполномоченных милиции, и подразделения по делам несовершеннолетних.

— Сокращение затронет все структурные подразделения и службы московской милиции?

— Все без исключения. 

— Владимир Васильевич, вы говорили об улучшении социальной составляющей милицейской службы. Войдет ли сюда квартирное обеспечение милиционеров, предоставление сотрудникам мест в общежитиях?

— Для аппарата главка и его структурных подразделений жилье предоставляет городское правительство, окружным УВД и районным отделам внутренних дел — префектуры. К сожалению, за последние годы мы сами строили мало. В настоящее время я прилагаю усилия, чтобы наверстать упущенное. В планах — строительство многоэтажных жилых домов для сотрудников милиции на северо-востоке, юге и востоке столицы. Префект Северо-Восточного округа уже дала согласие на строительство двух высоток на 500 квартир. На базе московского ОМОНа заложили фундамент под два общежития на 520 однокомнатных квартир гостиничного типа.

За прошлый год участковым предоставили 360 квартир по месту работы, но проблема обеспечения служебным и муниципальным жильем сотрудников стоит весьма остро.

— УБОП ликвидирован. Куда делся весь наработанный оперативный материал, агентурная сеть, профессиональные кадры?

— Сотрудники, которые занимались борьбой с организованной преступностью, весь накопленный годами оперативный багаж, без сокращения, передали в МУР и ОУР как две оперативно-разыскные части. Одна ОРЧ будет работать в направлении борьбы с оргпреступностью, вторая ОРЧ — по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Никаких потерь не произошло.

— Сегодня большое беспокойство у москвичей вызывает иногородняя преступность. Не секрет, что сложная криминогенная обстановка связана с послаблением миграционного законодательства в стране. На ваш взгляд, есть ли необходимость ужесточения миграционного законодательства? 

— Иногородняя преступность растет. В прошлом году она составляла 42% от общего числа совершенных преступлений, за истекший период этого года она исчисляется уже 45%. Раскрываются такие правонарушения очень сложно. Представьте ситуацию: потерпевший является жителем Рязани, подозреваемые — владимирские, а свидетели из Смоленска… У сотрудника милиции в распоряжении всего пара часов, чтобы собрать необходимую информацию по делу и не упустить злодеев. Поэтому руководство ГУВД так много внимания уделяет своевременному поступлению информации в милицию. Чем скорее потерпевший позвонит в службу «02», тем быстрее дежурный ДЧ районного отдела внутренних дел отправит на место происшествия экипаж патрульно-постовой службы или следственно-оперативную группу. Тогда и вероятность раскрытия преступления возрастет в несколько раз.

Иногородняя преступность в Москве — самая высокая по сравнению с ситуацией в других регионах России и за рубежом. Миграционные законы необходимо ужесточать, и начинать прежде всего надо с государственной политики. Ведь ни одно государство, откуда идет поток незаконных мигрантов в нашу страну, не соглашается на сотрудничество в урегулировании данной проблемы. В отношении иногородних граждан должна быть жесткая позиция, как в Европе: приехали в страну — уважайте наши законы, традиции, народ. А у нас обратная ситуация. Гости столицы наводят страх и ужас на москвичей.

Они приезжают в Москву на заработки, устраиваются на стройки, где им платят копейки и не предоставляют никаких условий для жизни, и часть из них выходит на улицу, чтобы грабить, насиловать, убивать. И на них нет никакой управы? Контроль над незаконной миграцией передан паспортно-визовой службе, которая фактически занимается только теми иногородними, которые приходят к ним оформлять документы. Отслеживать огромные потоки миграции они не успевают.

Граждане критикуют сотрудников милиции и обвиняют их в бездействии, а сами палец о палец не ударят, чтобы изменить сложившуюся ситуацию. Они закрывают глаза на все, что происходит рядом, пока беда не коснется их самих. Они не только отказываются дать свидетельские показания на следствии и в суде, но даже не удосуживаются позвонить в милицию, став очевидцем преступления!

Сегодня Правительство Москвы пошло навстречу правоохранительным структурам и требует от руководителей компаний, привлекающих к труду иностранцев, запрашивать квоту на иностранную рабочую силу. Владельцы фирм обязаны обеспечивать иногородним нормальные условия труда и быта. Этот документ здорово помогает милиции в борьбе с недобросовестными работодателями.

Можно много и долго критиковать милицию, но ни одна структура в трудный момент не возьмет на себя функцию правоохранительных органов. Это факт!

— Владимир Васильевич, как в правоохранительных органах идет борьба с экстремизмом?

— Экстремизм — проблема не столько милицейская, сколько политическая.

Но я воспользовался опытом западных коллег и внедрил его в нашу структуру. Во многих странах Европы введена штатская должность заместителя начальника криминальной полиции, который руководит отделом, отвечающим за борьбу с экстремизмом.

Согласитесь, что человек в форме, вступая в открытое противостояние с толпой экстремистов, вызывает лишь еще большую агрессию. А вот появление сотрудников в штатском, которые мгновенно ориентируются, выделяют из толпы лидера, спокойно выводят его и доставляют в отдел для дальнейших разбирательств, на мой взгляд, принесет гораздо больше пользы и успокоит негодование граждан.

— Спортивные фанаты — головная боль милиции. В Европе порядок на стадионах обеспечивают секьюрити, а полиция только охраняет прилегающую к спортивной площадке территорию. Как осуществляется работа правоохранительных органов в этом направлении обеспечения общественной безопасности?

— У нас все наоборот. За порядком на стадионах, возле спортивных площадок, в метро следят сотрудники правоохранительных органов. Московская милиция доказала свою состоятельность в обеспечении правопорядка во время проведения крупных спортивных турниров на площадках столицы. Взять хотя бы матч «Манчестер» — «Челси». Многие зарубежные коллеги удивлялись, как мы смогли почти 50-тысячную армию футбольных фанатов, среди которых 42 тысячи было одних англичан, отличающихся особой агрессией, удержать в рамках дозволенного и не допустить массовых беспорядков. Заместитель лондонской полиции очень польстил мне сообщением о решении его начальника запретить болельщикам «Манчестера» проводить в Лондоне марш победителей в связи с тем, что «фанаты не получили порции адреналина в Москве».

Московские спортивные клубы последовали примеру Лондона и создали собственные клубы болельщиков, а потом эту объединенную армию фанатов бросили на произвол судьбы, сняв с себя всю ответственность за их поступки. Срыв хоккейного матча между командами «Динамо»-Москва и «Авангардом» тому подтверждение.

Я всегда ставлю в пример спортивный клуб «Локомотив», который не только самостоятельно на своем стадионе обеспечивает общественную безопасность во время проведения матчей, но и отвечает за действия своих болельщиков. Это правильная позиция, которой должны придерживаться все клубы. Милиция всегда обеспечит правопорядок за пределами спортивных площадок на притоке и оттоке болельщиков, но на стадионах следить за поведением своих фанатов обязаны работники клубов. Я буду этого добиваться.

— Не собирается ли милиция создавать кадетские корпуса, которые будут готовить профессиональные кадры?

— Есть несколько школ, в которых мы пытаемся ввести этот профиль. У нас есть два милицейских колледжа, оттуда поступают специально обученные кадры в столичные органы внутренних дел. 90% выпускников колледжей идут на службу в правоохранительные органы на должности оперуполномоченных милиции, участковых, в патрульно-постовую службу, многие из них продолжают обучение в Университете МВД России.

В ГУВД по городу Москве имеются также четыре учебных центра, в которые мы направляем милиционеров, поступивших на службу в ОВД.

Кадровая проблема главным образом состоит в том, что очень маленький процент москвичей идет служить в милицию и пока мы не имеем возможности производить качественный отбор сотрудников. Картина не радужная. Даже в учебные центры пришлось вводить должность преподавателя русского языка, потому что по окончании 11 классов молодежь не научилась грамотно писать и излагать свои мысли.

На Западе существует понятие «красивое присутствие полиции в обществе». Хочу надеяться, что сокращение штатных единиц и улучшение социальной защищенности сотрудников приведет к тому, что и в московском обществе будет красивое присутствие милиции. 

— Ходят слухи о создании московской муниципальной милиции…

— Об этом не может быть и речи. Московской муниципальной милиции, которую бы финансировали за счет городского бюджета, не будет!

— Каких законов не хватает милиции?

— В нашем государстве предостаточно законов, но далеко не все они правильно трактуются и применяются. Чем плохи законы в системе Уголовного кодекса? Ничем. Нормальные, рабочие. Вот только мне непонятно, почему возбужденное и направленное в суд дело претерпевает метаморфозы и на выходе из суда меняется статья, умаляется вина преступника и, соответственно, смягчается наказание. Если все правовые нормы на практике применять четко, грамотно, профессионально, то никаких новых законов милиции не нужно.