Самый первый капитан

Кто бы мог предположить, что первым капитаном первой сборной по футболу (инструкторской) будет избран новичок? Но так и было. Осенью 1923 года в «Динамо» был принят Иван Артемьев. Спокойный, дружелюбный, обстоятельный человек. По профессии, представьте себе, сапожник. От него исходила какая-то внутренняя сила и надёжность. Он сразу, что называется с порога, стал всеобщим любимцем, и вопрос о том, кому встать у руля главного динамовского коллектива, не возникал. И к тому были серьёзные предпосылки.

За спиной у Ивана были детские годы, полные труда и нужды. Семья была большая, и родители только и думали о том, как свести концы с концами. Вот Ване и пришлось с двенадцати лет освоить сапожное ремесло. А тут семья подверглась страшной беде. Однажды отец с шестилетней дочкой, сестрёнкой Ивана, выехал в деревню. Не известно, по какой причине загорелся ветхий артемьевский дом. Когда обгоревшие балки готовы были уже рухнуть, к дому, задыхаясь, прибежал отец. Не раздумывая, он бросился в горящий дом — ведь там спала любимая дочка, но в этот момент рухнул потолок. Семья осталась без кормильца.

Тяжело переживал Иван это страшное горе и всё-таки футбол не забывал. Вечерами — изнурительный труд сапожника, днём тренировки, игра в футбол.

Можно сказать, что Ивана Тимофеевича знала вся спортивная Москва. Он всегда оказывался в центре спортивных событий. Когда в 1922 году спортсмены Красной Пресни решили организовать новый клуб (Московский клуб спорта) и своими силами построить стадион, то 26-летний, полный энергии, опыта и сил, Иван Тимофеевич сразу оказался во главе энтузиастов.

Но где взять стройматериалы или средства для их приобретения? Заполучив от Краснопресненского райкома комсомола мандат, Иван Тимофеевич организовал целый ряд платных вечеров танцев и выступлений художественной самодеятельности. В роли артистов нередко выступали сами спортсмены. Иногда получалось неважно, но вся Красная Пресня знала, что будет стадион, и никто не обижался.

Один из величайших спортсменов братьев Старостиных  — Андрей Петрович в своей книге «Большой футбол» рассказал о том, как однажды Ивану Артемьеву удалось выпросить у дирекции цирка медведя. Улицы Красной Пресни запрудили толпы людей. Ещё бы! Запряжённая в повозку лошадь, управляемая Артемьевым, везла медведя, на груди которого были яркие объявления, приглашающие москвичей посетить благотворительный концерт с участием популярных спортсменов. Ну и, конечно, был аншлаг.

Да, капитан динамовцев, первый капитан — только Артемьев. Он первый протянет руку тому, кто на поле потерпел неудачу, подскажет, приободрит, глядишь — заиграл молодой.

Иван Тимофеевич пользовался известностью не только как умелый организатор, неповторимый энтузиаст спорта, но и как один из сильнейших центральных полузащитников Москвы. Футбол любил самозабвенно. Он ещё в 1952 году, будучи 56-летним ветераном, весьма прилично играл за «старичков».

Однажды капитан динамовцев куда-то запропастился на целую неделю. «Плохо дело с дисциплиной», — сокрушался заместитель председателя Совета «Динамо» Павел Уралец. А когда Иван вернулся, встретил его строгим вопросом: «Где пропадал?» В ответ капитан вытащил из чемодана несколько пар новых и добротных бутсов. Оказалось, Иван Тимофеевич сам сшил их. Сапожничал ночами. Днём зарабатывал на прокорм семьи, а семья — это десять человек. За зиму Иван Тимофеевич изготовил столько пар бутсов, что их хватило почти на все пять динамовских команд, которым предстояло весной 1924 года выступать на первенство Москвы.

А вскоре девчата-динамовки сшили футболистам новую, единую для всех, динамовскую форму. И когда молодые загорелые ребята при всём параде вышли на поле, даже скупой на похвалы Павел Уралец восхищённо вымолвил: «Да-а! Честное слово, хорошо!»

Эдуард ПОПОВ

(использованы фрагменты из книги В. Верхолашина «Динамовцы», М., 1960)