Равнодушные у нас не задерживаются
 |
| Сотрудники ЦВСНП: майор полиции Татьяна Майорова, подполковник полиции Оксана Астанина и Елена Протокович |
Потом, после реформирования органов внутренних дел в 2011 году, вновь стала воспитателем. В 2013 году была назначена заместителем начальника центра по режиму и эвакуации несовершеннолетних. Параллельно окончила Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя.
–Оксана Анатольевна, а если представить, что в Москве нет такого центра и никогда не было… Какие последствия?
— Думаю, что в любом случае некий подобный центр всё равно бы пришлось создавать — проблема детской преступности существовала всегда и везде. В огромный город Москву ежедневно прибывает большое количество детей, в том числе и из так называемой группы риска, и если не обратить внимание на эту категорию несовершеннолетних, то на улицах кишели бы юные правонарушители. А это всё — резерв взрослой преступности.
— Если сравнить ситуацию с детской преступностью в начале двухтысячных годов и сегодня — что изменилось?
— По сравнению со своими сверстниками из двухтысячных, современные поступающие к нам дети стали более информированными, но и более жёсткими в своих поступках. Если тогда подростки, имея негативный жизненный опыт, гораздо чаще стремились к исправлению, то сегодня в их среде появились и такие, кто вообще не намерен исправляться, а планирует свою дальнейшую жизнь в уголовном мире. Таких немного, но они есть.
— На каком основании дети попадают в центр?
— Несовершеннолетние доставляются в Центр временного содержания либо по постановлению начальника органа внутренних дел на срок до 48 часов, либо по постановлению суда на срок до 30 суток — за это время мы должны установить личность поступивших, связаться с их законными представителями или опекунами и пригласить их к нам, чтобы они забрали ребёнка. Однако очень часто материальное положение не позволяет законным представителям выехать за подростком. И тогда мы доставляем ребёнка к месту его постоянного проживания силами центра. Нечасто, но бывает, что за месяц нам так и не удаётся установить личность несовершеннолетнего, тогда мы передаём его в социально-реабилитационный центр, то есть в приют: там сроки нахождения воспитанников не лимитированы и есть возможность дальнейшей работы по установлению личности.
— Какие изменения вы наблюдаете с годами у доставляемых к вам детей?
— К сожалению, большинство попадающих к нам детей имеют те или иные психические заболевания либо задержку психического развития. Это дети с так называемым девиантным поведением. И очень многие из них, попав в обстановку, где требуется соблюдение режима содержания и где полностью отсутствуют личные вещи, изначально проявляют агрессию. Для того чтобы привести их к нормальному состоянию, у нас работает психолог, да и большинство наших сотрудников имеют либо педагогическое, либо психологическое образование.
— Как бы вы охарактеризовали центр: в первую очередь, это воспитательная инстанция или просто перевалочная база?
— Центр — это одна из ступеней профилактики. К этой системе относятся и подразделения по делам несовершеннолетних, и комиссии по делам несовершеннолетних, и учебные заведения. Мы не то учреждение, где несовершеннолетний просто чего-то пережидает. Когда суд выносит решение о помещении его в специальное учебное учреждение закрытого типа, то наша задача перед этим правильно настроить ребёнка, объяснить ему, что его будущее пребывание там — не конец всему, а как раз его шанс на исправление, возможность окончить школу, получить профессию. И когда наши сотрудники приезжают в такие учебные учреждения и видят там фото наших воспитанников на Доске почёта — это здорово.
— Кого к вам доставляют больше — москвичей или иногородних?
— Иногородних и иностранцев. В большинстве случаев это дети из неполных семей. Много 16–17-летних подростков.
— Из каких специалистов состоит персонал?
— Всего в штате центра 89 единиц, 53 из них — аттестованные сотрудники, 36 — вольнонаёмные. У нас есть группа по воспитательной работе, непосредственно осуществляющая воспитательную и профилактическую работу с подростками, и есть служба охраны и эвакуации, которая занимается именно приёмом и выдачей несовершеннолетних, охраной и доставлением их к местам устройства. Есть ещё отдельно служба профилактики, которая занимается статистикой и профилактической работой, направляя сообщения в заинтересованные органы с целью организации дальнейшей работы с несовершеннолетними. У нас есть старший оперуполномоченный, который занимается выявлением преступлений попавших к нам ребят или получением информации об известных им преступлениях, а также выявлением преступлений в отношении самих несовершеннолетних. Также есть своя служба тыла, кухня, финансовая служба, есть медицинская часть.
— Как часто попадают к вам дети повторно?
— Речь идёт примерно о двух процентах, как правило, за административные правонарушения.
— Каков контингент сотрудников центра — возраст, стаж?
— Большинство наших сотрудников работает уже достаточно длительное время. У значительной части коллектива стаж по 15—18 лет, хотя планку сорокалетнего возраста они ещё не перешагнули, а в среднем стаж сотрудников более 10 лет.
— Насколько востребован опыт 90-летней работы центра?
— Приведу только один пример: не так давно к нам приезжали студенты из МГИМО — они готовили коллективную работу на конкурс студенческих работ на тему «Принудительные меры воспитательного воздействия к исправлению без судимости». Опыт общения оказался настолько полезным, что мы договорились о дальнейшем общении и взаимодействии с ними. Очень тесно мы сотрудничаем с нашим Московским университетом МВД России имени В.Я. Кикотя, проводим для курсантов занятия, участвуем в семинарах, принимаем участие в оценке студенческих работ. А также обмениваемся опытом с другими аналогичными центрами, расположенными в разных регионах страны. В этом году мы несколько раз принимали слушателей Центра профессиональной подготовки ГУ МВД России по городу Москве, чтобы они имели более полное представление о нашей работе, ведь с несовершеннолетними сталкиваются все службы полиции.
— Чем сегодня может гордиться центр?
— Прежде всего, своими сотрудниками. Абсолютное большинство из них, проработав многие годы с непростыми детьми, сумели сохранить профессиональную выдержку, уверенность в своей необходимости детям. Нам всегда очень приятно узнать, что кто-то из побывавших у нас детей не просто нашёл своё место в жизни, но ещё и стал достойным, уважаемым человеком. Наш центр с каждым годом совершенствует работу, мы все набираемся нового опыта, стараемся перестраиваться в духе времени. Мы гордимся своей такой нужной обществу работой, а кто к ней остаётся равнодушным, тот надолго в нашем центре не задерживается.
— В своё время ваше учреждение переехало сюда, на Алтуфьевское шоссе, 13, из монастыря, и тогда это построенное в 1983 году здание отвечало всем требованиям. Не тесновато вам здесь сегодня?
— Да нет, место у нас хорошее, всё нормально, от тесноты не страдаем. Разве что пора подумать о ремонте для некоторых помещений.
Александр ДАНИЛКИН, фото из архива ЦВСНП
–Оксана Анатольевна, а если представить, что в Москве нет такого центра и никогда не было… Какие последствия?
— Думаю, что в любом случае некий подобный центр всё равно бы пришлось создавать — проблема детской преступности существовала всегда и везде. В огромный город Москву ежедневно прибывает большое количество детей, в том числе и из так называемой группы риска, и если не обратить внимание на эту категорию несовершеннолетних, то на улицах кишели бы юные правонарушители. А это всё — резерв взрослой преступности.
— Если сравнить ситуацию с детской преступностью в начале двухтысячных годов и сегодня — что изменилось?
— По сравнению со своими сверстниками из двухтысячных, современные поступающие к нам дети стали более информированными, но и более жёсткими в своих поступках. Если тогда подростки, имея негативный жизненный опыт, гораздо чаще стремились к исправлению, то сегодня в их среде появились и такие, кто вообще не намерен исправляться, а планирует свою дальнейшую жизнь в уголовном мире. Таких немного, но они есть.
— На каком основании дети попадают в центр?
— Несовершеннолетние доставляются в Центр временного содержания либо по постановлению начальника органа внутренних дел на срок до 48 часов, либо по постановлению суда на срок до 30 суток — за это время мы должны установить личность поступивших, связаться с их законными представителями или опекунами и пригласить их к нам, чтобы они забрали ребёнка. Однако очень часто материальное положение не позволяет законным представителям выехать за подростком. И тогда мы доставляем ребёнка к месту его постоянного проживания силами центра. Нечасто, но бывает, что за месяц нам так и не удаётся установить личность несовершеннолетнего, тогда мы передаём его в социально-реабилитационный центр, то есть в приют: там сроки нахождения воспитанников не лимитированы и есть возможность дальнейшей работы по установлению личности.
— Какие изменения вы наблюдаете с годами у доставляемых к вам детей?
— К сожалению, большинство попадающих к нам детей имеют те или иные психические заболевания либо задержку психического развития. Это дети с так называемым девиантным поведением. И очень многие из них, попав в обстановку, где требуется соблюдение режима содержания и где полностью отсутствуют личные вещи, изначально проявляют агрессию. Для того чтобы привести их к нормальному состоянию, у нас работает психолог, да и большинство наших сотрудников имеют либо педагогическое, либо психологическое образование.
— Как бы вы охарактеризовали центр: в первую очередь, это воспитательная инстанция или просто перевалочная база?
— Центр — это одна из ступеней профилактики. К этой системе относятся и подразделения по делам несовершеннолетних, и комиссии по делам несовершеннолетних, и учебные заведения. Мы не то учреждение, где несовершеннолетний просто чего-то пережидает. Когда суд выносит решение о помещении его в специальное учебное учреждение закрытого типа, то наша задача перед этим правильно настроить ребёнка, объяснить ему, что его будущее пребывание там — не конец всему, а как раз его шанс на исправление, возможность окончить школу, получить профессию. И когда наши сотрудники приезжают в такие учебные учреждения и видят там фото наших воспитанников на Доске почёта — это здорово.
— Кого к вам доставляют больше — москвичей или иногородних?
— Иногородних и иностранцев. В большинстве случаев это дети из неполных семей. Много 16–17-летних подростков.
— Из каких специалистов состоит персонал?
— Всего в штате центра 89 единиц, 53 из них — аттестованные сотрудники, 36 — вольнонаёмные. У нас есть группа по воспитательной работе, непосредственно осуществляющая воспитательную и профилактическую работу с подростками, и есть служба охраны и эвакуации, которая занимается именно приёмом и выдачей несовершеннолетних, охраной и доставлением их к местам устройства. Есть ещё отдельно служба профилактики, которая занимается статистикой и профилактической работой, направляя сообщения в заинтересованные органы с целью организации дальнейшей работы с несовершеннолетними. У нас есть старший оперуполномоченный, который занимается выявлением преступлений попавших к нам ребят или получением информации об известных им преступлениях, а также выявлением преступлений в отношении самих несовершеннолетних. Также есть своя служба тыла, кухня, финансовая служба, есть медицинская часть.
— Как часто попадают к вам дети повторно?
— Речь идёт примерно о двух процентах, как правило, за административные правонарушения.
— Каков контингент сотрудников центра — возраст, стаж?
— Большинство наших сотрудников работает уже достаточно длительное время. У значительной части коллектива стаж по 15—18 лет, хотя планку сорокалетнего возраста они ещё не перешагнули, а в среднем стаж сотрудников более 10 лет.
— Насколько востребован опыт 90-летней работы центра?
— Приведу только один пример: не так давно к нам приезжали студенты из МГИМО — они готовили коллективную работу на конкурс студенческих работ на тему «Принудительные меры воспитательного воздействия к исправлению без судимости». Опыт общения оказался настолько полезным, что мы договорились о дальнейшем общении и взаимодействии с ними. Очень тесно мы сотрудничаем с нашим Московским университетом МВД России имени В.Я. Кикотя, проводим для курсантов занятия, участвуем в семинарах, принимаем участие в оценке студенческих работ. А также обмениваемся опытом с другими аналогичными центрами, расположенными в разных регионах страны. В этом году мы несколько раз принимали слушателей Центра профессиональной подготовки ГУ МВД России по городу Москве, чтобы они имели более полное представление о нашей работе, ведь с несовершеннолетними сталкиваются все службы полиции.
— Чем сегодня может гордиться центр?
— Прежде всего, своими сотрудниками. Абсолютное большинство из них, проработав многие годы с непростыми детьми, сумели сохранить профессиональную выдержку, уверенность в своей необходимости детям. Нам всегда очень приятно узнать, что кто-то из побывавших у нас детей не просто нашёл своё место в жизни, но ещё и стал достойным, уважаемым человеком. Наш центр с каждым годом совершенствует работу, мы все набираемся нового опыта, стараемся перестраиваться в духе времени. Мы гордимся своей такой нужной обществу работой, а кто к ней остаётся равнодушным, тот надолго в нашем центре не задерживается.
— В своё время ваше учреждение переехало сюда, на Алтуфьевское шоссе, 13, из монастыря, и тогда это построенное в 1983 году здание отвечало всем требованиям. Не тесновато вам здесь сегодня?
— Да нет, место у нас хорошее, всё нормально, от тесноты не страдаем. Разве что пора подумать о ремонте для некоторых помещений.
Александр ДАНИЛКИН, фото из архива ЦВСНП