Сюжет о деле четвертьвековой давности, который вы готовитесь прочесть, родился как следствие моего общения с начальницей ЭКЦ Управления по Западному административному округу Москвы Светланой ГАЛКИНОЙ.

Она, будучи молодым (можно даже сказать «юным») экспертом-криминалистом, уже через несколько месяцев после начала работы оказалась одной из ключевых фигур в расследовании громкого преступления. Вместе с тем, собирая материал, я постарался опереться на имеющиеся документы, которых оказалось не так много.  Поэтому помимо использования судебных материалов часть истории буду воспроизводить со слов Светланы Викторовны, часть — со слов Николая ЗЕНЬКОВИЧА, историка и публициста, часть — из строк архивных публикаций издания «Коммерсант».

Заговор или «бытовуха»?

Многие читатели наверняка помнят, насколько состояние здоровья президента Ельцина беспокоило российское общество середины 90-х. Слухи о недугах главы государства распространялись с быстротой молнии. Поэтому можно себе представить эмоции, которые испытали россияне, прочитав в довольно путаных и маловразумительных сообщениях СМИ в октябре 1996-го о двойном убийстве в семье его лечащего врача.

Само собой, возникали подозрения в преднамеренности происшедшего — какие-то злоумышленники явно вынашивали план физического устранения президентского лекаря, который «один знал, как надо поддерживать здоровье Бориса Николаевича»!

От приводившихся в средствах массовой информации подробностей холодела кровь. Утром 8 октября в милицию позвонила супруга Владлена Вторушина, лечащего врача президента России. Она рассказала, что приехала домой к своим родителям (Рублёвское шоссе, 20), однако сразу открыть дверь не смогла — та была чем-то подпёрта изнутри. Когда женщине с помощью милиции удалось войти в квартиру, оказалось, что к двери был придвинут диван. В квартире всё было перевёрнуто вверх дном, а в одной из комнат на диване лежала убитая ударом ножа в шею хозяйка квартиры, 72-летняя Анна Ичко. В квартире находилась ещё мать погибшей. Увы, 94-летняя бабушка ничем не могла помочь милиционерам, поскольку была незрячей и глухой. Почему преступники не тронули её, оставалось только гадать.

По словам заявительницы, ранее мать встревоженно сообщила ей по телефону, что отец ночевать домой не пришёл. Несмотря на свой почтенный возраст, Андрей Ичко продолжал работать. Ветеран войны и труда, награждённый многими орденами и медалями, он исправно ходил на службу на ТЭЦ.

Узнав, кому погибшая приходилась родственницей, на место происшествия съехалось всё руководство московской милиции, столичной прокуратуры и УФСБ. Сразу же создали штаб по раскрытию этого преступления.

«Эксперта — на вызов! Адрес тот же…»

Старший лейтенант милиции Светлана Попова (такой была фамилия моей собеседницы до замужества) работала в ЭКО окружного управления второй год. Но чьи руки первыми зададут ход всему дальнейшему расследованию, выбирает не воля начальства, а график дежурства следственно-оперативных групп. Поэтому собрать и досконально зафиксировать улики выпало именно Светлане. Смерть пенсионерки наступила примерно за четыре часа до того, как обнаружили её тело. Квартиру открыли около десяти часов утра, следовательно, убийство произошло в районе шести часов. Кому так рано отворила дверь Анна Ичко?

Первичный осмотр места происшествия ощутимых результатов не принёс. Орудие убийства исчезло. Преступник унёс его с собой. Или преступников было несколько? Как они покинули квартиру, если та была заперта на цепочку изнутри? Путь мог быть один — через балкон. Супруги Ичко жили на втором этаже, и если налётчики были молоды и проворны, то, в общем-то, могли выбраться наружу на улицу.

Дочь убитой не обнаружила пропажи каких-либо ценных вещей. Собственно, их здесь и не было. Её родители жили более чем скромно. Иначе с какой стати отец в 73 года продолжал бы работать на ТЭЦ? Из квартиры пропала кое-какая одежда, старый радиоприёмник Panasonic, несколько ювелирных изделий и незначительная сумма денег. Квартирные грабители явно обманулись в своих предположениях, рассчитывая на крупную добычу.

А может, это были и не квартирные грабители? Впопыхах кто-то из них забыл собственную куртку военного образца, к которой успел прикрутить найденные боевые награды Андрея Ичко. Но куда же девался сам хозяин?

С уликами, найденными Светланой, уже вовсю работали, закрепляя доказательства.  Настала ночь… Вдруг  в отдел за экспертом-криминалистом приезжают вновь: срочно на адрес! Опять? Оказывается, мёртвое тело Андрея Ичко без ботинок и верхней одежды обнаружили всё в том же доме по Рублёвскому шоссе. Незамеченным оно какое-то время пролежало в неосвещённом пространстве — на первом этаже под лестницей чёрного хода. И вот уже эксперт работает с новым трупом. Смерть Андрея Ичко наступила более суток назад, то есть примерно на шесть часов раньше, чем погибла его супруга. Скончался он от черепно-мозговых травм.

Так вот почему он вовремя не пришёл домой с работы! Кто-то подстерёг несчастного в подъезде, проломил голову тупым предметом — куском железной арматуры или кирпичом, — после чего затолкал труп под лестницу запасного хода. Одному справиться с такой «работой» довольно трудно, решили сыщики, преступников было минимум двое.

Похоже, неизвестные, скрывавшиеся в подъезде, заметили старика, поднимавшегося пешком по лестнице на свой третий этаж, настигли его и нанесли удары по голове. Затем они обшарили карманы жертвы — у Андрея Ичко пропали паспорт, ключи, портмоне. Номер квартиры установили по штампу прописки в паспорте и без труда проникли внутрь — жена Ичко открыла дверь, думая, что вернулся с работы муж.

Сыщики (а по делу работали оперативники Московского уголовного розыска, УВД Западного административного округа и отдела внутренних дел «Фили-Давыдково») были почти убеждены в том, что преступление не готовилось заранее, и что супруги Ичко стали случайными жертвами. То, что они имели отношение к президентскому врачу, — лишь стечение обстоятельств.

Основной версией стало убийство супругов с целью ограбления квартиры. Убийцы оставили в квартире множество отпечатков пальцев — в милицейских картотеках они не числились. Найденная в квартире форма наводила на мысль о том, что к преступлению могли быть причастны военнослужащие. В то же время форму могли подбросить и для того, чтобы запутать следствие.

На военных куртках значились имена их владельцев. Однако когда военная прокуратура проверила их, выяснилось, что эти люди давно уволились из армии, и после них форма сменила нескольких хозяев. Тем не менее сыщики зацепились за «военную» версию. Дело в том, что неподалёку от места преступления находилось несколько частей военных строителей. Они возводили в районе Рублёвки жилые дома.

Дезертировали, чтобы убить

Переговорив с военными, сыщики узнали, что из одного расположенного рядом стройбата неделей раньше бежали двое солдат, Сергей Михайлов и Андрей Семёнов. Сослуживцы крайне негативно отзывались о них, свидетельствуя, что по своим моральным качествам те вполне могли совершить тяжкое преступление, а найденные куртки вполне подходили им по размеру. Беглецам было всего по девятнадцать лет, первогодки, призывались из Поволжья. Сообразительностью не блистали.

Таким образом, Михайлов и Семёнов стали главными подозреваемыми в убийстве супругов Ичко. Выяснилось, что за четыре дня до нападения на супругов они поживились в этом же доме, взломав дверь в квартире несколькими этажами выше и похитив ювелирные изделия, а также носильные вещи. Их объявили в федеральный розыск. ГУВД Москвы напечатало около 50 тысяч фотографий беглых солдат, которые вместе с их описанием были разосланы по всей стране. Поскольку не исключалось, что убийцы могли спрятаться и в самой столице, московская милиция организовала облавы. Проверяли все подозрительные места, рынки, точки общепита. Подвалы и чердаки обходили милиционеры со служебно-розыскными овчарками, по улицам ездили группы, в состав которых были включены сослуживцы Михайлова и Семёнова — они добровольно вызвались помочь милиционерам в поисках. Одновременно на родину солдат (в Чувашию и Татарстан) были высланы оперативные группы. Дома у Михайлова и Семёнова, а также у их знакомых были устроены засады. Фотографии солдат были показаны по телевидению — на Дежурную часть обрушился град звонков. Правда, пользы от них было немного.

11 октября сотрудники милиции получили оперативную информацию о том, что преступники могут скрываться в городе Петрозаводске, где живёт друг Андрея Семёнова. Было также известно, что этот друг живёт то ли в общежитии, то ли в гостинице. В течение дня петрозаводская милиция их проверила, и поздним вечером солдаты были задержаны в общежитии. Сопротивления милиционерам они не оказали.

По словам представителей МВД Карелии, уже на первых допросах солдаты признались в убийстве Андрея и Анны Ичко. Они рассказали, что после побега прятались на чердаках и в подвалах жилых домов, понемногу воровали, чтобы как-то существовать. Убивать они вроде бы никого не собирались: хотели оглушить Андрея Ичко, забрать у него ключи и ограбить квартиру. Ударили его железным прутом по голове, затащили под лестницу и обыскали. Взятыми у Ичко ключами солдаты открыли квартиру.

Застав там супругу убитого, дезертиры сначала её душили, требуя отдать драгоценности и деньги, и никак не могли поверить, что у неё ничего нет. Тогда они зарезали несчастную двумя ударами ножа. Совсем старую мать Анны Ичко убийцы пощадили и заперли в одной из комнат. После этого обыскали квартиру, нашли медали и ордена, которые навесили на свою форму, и отправились выпивать на кухню. Пили, пока в дверь не стали стучать, и им не пришлось срочно бежать через окно.

А к приятелю в Петрозаводск они нагрянули, чтобы сбыть часть похищенных вещей и скрыться в Финляндии. Приятель Семёнова обещал помочь достать фальшивые документы.

Что ж, осуществить задуманное не сумели. Беглецов вернули в Москву.

Задавшись вопросом о дальнейшей судьбе убийц-разбойников, в обзоре кассационно-надзорной практики по уголовным делам 1998 года я нашёл такое любопытное свидетельство, как определение Военной коллегии Верховного Суда РФ от 7 апреля 1998 года в отношении Михайлова и Семёнова. Которые к тому времени уже были приговорены: один — к смертной казни, другой — к четырнадцати с половиной годам лишения свободы. Так вот, данный орган счёл необходимым исключить такой квалифицирующий признак преступления, как нахождение в составе организованной группы, и переквалифицировал действия обвиняемых с ч. 3 ст. 144 и ст. 146 УК РСФСР на вторую часть каждой из этих же статей УК. Поэтому можно предположить, что тюремные сроки по смягчённому приговору оба уже отсидели и, будучи ещё относительно молодыми людьми, по сей день ходят среди нас, волоча свинцовый смертный груз за душой. Если она у них, конечно, есть.

Алим ДЖИГАНШИН, фото из открытых источников