ОПЕРАЦИЯ «УДАВ»
Ещё долго будет помниться нам та страшная «чёрная серия», которую на протяжении 1984—1992 годов совершил в Подмосковье маньяк Сергей Головкин.Прокурор отдела по надзору за расследованием особо важных дел Генеральной прокуратуры Российской Федерации Виктор Зайцев и старший оперуполномоченный ГУУР МВД России Владимир Цхай передали в редакцию одной из столичных газет список бригады, непосредственно занимавшейся поиском и установлением серийного убийцы. 21 ноября 1992 года это популярное периодическое издание, поместив коллективный снимок подмосковных сыщиков, поименно назвало «укротителей Удава»: журналистского чествования были удостоены Игорь Кравцов, Александр Шепелкин, Олег Агаев, Валерий Родионов, Виктор Пронин, Василий Глухов, Сергей Дубов, Александр Краснов, Дмитрий Моничев, Александр Извеков и Василий Селявин. Но, конечно же, в операции «Удав» были задействованы и многие другие оперативники.
Подполковник милиции Владимир Ильич Цхай, ставший впоследствии в МУРе руководителем подразделения по раскрытию заказных убийств, скончался в апреле 1997 года от тяжёлой болезни. Спустя почти год, 9 апреля 1998-го, в Центральном музее МВД России состоялось торжественное открытие экспозиционного комплекса, посвящённого памяти этого современного аса сыскного дела, кавалера ордена Мужества.
В прессе прежде достаточно много рассказывалось о диких кровавых похождениях Фишера, как ещё называли Головкина. А вот в представляемом вниманию читателей материале подробно освещается то, как работники подразделений внутренних дел буквально вычисляли особо опасного преступника. Следует признать, что в ту пору операция «Удав» стала одной из самых ярких и значительных в практике уголовного розыска.
Вечером 12 июля 1986 года в лесной чаще в двухстах метрах от пионерского лагеря «Звёздный» и рядом с деревней Угрюмово Одинцовского района Московской области обнаружили обезглавленный труп юноши со вскрытыми грудной клеткой и брюшной полостью...
И месяца не прошло, как неподалёку от посёлка Заречье, в зоне отдыха Мещерское, нашли исколотый ножом и расчленённый труп ещё одного подростка.
По «почерку» оба одинцовских убийства весьма походили на аналогичное преступление, совершённое весной 1986 года в Дмитров-ском районе Московской области. Там в лесу, близ посёлка Катуар, было найдено истерзанное тело изнасилованного и убитого школьника, поехавшего на велосипеде за берёзовым соком.
Стало очевидно, что в Подмосковье появился опаснейший маньяк. Для его поимки при Одинцовском управлении внутренних дел была создана большая следственно-оперативная группа, включавшая работников милиции и прокуратуры...
Борька Воронцов из пионерского лагеря взахлёб рассказывал сотрудникам уголовного розыска о том, как гулял с товарищем Алёшей в лесу, где им повстречался незнакомый высокий мужчина со шрамом на подбородке. Незнакомец заговорил с ними, назвался Фишером и доверительно поведал, что был осуждён, но сбежал из «зоны» и его теперь усиленно разыскивает милиция.
Неожиданно что-то рассердило мужчину, и он набросился на них. Самому Боре удалось вырваться и убежать. Спрятавшись в кустах, Воронцов своими глазами видел, как этот Фишер убил его приятеля, и, не торопясь, пошёл дальше по лесной тропинке. Помимо шрама на лице убийцы, очевидец жестокой расправы вспомнил, что на левой руке Фишера имеется татуировка кинжала, обвитого змеей. По просьбе сыщиков Боря уточнил, что рост беглого зека был под метр девяносто...
Несмотря на то что Воронцов во многих деталях путался, однако его показания стали основой для построения версии относительно личности убийцы подростков. Сотрудники милиции и работники прокуратуры выявляли и проверяли всех лиц, носивших фамилию или кличку Фишер. Параллельно проводилась оперативная отработка криминогенной среды и особенно тех её представителей, кто увлекался игрой в шахматы.
Через следственное «решето» просеивались ранее судимые насильники, убийцы, гомосексуалисты и психбольные, склонные к вспышкам сексуальной агрессии. Однако проделанная следственно-оперативной группой работа ответа на вопрос о личности убийцы не дала. Преступник как в воду канул...
Вновь о себе он напомнил лишь через пару лет. Между прочим, к этому времени была снята головная боль по поводу неуловимого Фишера. Он оказался плодом буйной, нездоровой фантазии подростка Воронцова, мнимого очевидца гибели приятеля.
В конце июля 1990 года в лесном массиве, в районе 24-го километра второго бетонного кольца, соединяющего города Звенигород и Истру, был обнаружен расчленённый труп одного из учащихся Перхушковской средней школы. Подросток числился без вести пропавшим с 23 сентября 1989 года.
16 июля 1991 года сотрудники милиции обнаружили расчленённые трупы учащихся Маловяземской средней школы — шестиклассника и девятиклассника. Тайное захоронение было произведено в уже известной сыщикам природной усыпальнице — пообочь 24-го километра кольцевой бетонки, в тридцати метрах от дороги.
Ещё одна лесная могилка была обнаружена в нехоженной чаще неподалёку от пансионата «Поляны», в пятидесяти метрах от просёлочной дороги.
Тринадцатилетний мальчик 22 августа 1991 года отправился из посёлка Успенское в гости к бабушке в соседний посёлок Горки, и — пропал без вести. Лишь через пятьдесят с лишним дней — 13 октября — из неглубокой ямы были извлечены останки его расчленённого тела. Позднее выяснилось, что на сей раз расчленением трупа преступник не удовлетворился: вдобавок, он снял с трупа кожу и засолил.
Об изощрённых, циничных злодействах неведомого изувера прокатилась волна негодующих публикаций в центральной прессе. Они потрясли людей. Обыватели возмущались, как они полагали, пассивностью милиции, которая никак не может положить конец кровавому «беспределу». Вот почему надо особо пояснить, что менялись министры и члены коллегии МВД, шли кадровые перестановки в подмосковном милицейском главке, однако след-
ственно-оперативная группа по операции, получившей условное наименование «Удав», не распадалась. Лишь обновлялся её состав. Кроме того, в каждом районе столичной области специально был выделен сотрудник, который собирал и обобщал любую информацию, которая могла иметь отношение к операции «Удав».
Следствие обратилось за помощью к авторитетным учёным-криминалистам, видным отечественным психологам и медицинским светилам. Из Всесоюзного научно-методического центра по вопросам сексопатологии поступили рекомендации, в которых содержался, по сути, весьма прозрачный намёк на Чикатило (он был к тому времени арестован), загубившего более полусотни женщин и детей. Однако сотрудники подмосковного уголовного розыска, откомандированные в Ростовскую область, убедились, что этот маньяк глумился над жертвами по-своему (в частности, кожу с трупов не сдирал). Были назначены все необходимые криминалистические экспертизы, которые могли пролить хоть какой-то свет на обстоятельства преступлений или лицо, их совершившее. Наука стала серьёзным подспорьем следствию.
Из захоронения останков подро-стка по имени Никита в ходе осмотра места происшествия извлекли клок волос. Экспертное исследование установило, что они не принадлежат потерпевшему. Это были волосы другого подростка, убитого год назад. Данное обстоятельство указывало на то, что преступник разделывался с жертвами в каком-то одном месте. Напрашивался и ещё один простой вывод: к месту захоронения убийца вывозил трупы на транспорте, поскольку рядом населённых пунктов не было, только бетонка да лес вокруг.
Оперативники принялись уже более целенаправленно отрабатывать версию о личности преступника. Особое внимание уделялось лицам из числа жителей города Звенигорода, посёлков Жаворонки, Голицыно, Горки, Перхушково. Теперь брали на заметку всех, кто вписывался в обобщённый психолого-социальный «типаж»: условный подозреваемый действует в одиночку, он высокого роста, обладает навыками работы в анатомичке, морге или при забое домашнего скота и диких животных; у разыскиваемого, скорее всего, имеются в личном пользовании автомашина, гараж или сарай.
30 марта 1992 года членов след-ственно-оперативной группы вызвали в Генеральную прокуратуру России. Там шёл чисто профессиональный разговор о том, какие организационные меры необходимо ещё предпринять, чтобы операция «Удав», наконец, подошла к логическому завершению. После «оперативки» в Генпрокуратуре в состав группы пришло пополнение.
В картотеку следствия после тщательной проверки жилого сектора, работников предприятий местной промышленности и индустрии лечебно-оздоровительного отдыха (Московского конного завода № 1, оранжерейного комплекса, пансионатов «Лесные дали», «Поляны», «Сосны», заводов пластмассовых изделий, «Металлист» и других) были внесены около двухсот... «подходящих» кандидатур.
А тут ещё одна неприятная новость: в апреле 1992 года пропал пятнадцатилетний житель Горок. Его родители сначала довольно спокойно отнеслись к исчезновению сына, так как раньше подро-сток несколько раз уже подавался в Прибалтику за «длинным рублём». Но сыщики нутром почуяли, что на этот раз он, пропавший, не избежал недоброй участи.
Решено было досконально проверить мужскую половину посёлка Горки и его окрестностей. В Одинцовский район отрядили на подмогу основной группе пятнадцать сотрудников Оперативно-поискового отдела ГУВД Московской области. Картотечных подозреваемых становилось всё меньше и меньше...
Незаметно наступила осень. И снова очередное чрезвычайное происшествие: 15 сентября пропали сразу трое поселковых мальчишек. Спустя две недели в лесу около деревни Угрюмово (там шесть с лишним лет назад было обнаружено изувеченное тело Алёши) грибники наткнулись на детский могильник, раскопанный, вероятно, дикими зверями. В нём оказались два обезглавленных трупа. От третьего остались только внутренние и половые органы. Маньяк-потрошитель в каком-то непостижимом кровожадном раже кромсал детские тела.
У одного из потерпевших убийца вырезал кусок мышечной ткани бедра, с лица другого — скальпировал кожу...
Сыщики забыли о сне и отдыхе, сосредоточив внимание на раскрытии тройного убийства. В местах, где были найдены останки погибших, выставили скрытые посты наблюдения. Ещё до обнаружения захоронения убитых подростков оперативники установили, что со всеми тремя мальчишками-школьниками вплоть до их исчезновения наиболее тёплые приятельские отношения поддерживал их знакомый из Москвы, после окончания восьми классов подавшийся на заработки в совхоз. Последнего установили. Во время допроса тот вспомнил, что один раз, когда он и его друзья-школьники вечером приехали из Москвы в Одинцовский район, до Горок их подбросил на своей автомашине некто, которого мальчики называли «дядя Серёжа». Штаб операции «Удав» к тому времени переместился из здания Одинцовского УВД в аварийную двухэтажку Успенского ПОМ.
Сыщики выяснили, что «дядя Сережа» — Сергей Головкин — является селекционером Московского конного завода № 1, участвовал в анатомических вскрытиях лошадей. В свои тридцать три года этот дипломированный зоотехник, окончивший Тимирязевскую сельскохозяйственную академию, был ещё холостяком, вёл очень обособленный образ жизни. К женщинам Головкин относился равнодушно, а вот с подростками был не столь холоден. Окружающие не видели ничего странного в том, что «дядя Серёжа» не препятствовал пацанам наблюдать в конюшне за осеменением кобыл. Зоотехник разрешал мальчишкам кататься на лошадях и угощал некоторых подростков сигаретами. В 1988 году Сергей Головкин купил автомашину «ВАЗ-2103» тёмно-бежевого цвета, тогда же приобрёл гараж.
Зоотехник был прописан в Москве. Но проживал в добротном особняке конного завода. Там на втором этаже администрация МКЗ № 1 отвела ему комнату «красного уголка», чтобы селекционеру не надо было каждый день после окончания работы мотаться на ночёвку в столицу.
19 октября 1992 года после полудня в посёлке Жаворонки у железнодорожного переезда, где остановились ехавшие с автозаправочной станции тёмно-бежевые «Жигули», водитель автомашины был задержан. Не привлекая внимания посторонних, милицейские работники доставили Головкина в Успенское ПОМ, сюда же подогнали его автомашину. Ночью в камере изолятора временного содержания Головкин вскрыл себе вены. Но умереть ему не дали. Утром подозреваемый изъявил желание увидеть следователя.
И вот — допрос. Старший следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры Российской Федерации В. Костарев объяснил задержанному азбучную юридическую истину, что только чистосердечное признание смягчает вину преступ-ника...
Как показал Головкин, он истязал и убивал подростков в подземном логове — собственноручно вырытом подвале гаража. В «склепе», образованном забетонированными стенами и тяжёлым верхним перекрытием с небольшой откидной дверцей люка-лаза, к потолку была прикреплена лестница, на которую можно подвешивать любой груз. В подвальный потолок зоотехник ввернул две мощные лампы, чтобы его кровавые услады происходили при ярком электрическом свете.
При обыске в гараже обнаружили и изъяли набор ветеринарных инструментов, топор с деревянной ручкой, две лопаты, шприцы, презервативы, вазелин, синтетическую верёвку, шесть ножей. На некоторых из них были пятна бурого цвета... Здесь же, в «стационаре», валялась детская болоневая курточка и школьный пиджак. Гнетущее впечатление производила пара мощных настенных крюков, на одном из которых висело детское корытце. Головкин не стал утаивать от следствия, что в эту оцинкованную ванночку он спускал кровь убитых мальчишек, а потом направлял на неё огонь паяльной лампы. Да только разве можно выжечь следы невообразимых преступлений-пыток: в корытце всё равно остались и чёрный свернувшийся сгусток крови, и кусок препарированной кожи...
Спустя пару лет Мособлсуд приговорил Фишера, то есть зоотехника Московского конного завода № 1 Сергея Головкина, к исключительной мере наказания, признав его виновным в том, что он загубил одиннадцать детских жизней. Кроме того, в 1984 году преступник совершил покушение на убийство ещё одного подростка, но тому пострадавшему по-
счастливилось выжить.
Приговор в отношении осуждённого-маньяка был приведён в исполнение в 1996 году, незадолго до введения в нашей стране моратория на смертную казнь.
Александр ТАРАСОВ,
фото Ивана ВОРОБЬЁВА
и из архива автора
Подполковник милиции Владимир Ильич Цхай, ставший впоследствии в МУРе руководителем подразделения по раскрытию заказных убийств, скончался в апреле 1997 года от тяжёлой болезни. Спустя почти год, 9 апреля 1998-го, в Центральном музее МВД России состоялось торжественное открытие экспозиционного комплекса, посвящённого памяти этого современного аса сыскного дела, кавалера ордена Мужества.
В прессе прежде достаточно много рассказывалось о диких кровавых похождениях Фишера, как ещё называли Головкина. А вот в представляемом вниманию читателей материале подробно освещается то, как работники подразделений внутренних дел буквально вычисляли особо опасного преступника. Следует признать, что в ту пору операция «Удав» стала одной из самых ярких и значительных в практике уголовного розыска.
Вечером 12 июля 1986 года в лесной чаще в двухстах метрах от пионерского лагеря «Звёздный» и рядом с деревней Угрюмово Одинцовского района Московской области обнаружили обезглавленный труп юноши со вскрытыми грудной клеткой и брюшной полостью...
И месяца не прошло, как неподалёку от посёлка Заречье, в зоне отдыха Мещерское, нашли исколотый ножом и расчленённый труп ещё одного подростка.
По «почерку» оба одинцовских убийства весьма походили на аналогичное преступление, совершённое весной 1986 года в Дмитров-ском районе Московской области. Там в лесу, близ посёлка Катуар, было найдено истерзанное тело изнасилованного и убитого школьника, поехавшего на велосипеде за берёзовым соком.
Стало очевидно, что в Подмосковье появился опаснейший маньяк. Для его поимки при Одинцовском управлении внутренних дел была создана большая следственно-оперативная группа, включавшая работников милиции и прокуратуры...
Борька Воронцов из пионерского лагеря взахлёб рассказывал сотрудникам уголовного розыска о том, как гулял с товарищем Алёшей в лесу, где им повстречался незнакомый высокий мужчина со шрамом на подбородке. Незнакомец заговорил с ними, назвался Фишером и доверительно поведал, что был осуждён, но сбежал из «зоны» и его теперь усиленно разыскивает милиция.
Неожиданно что-то рассердило мужчину, и он набросился на них. Самому Боре удалось вырваться и убежать. Спрятавшись в кустах, Воронцов своими глазами видел, как этот Фишер убил его приятеля, и, не торопясь, пошёл дальше по лесной тропинке. Помимо шрама на лице убийцы, очевидец жестокой расправы вспомнил, что на левой руке Фишера имеется татуировка кинжала, обвитого змеей. По просьбе сыщиков Боря уточнил, что рост беглого зека был под метр девяносто...
Несмотря на то что Воронцов во многих деталях путался, однако его показания стали основой для построения версии относительно личности убийцы подростков. Сотрудники милиции и работники прокуратуры выявляли и проверяли всех лиц, носивших фамилию или кличку Фишер. Параллельно проводилась оперативная отработка криминогенной среды и особенно тех её представителей, кто увлекался игрой в шахматы.
Через следственное «решето» просеивались ранее судимые насильники, убийцы, гомосексуалисты и психбольные, склонные к вспышкам сексуальной агрессии. Однако проделанная следственно-оперативной группой работа ответа на вопрос о личности убийцы не дала. Преступник как в воду канул...
Вновь о себе он напомнил лишь через пару лет. Между прочим, к этому времени была снята головная боль по поводу неуловимого Фишера. Он оказался плодом буйной, нездоровой фантазии подростка Воронцова, мнимого очевидца гибели приятеля.
В конце июля 1990 года в лесном массиве, в районе 24-го километра второго бетонного кольца, соединяющего города Звенигород и Истру, был обнаружен расчленённый труп одного из учащихся Перхушковской средней школы. Подросток числился без вести пропавшим с 23 сентября 1989 года.
16 июля 1991 года сотрудники милиции обнаружили расчленённые трупы учащихся Маловяземской средней школы — шестиклассника и девятиклассника. Тайное захоронение было произведено в уже известной сыщикам природной усыпальнице — пообочь 24-го километра кольцевой бетонки, в тридцати метрах от дороги.
Ещё одна лесная могилка была обнаружена в нехоженной чаще неподалёку от пансионата «Поляны», в пятидесяти метрах от просёлочной дороги.
Тринадцатилетний мальчик 22 августа 1991 года отправился из посёлка Успенское в гости к бабушке в соседний посёлок Горки, и — пропал без вести. Лишь через пятьдесят с лишним дней — 13 октября — из неглубокой ямы были извлечены останки его расчленённого тела. Позднее выяснилось, что на сей раз расчленением трупа преступник не удовлетворился: вдобавок, он снял с трупа кожу и засолил.
Об изощрённых, циничных злодействах неведомого изувера прокатилась волна негодующих публикаций в центральной прессе. Они потрясли людей. Обыватели возмущались, как они полагали, пассивностью милиции, которая никак не может положить конец кровавому «беспределу». Вот почему надо особо пояснить, что менялись министры и члены коллегии МВД, шли кадровые перестановки в подмосковном милицейском главке, однако след-
ственно-оперативная группа по операции, получившей условное наименование «Удав», не распадалась. Лишь обновлялся её состав. Кроме того, в каждом районе столичной области специально был выделен сотрудник, который собирал и обобщал любую информацию, которая могла иметь отношение к операции «Удав».
Следствие обратилось за помощью к авторитетным учёным-криминалистам, видным отечественным психологам и медицинским светилам. Из Всесоюзного научно-методического центра по вопросам сексопатологии поступили рекомендации, в которых содержался, по сути, весьма прозрачный намёк на Чикатило (он был к тому времени арестован), загубившего более полусотни женщин и детей. Однако сотрудники подмосковного уголовного розыска, откомандированные в Ростовскую область, убедились, что этот маньяк глумился над жертвами по-своему (в частности, кожу с трупов не сдирал). Были назначены все необходимые криминалистические экспертизы, которые могли пролить хоть какой-то свет на обстоятельства преступлений или лицо, их совершившее. Наука стала серьёзным подспорьем следствию.
Из захоронения останков подро-стка по имени Никита в ходе осмотра места происшествия извлекли клок волос. Экспертное исследование установило, что они не принадлежат потерпевшему. Это были волосы другого подростка, убитого год назад. Данное обстоятельство указывало на то, что преступник разделывался с жертвами в каком-то одном месте. Напрашивался и ещё один простой вывод: к месту захоронения убийца вывозил трупы на транспорте, поскольку рядом населённых пунктов не было, только бетонка да лес вокруг.
Оперативники принялись уже более целенаправленно отрабатывать версию о личности преступника. Особое внимание уделялось лицам из числа жителей города Звенигорода, посёлков Жаворонки, Голицыно, Горки, Перхушково. Теперь брали на заметку всех, кто вписывался в обобщённый психолого-социальный «типаж»: условный подозреваемый действует в одиночку, он высокого роста, обладает навыками работы в анатомичке, морге или при забое домашнего скота и диких животных; у разыскиваемого, скорее всего, имеются в личном пользовании автомашина, гараж или сарай.
30 марта 1992 года членов след-ственно-оперативной группы вызвали в Генеральную прокуратуру России. Там шёл чисто профессиональный разговор о том, какие организационные меры необходимо ещё предпринять, чтобы операция «Удав», наконец, подошла к логическому завершению. После «оперативки» в Генпрокуратуре в состав группы пришло пополнение.
В картотеку следствия после тщательной проверки жилого сектора, работников предприятий местной промышленности и индустрии лечебно-оздоровительного отдыха (Московского конного завода № 1, оранжерейного комплекса, пансионатов «Лесные дали», «Поляны», «Сосны», заводов пластмассовых изделий, «Металлист» и других) были внесены около двухсот... «подходящих» кандидатур.
А тут ещё одна неприятная новость: в апреле 1992 года пропал пятнадцатилетний житель Горок. Его родители сначала довольно спокойно отнеслись к исчезновению сына, так как раньше подро-сток несколько раз уже подавался в Прибалтику за «длинным рублём». Но сыщики нутром почуяли, что на этот раз он, пропавший, не избежал недоброй участи.
Решено было досконально проверить мужскую половину посёлка Горки и его окрестностей. В Одинцовский район отрядили на подмогу основной группе пятнадцать сотрудников Оперативно-поискового отдела ГУВД Московской области. Картотечных подозреваемых становилось всё меньше и меньше...
Незаметно наступила осень. И снова очередное чрезвычайное происшествие: 15 сентября пропали сразу трое поселковых мальчишек. Спустя две недели в лесу около деревни Угрюмово (там шесть с лишним лет назад было обнаружено изувеченное тело Алёши) грибники наткнулись на детский могильник, раскопанный, вероятно, дикими зверями. В нём оказались два обезглавленных трупа. От третьего остались только внутренние и половые органы. Маньяк-потрошитель в каком-то непостижимом кровожадном раже кромсал детские тела.
У одного из потерпевших убийца вырезал кусок мышечной ткани бедра, с лица другого — скальпировал кожу...
Сыщики забыли о сне и отдыхе, сосредоточив внимание на раскрытии тройного убийства. В местах, где были найдены останки погибших, выставили скрытые посты наблюдения. Ещё до обнаружения захоронения убитых подростков оперативники установили, что со всеми тремя мальчишками-школьниками вплоть до их исчезновения наиболее тёплые приятельские отношения поддерживал их знакомый из Москвы, после окончания восьми классов подавшийся на заработки в совхоз. Последнего установили. Во время допроса тот вспомнил, что один раз, когда он и его друзья-школьники вечером приехали из Москвы в Одинцовский район, до Горок их подбросил на своей автомашине некто, которого мальчики называли «дядя Серёжа». Штаб операции «Удав» к тому времени переместился из здания Одинцовского УВД в аварийную двухэтажку Успенского ПОМ.
Сыщики выяснили, что «дядя Сережа» — Сергей Головкин — является селекционером Московского конного завода № 1, участвовал в анатомических вскрытиях лошадей. В свои тридцать три года этот дипломированный зоотехник, окончивший Тимирязевскую сельскохозяйственную академию, был ещё холостяком, вёл очень обособленный образ жизни. К женщинам Головкин относился равнодушно, а вот с подростками был не столь холоден. Окружающие не видели ничего странного в том, что «дядя Серёжа» не препятствовал пацанам наблюдать в конюшне за осеменением кобыл. Зоотехник разрешал мальчишкам кататься на лошадях и угощал некоторых подростков сигаретами. В 1988 году Сергей Головкин купил автомашину «ВАЗ-2103» тёмно-бежевого цвета, тогда же приобрёл гараж.
Зоотехник был прописан в Москве. Но проживал в добротном особняке конного завода. Там на втором этаже администрация МКЗ № 1 отвела ему комнату «красного уголка», чтобы селекционеру не надо было каждый день после окончания работы мотаться на ночёвку в столицу.
19 октября 1992 года после полудня в посёлке Жаворонки у железнодорожного переезда, где остановились ехавшие с автозаправочной станции тёмно-бежевые «Жигули», водитель автомашины был задержан. Не привлекая внимания посторонних, милицейские работники доставили Головкина в Успенское ПОМ, сюда же подогнали его автомашину. Ночью в камере изолятора временного содержания Головкин вскрыл себе вены. Но умереть ему не дали. Утром подозреваемый изъявил желание увидеть следователя.
И вот — допрос. Старший следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры Российской Федерации В. Костарев объяснил задержанному азбучную юридическую истину, что только чистосердечное признание смягчает вину преступ-ника...
Как показал Головкин, он истязал и убивал подростков в подземном логове — собственноручно вырытом подвале гаража. В «склепе», образованном забетонированными стенами и тяжёлым верхним перекрытием с небольшой откидной дверцей люка-лаза, к потолку была прикреплена лестница, на которую можно подвешивать любой груз. В подвальный потолок зоотехник ввернул две мощные лампы, чтобы его кровавые услады происходили при ярком электрическом свете.
При обыске в гараже обнаружили и изъяли набор ветеринарных инструментов, топор с деревянной ручкой, две лопаты, шприцы, презервативы, вазелин, синтетическую верёвку, шесть ножей. На некоторых из них были пятна бурого цвета... Здесь же, в «стационаре», валялась детская болоневая курточка и школьный пиджак. Гнетущее впечатление производила пара мощных настенных крюков, на одном из которых висело детское корытце. Головкин не стал утаивать от следствия, что в эту оцинкованную ванночку он спускал кровь убитых мальчишек, а потом направлял на неё огонь паяльной лампы. Да только разве можно выжечь следы невообразимых преступлений-пыток: в корытце всё равно остались и чёрный свернувшийся сгусток крови, и кусок препарированной кожи...
Спустя пару лет Мособлсуд приговорил Фишера, то есть зоотехника Московского конного завода № 1 Сергея Головкина, к исключительной мере наказания, признав его виновным в том, что он загубил одиннадцать детских жизней. Кроме того, в 1984 году преступник совершил покушение на убийство ещё одного подростка, но тому пострадавшему по-
счастливилось выжить.
Приговор в отношении осуждённого-маньяка был приведён в исполнение в 1996 году, незадолго до введения в нашей стране моратория на смертную казнь.
Александр ТАРАСОВ,
фото Ивана ВОРОБЬЁВА
и из архива автора
