«165» — высветилась цифра на экране радара. Скорость, с которой водитель двигался навстречу инспекторам ОБ ОГИБДД УВД по СВАО старшим лейтенантам милиции Александру Селиванову и Юрию Сотникову, несущим службу у дома № 184 по проспекту Мира, давала им весомый повод для остановки «Хундай Акцент». Однако на поднятый жезл и трель милицейского свистка лихач отреагировал не включением правого поворотника и остановкой автомобиля у обочины, а увеличением скорости. Началась погоня. Иномарка стремительно приближалась к Московской кольцевой. На выездном посту-пикете успели приготовиться к встрече, но нарушитель, не доезжая буквально сотни метров до поста, едва притормозив, совершает отчаянный разворот, во время которого автомобиль по касательной бьет бетонные ограждения на противоположной стороне дороги и вновь набирает скорость.

Москва уже проснулась, и транспорта на дорогах становилось все больше. Это явилось помехой для беглеца. Уходя от погони, ныряя из ряда в ряд, он совершил семь столкновений, притираясь бортами к своим попутчикам. Инспекторы поняли: чем ближе к центру, ситуация будет только усложняться, поэтому принимают решение о применении табельного оружия. Увы, два выстрела в воздух не подействовали. Остановили водителя «Акцента» только последующие пять, выпущенные по колесам. Кто же был за рулем? Угонщик? Вовсе нет, 27-летний житель Москвы не был автомобильным вором. Тогда, очевидно, пьяный? Опять нет. Медицинское освидетельствование, проведенное в 17-й наркологической больнице, дает четкое заключение — ни алкоголя, ни наркотиков этот молодой человек не употреблял. Сам задержанный внятно ответить, зачем он пытался скрыться от милицейского патруля, не смог. Хотя один грешок за ним все же значился — не далее как две недели назад он был лишен водительского удостоверения за выезд на встречную полосу на 4 месяца.

 

В Москве дождливо. Холодно. Но никто не ропщет, а таскают ящики из грузовика и складируют их в вагон. Даже женщины-проводницы фирменного поезда № 33 «Осетия» подносят сумки. Дело богоугодное — благотворительная посылка. Под эти цели в вагонах выделены служебные помещения. Вес посылки немалый — 4 тонны. Гуманитарный груз — питьевая вода, медикаменты, теплые одеяла, обогреватели и консервы — предназначен для милиционеров и членов их семей, пострадавших во время недавних событий — агрессии со стороны режима Саакашвили. Все это крайне необходимо для милицейского гарнизона полуразрушенного города.

Наконец поезд трогается, и мы отправляемся в путь. Мы — это сотрудники Благотворительного фонда поддержки журналистов, пишущих на правоохранительную тематику, «Щит и меч» Джамиль Османов и Юрий Анашенков, фотокорреспондент Наталья Иванова и автор этих строк.

Через небольшие промежутки времени в наше купе заходят сотрудники транспортной милиции. Интересуются, все ли у нас в порядке. Видимо, в дополнение к основным обязанностям, им поставлена задача — обеспечивать сохранность груза. Организаторы этой акции — наши коллеги, коллектив редакции газеты МВД России «Щит и меч» и одноименного Благотворительного фонда. 36 часов пути пролетели незаметно.

Во Владикавказе жара. Температура теплая — 30 градусов. Нас встречает целая делегация — сотрудники МВД по Республике Северная Осетия—Алания. На перроне уже стоят грузовые «газели». Разгрузка проходит быстро. Работают все как стахановцы: и подполковники, и лейтенанты, и рядовые. Люди понимают, что там за перевалом эти вещи очень нужны.

 

В сопровождении экипажа ДПС наша колонна отправляется в путь. От Владикавказа до Цхинвала путь не близкий. Около 200 км. Но это не автобан, а горный серпантин. Слева — скала, справа — пропасть. По дороге, кстати, единственной, связывающей Россию с Южной Осетией, едут КРАЗы и КамАЗы, туда направляется помощь. Везут стройматериалы, медикаменты, продукты для восстановления города и прилегающих к нему сел. Совсем недавно именно через Рокский тоннель в Южную Осетию входили российские части 58-й армии. А навстречу им шли потоки беженцев. Командование армии не так давно отправило письмо на имя министра внутренних дел Северной Осетии генерал-лейтенанта милиции Сергея Аренина с просьбой поощрить личный состав осетинской милиции за грамотное обеспечение бесперебойного следования колонн. Странно, но дорога, по которой совсем недавно прошла бронетехника, почти не пострадала. Во всяком случае, ухабов и колдобин не замечаем.

 

Граница самая настоящая. Пропускные пункты обслуживают пограничники. Рядом с заставой стоят расчехленные БТРы. К машинам подбегает спаниель — он знает свое дело и поочередно обнюхивает все транспортные средства. Пес натаскан на поиск оружия и взывчатки. Особый контроль уделяется тем, кто въезжает в Россию. И немудрено. В Цхинвале полно оружия и взрывчатки. Узнав, с каким грузом мы едем, офицер в зеленой фуражке дает распоряжение и нас пропускают вне очереди.

Впечатление, которое произвел на нас пострадавший город, трудно описать словами. Огромное количество разрушенных домов, до сих пор еще с улиц не убраны сгоревшие машины и грузинская бронетехника. В стенах многоэтажек зияют огромные дыры от попавших сюда артиллерийских снарядов и ракет. Нам показывают башню от грузинского танка. В боевую машину попал снаряд. Боезапас сдетонировал, взрывная волна была такой силы, что башню оторвало. Она пролетела около сотни метров и, пробив железобетонный козырек здания, рухнула на крыльцо.

Но жизнь в городе постепенно налаживается. Здесь пекут хлеб, который раздают жителям совершенно бесплатно. Ведутся восстановительные работы, в школах начались занятия. Но город все равно кажется безлюдым. Машин очень мало. Да и с бензином здесь напряженка. Однако уже встречаются дети. Вот из дома выбежали мальчик и девочка. Им лет по пять-шесть. Они пугаются, увидев остановившуюся машину. Объектив фотоаппарата воспринимают как дуло пушки. Но замешательство длится недолго. Коробка конфет и несколько бутылок с минеральной водой заставляют ребятишек улыбнуться. Жаль, побеседовать с ними не удалось. Не понимают они по-русски. Зато взрослое население Цхинвала по-русски говорит хорошо. И вывески на магазинах, мастерских, парикмахерских — на русском языке. Валюта здесь одна — российские рубли. Очень много надписей на стенах домов, на заборах, суть которых сводится к одному: грузинский президент — нехороший человек, а русские молодцы! Во многих домах, конторах — портреты Владимира Путина и Дмитрия Медведева. Россию здесь любят. И немудрено. Населению Южной Осетии в трудную минуту мы оказали и политическую, и моральную, и военную поддержку. Все дни войны там находился Верховный атаман Союза казачьих войск России и зарубежья, вице-губернатор Ростовской области Виктор Водолацкий.

— Естественно, мы не могли остаться в стороне от трагедии, которая произошла в Южной Осетии. И конечно, мы сразу же откликнулись на призыв Президента Республики Южная Осетия Эдуарда Кокойты прийти на помощь и защитить мирных жителей от грузинских агрессоров, — заявил казачий генерал в интервью корреспонденту информационного сайта «Вести-Северный Кавказ». — Я обратился к казакам с призывом явиться в военкоматы по месту жительства для зачисления в отдельный 429-й казачий полк и дать отпор оккупантам. И казаки откликнулись. Приходили все, кто по роду казак. 3624 человека только официально зарегистрированных. А сколько их там было неофициально? Я знаю, возле Рокского тоннеля казаки просили российских военных пропустить их в Южную Осетию, чтобы не молоденьких солдат туда отправлять воевать, а убеленных сединой воинов, которые уже прошли «горячие точки», имеют опыт. Многие наши казаки — офицеры запаса, они показали умение владеть оружием. На нашем счету — подбитые грузинские танки, БТР. Казаки спасли ни одну сотню жителей Южной Осетии. При этом два наши казака погибли, защищая землю этой республики.

 

Почему же грузинские солдаты хладнокровно расстреливали мирных жителей? Загадка. Вряд ли у нормального, адекватного человека поднимется рука стрелять в стариков, женщин. А были ли они (грузинские военнослужащие) в здравом уме?

— У большинства пленных и убитых грузин были наркотики — мы обнаруживали морфин, — говорит глава Совета безопасности РЮО Анатолий Баранкевич. — Они шли в бой в состоянии наркотического опьянения.

То же подтвердил и генеральный прокурор республики Таймураз Хугаев:

— Морфин действительно был, но если его наличие еще можно списать, допустим, на выдаваемое перед боем обезболивающее, то чем объяснить, что в карманах почти у каждого лежала марихуана?

Общее количество убитых в Южной Осетии до сих пор не устанавлено.

— Мы не имеем информации по нашим потерям, — говорит глава Совбеза РЮО Анатолий Баранкевич. — Они велики, и в основном это старики, женщины и дети. Пока мы не разобрались с селами, побывавшими под грузинской оккупацией, — в первую очередь это Дмениси, Сарабук, Хетагурово, Тбет, Цинагар, Цунар, в которых было убито множество мирных жителей.

 

Около разбомбленного здания правительства я встречаю Федора Липмана. Доктор экономических наук, действительный член Российской академии проблем безопасности, обороны и правопорядка. О цели его визита сюда я спросить не успеваю. Но ученый соглашается ответить на ряд вопросов.

Естественно, один из первых моих вопросов касался экономической стабильности в регионе.

Пятидневная война на Кавказе, по его мнению, поставила под сомнение надежность грузинского транспортного коридора и перспективы его дальнейшего расширения. Ведь возможность использования нефте- и газопроводов, проходящих вблизи от зоны возможных боевых действий, вызывает у инвесторов очень серьезные сомнения. А это очень скоро, вполне возможно, что уже и сейчас, почуствуют на себе простые граждане Грузии. Но это еще не все. Авантюра в Южной Осетии уже, по оценкам экспертов, обошлась налогоплательщикам в кругленькую сумму — около полутора миллиардов долларов. Серьезные убытки понесла туристическая индустрия, да и банковской и финансовой системе был нанесен урон. Ведь при военных действиях население всегда стремится забрать депозиты из банков. Впрочем, грузинской стороне выгодно завысить свои потери. Во-первых, ей надо выставить Россию в роли разрушителя и агрессора, а во-вторых, это делается для того, чтобы получить большие объемы помощи. К сожалению, эти надежды начали сбываться. Впрочем, он бы не назвал экономоческую ситуацию в Грузии катострофической. Заокеанские хозяева им помогут, но... Подставив Грузию, Соединенные Штаты понесли значительный политический урон в Кавказском регионе. Фактически речь может идти о падении их авторитета в глазах прозападных режимов на постсоветском пространстве. И последствия не заставят себя долго ждать. Антироссийские силы в бывшем Советском Союзе получили ясный сигнал: в противостоянии с Россией они нужны лишь в качестве пушечного мяса. Случись что — никто даже не подумает их защищать.

На мой вопрос о грядущих санкциях со стороны Запада в отношении России и слухах о неминуемом дефолте экономист ответил следующее:

— Конечно, политика, война и экономика очень тесно переплетены между собой. Доллар подскочил. Все это почувствовали на себе. Точнее, не доллар подскочил, а рубль упал. Но это временное явление. На Западе постепенно приходит отрезвление и понимание того, что произошло. Международные резервы РФ в настоящее время составляют 570 миллиардов долларов, а это очень крупная сумма. Где она сейчас? За океаном. И что, американским банкам выгодно их замораживать, арестовывать? Нет, конечно. Они сами же пострадают. Зарабатывают ведь на этих деньгах. Ныне экономический потенциал России позволит ей спокойно пережить период спада. Запас прочности у нее гораздо больше, чем раньше. Резкий спад образца 1998 года невозможен. Последствия для потребителей могут быть только косвенными. Конечно, инфляционные процессы ускорятся. Но для паники причин нет.

 

Криминогенная обстановка в Южной Осетии пока еще далека от идеальной. По развалинам рыщут мародеры, у населения на руках очень большое количество неучтенного оружия, боеприпасы. В городе введен комендантский час. Темнеет здесь рано, а электрическое освещение улиц пока еще не восстановлено. Город объезжают милицейские патрули. Но местные жители на стражей порядка особого внимания не обращают. Машины ездят, как хотят. О ПДД здесь уже забыли. На окрестных высотах осталось множество мин и снарядов.

— Мы очень признательны газете и Благотворительному фонду «Щит и меч» за эту акцию, — говорит инспектор взвода сопровождения ДПС МВД по РСО—А старший лейтенант милиции Таймураз Султанов. — Вода, одеяла, газеты, продукты — все очень пригодится нашим ребятам. Но самое главное — это внимание, которое нам уделили. Работа у милиции тяжелая: это не только обеспечение правопорядка, но еще и разминирование. Большая группа саперов МВД по РСО—А ежедневно выходит на боевые задания. Риск огромный, но и отдача есть. С каждым днем смертоносных «подарков Саакашвили» становится меньше.

Власти выкупают у населения оружие, но пока дело идет не очень хорошо. Привыкли здесь к автоматам и даже к гранатометам. На улице запросто можно встретить гражданских лиц с «калашниковым» в руках. Каждый день из незаконного оборота изымаются десятки стволов.

— Сейчас люди стали охотнее сдавать оружие, — говорит один из офицеров южноосетинского ОМОНа. — Раньше его для самообороны держали, чтобы в случае чего отпор грузинским солдатам дать. Теперь народ поверил, что его защитят. Да и деньги МВД платит за сданное оружие. Но сколько единиц оружия на руках у населения, не знает никто.

Впрочем, жители Южной Осетии оптимисты. Они уверены: с каждым днем жизнь будет лучше и лучше.

 

 

 

Мое знакомство с полком началось с ветеринарной части, куда на карантин помещают приболевших лошадей. Их лечением занимаются квалифицированные специалисты, которые готовы в любой момент выехать на одну из восьми баз полка для оказания помощи своим пациентам. Значит, лошадь, как основная боевая единица батальона выбывает из строя на весьма непродолжительное время.

На территории 1-го кавалерийского батальона находятся 3 конюшни. В каждой из них содержатся по 20 коней, за каждым закреплены 2 кавалериста. Они сами ухаживают за своими «товарищами»: чистят не только их самих, но и денники, где они содержатся.

Среди более десятка кличек, которые начинаются исключительно на ту или иную букву, простой обыватель легко запутается. Дело в том, что кличка лошади должна начинаться с буквы, которая указывает год, когда лошадь поступила из конезавода в полк.

В конюшне располагается помещение, где находится вся экипировка, как для личного состава кавалерийского батальона, так и для лошадей: в одной комнате хранится форма милиционеров, а в другой — снаряжение для лошадей. Делается это для того, чтобы сократить время сбора. По нормативу оно не должно превышать 7 минут.

Нередко для перевозки личного состава и лошадей используются коневозки, но по признанию кавалеристов гораздо лучше, если конь и его всадник добираются до места несения службы своим ходом. С этим трудно не согласиться, если учесть, что база полка находится в районе станции метро «Аэропорт», а на Ленинградском шоссе, как известно, постоянно возникают заторы.

Как бы это не показалось удивительным, но среди более 1000 сотрудников кавалерийского полка, четверть — женщины. Они несут службу наравне с мужчинами, ни в чем не уступая, а иногда и превосходя их. Так, старший сержант милиции Екатерина Травкина служит уже семь лет, как и ее верный и надежный конь Источник. Как говорит сама Екатерина, в милицию она пришла по стопам отца, а вот в кавалерию — по зову сердца, так как очень любит лошадей. Кстати, это является определяющим при приеме на службу в батальон. Если человек панически боится лошадей, то работать с ними он не сможет. Но все же основной акцент делается на здоровье — оно должно быть отменным.

Стоит сказать, что при наборе в полк отдается предпочтение людям, которые раньше не имели опыта работы с лошадьми. В течение трех месяцев кандидат на должность кавалериста проходит стажировку: учится отрабатывать элементы джигитовки и выездки, владеть холодным и огнестрельным оружием. По окончанию обучения он присягает на верность долгу, чести и праву у полкового Красного Знамени и ему вручается шашка.

Работа проводится и с лошадьми, только у них это называется ремонтом, который проходит в течение года. За этот период обычная лошадь превращается в кавалерийскую. Ее приучают к седлу, натаскивают на преодоление незначительных препятствий, учат не бояться выстрелов и взрывов, а также выполнять различные команды. По окончанию занятий комиссия принимает решение о допуске того или иного коня к работе. Показывать свои умения лошадям приходится не только на службе, но и на соревнованиях или в цирке, куда отправляют списанных лошадей, которые еще могут работать, но уже не годны к строевой службе.

Кавалерийский полк по праву можно считать единственным местом в Москве, где еще можно встретить кузнецов. Несмотря на то что подковы поступают уже в готовом виде, работы кузнецам хватает. Ведь копыта у лошадей разные и к каждой нужен свой подход. Причем индивидуальность коня проявляется чаще всего в его характере.

Помимо всего прочего, подковы приходится перековывать еще и для того, чтобы сделать ее ортопедической или поставить на нее шипы, чтобы лошадь не скользила по траве или льду.

Сержант милиции Артем Соколовский работает кузнецом уже год. Как он сам говорит, такая деятельность ему по душе. Артем показал мне заготовку розы, которую внешне, если не обращать внимание на цвет, вряд ли можно отличить от живого цветка.

 Особой гордостью полка является Музей боевой славы. Среди множества экспонатов и фотографий внимание привлекло место, где хранятся награды полка. Среди них множество медалей и вымпелов на иностранном языке. Это неудивительно, ведь почти еженедельно полк принимает высоких гостей — делегации иностранных государств. Такое внимание объясняется уникальностью подразделения. Во-первых, оно единственное в России, где количество лошадей достигает 250 голов. Во-вторых, московские кавалеристы не только принимают участие в международных турнирах конных полиций, но и сами организовывают соревнования по выездке и конкуру. В-третьих, столичное кавалерийское подразделение крупнейшее в Европе. Например, во всей Польше численность лошадей не превышает 80 голов.

Сам полк предполагает под собой большую зону ответственности. Сотрудники подразделения обеспечивают общественный порядок на массовых мероприятиях, несут службу на Красной площади и в зонах отдыха. Специально для этого создано 8 баз на территории парков «Царицыно», «Крылатское», «Битца», «Измайлово», «Лосиный остров», «Кузьминки», ВВЦ и «Коломенское». Если собираетесь на прогулку в один из этих парков, возьмите с собой немного сахарку. Лошади его любят…

В 1731 году по инициативе обер-полицмейстера Грекова и московского губернатора в ведение московской полиции из состава городского военного гарнизона передаются две роты драгун, для образования на их основе драгунского эскадрона для разъездов и работы посыльными.

В XIX — начале XX века конно-полицейская стража имелась только в столицах и крупных губернских городах. Она подчинялась градоначальнику или губернским полицмейстерам. Эта стража применялась как ударная сила при разгоне демонстраций, забастовщиков, выставлялась при царских проездах вдоль улиц, а также осуществляла патрульную службу.

После Октябрьской революции 1917 года московская конная полиция была расформирована: полицейские распущены, а лошади — расхищены.

В 1918 году сформирован Конный дивизион московской милиции имени Комиссариата Путей сообщения и ЦЕКТРАНа.

В годы Великой Отечественной войны, особенно в период битвы за Москву в октябре-декабре 1941 года, конники сыграли неоценимую роль в борьбе с лазутчиками, дезертирами и паникерами. В это же время из числа сотрудников конной милиции создается Специальный Летучий Отряд, вошедший через некоторое время в состав Кавалерийской дивизии генерала Доватора. 

В середине 50-х годов XX века происходит расформирование армейских кавалерийских подразделений. Как род войск — кавалерия перестает существовать.

В 1959 году кавалерийский полк милиции расформирован, сохранился лишь один кавалерийский эскадрон, который вошел в состав Оперативного полка милиции ГУВД по г. Москве как кавалерийский дивизион.

В декабре 1980 года, кавалерийский дивизион был выведен из состава Оперативного полка милиции, и на его базе (путем присоединения 4 пеших и 1 автомобильной роты) был сформирован 4-й полк ППСМ ГУВД Мосгорисполкома.

В 2004 году происходит переименование полка в 1-й Оперативный полк милиции.

 Василий ТРЕМАСОВ,

 

 

В ходе общения с участковым Евгением Дробаха я вспоминала эти слова не один раз. Едва мы простились с новой жительницей территории, обслуживаемой Евгением, и прошли мимо пары домов, как его окликнули женщины, беседовавшие на лавочке. Когда одна из них возвращалась из магазина, то видела, как некие женщины торгуют самодельной молочной продукцией и солениями, расположившись прямо на тротуаре. Идем в указанное бдительными жительницами место. На самом деле неподалеку от популярного у местного населения крытого рынка стоят торговки. Одной из них прилавком служит старая детская коляска, другая расфасовывает творог из ведерка прямо на асфальте. При виде милиционера предпринимательницы начинают торопливо сворачивать свою деятельность. Оперативно погрузив все свое добро в коляску, они побежали к только что подошедшему автобусу.

Идем дальше. На пути нам встречается мужчина пенсионного возраста. Он отзывает Евгения в сторонку и что-то рассказывает, оживленно жестикулируя. Оказалось, что местного жителя волнует полуразвалившийся микроавтобус, стоящий рядом с его подъездом. Развалюха, покрытая слоем грязи, периодически появляется около одного и того же подъезда. А иногда в ее чреве устраиваются бурные алкогольные вечеринки. Участковый внимательно изучает указанное транспортное средство. Да… Состояние плачевное, но номера на месте — милиционер переписывает данные в свой ежедневник.

Тут зазвонил мобильный телефон. Евгения вызывают в отдел. Необходимо получить дополнительные документы в крупном магазине спортивных товаров, расположенном поблизости. Вчера там произошла кража. Некий удалец решил задаром обновить свой гардероб. Схватив две вещи, он помчался на выход. Но сработали детекторы. Предприимчивый товарищ был задержан охраной и передан в отделение милиции. Но в день происшествия работники магазина предоставили не полный перечень необходимых бумаг, сегодня же собрали все требующиеся документы. Дело сделано, но по пути Евгению нужно зайти еще в один магазин, расположенный в этом же здании, — одежный дисконт-центр. Здесь крайне высокая текучесть кадров в службе охраны, не всегда вновь заступившие на работу охранники имеют полный комплект форменной одежды, лицензию. Проверка документов у сотрудников данного предприятия также входит в обязанности участкового. У первого же сотрудника охраны выявлены недочеты. Нет, лицензия в полном порядке, да и личные документы тоже. Вот только форма нового сотрудника не совсем в порядке. Отправляемся к старшему по смене. Это один из старожилов данной структуры. Он обещает повлиять на безалаберного коллегу, затем предъявляет журнал отчета. Все в порядке, можно идти дальше. Держим путь в опорный пункт милиции.

Уже в кабинете Евгений рассказывает мне о себе.

Родился в Мурманске. Через некоторое время семья переехала в город Ржев Тверской области. С самого детства мальчика тянуло к земле, к сельскому хозяйству. По окончании школы он поступил в сельскохозяйственный техникум, хотел стать агрономом. Учился. Потом был призван в армию — в артиллерию. После учебки рядового Дробаха распределили во Владикавказ. Из столицы Северной Осетии его направили в Чеченскую Республику. Отслужив, Евгений стал задумываться о дальнейшей жизни. Реально оценив ситуацию, он все-таки решил не идти по тому пути, о котором мечтал с детства. Ситуация с сельским хозяйством была в стране довольно незавидная. Да и попав в армейскую среду, он понял, что ему очень по душе армейский порядок. Сказалось и отцовское воспитание — папа, служивший в милиции, приучал его к ответственности и дисциплине. «Военная карьера? А почему бы и нет?» — размышлял тогда Евгений. Но все решил случай. Увидев информацию о вакансиях в столичном отряде милиции особого назначения, он сразу принял решение идти служить туда. Проблем с вступлением в ряды спецподразделения московской милиции у него не возникло. Практически одновременно с началом службы в жизни Евгения произошли значительные изменения — он женился. Еще одно радостное известие — супруга ждала ребенка. Но возник очень важный вопрос — как продолжать службу, выходить в усиления, уезжать в командировки, оставляя беременную жену практически одну. Тогда в Евгении боролись между собой два его «я» — солдат и муж. Последний одержал верх. Скрепя сердце, он покинул ряды сотрудников органов внутренних дел.

Началась гражданская жизнь. Для начала было необходимо получить высшее образование. Он окончил Институт гуманитарного образования по специальности «юриспруденция». Некоторое время пришлось трудиться в коммерческой структуре. Да, неплохой заработок, но совершенно никаких перспектив. Можно годами сидеть на одном месте, выполняя однообразную работу, но по карьерной лестнице не продвинуться ни на йоту. Очень скоро коммерция Евгению опостылела, он захотел снова носить милицейскую форму. В 2006 году пришел устраиваться на работу в ОВД по району Сокольники. Поначалу служил в роте ППСМ, потом ему предложили должность участкового уполномоченного милиции.

— Мне кажется, что именно здесь мое место, — говорит лейтенант милиции Евгений Дробаха. — Самое главное в этой работе — хорошее, доверительное общение с людьми. Я с огромным удовольствием выхожу на территорию, общаюсь с населением. Ведь это и есть живая работа, в ней порой находишь то, чего не даст ни один, даже самый лучший институт. Для того чтобы владеть ситуацией, на своей территории нужно быть не только хозяином, но и добрым соседом. Нужно просто подойти и поговорить с той же бабушкой у подъезда или мамой, гуляющей с ребенком во дворе. Но не с официальной позиции, а с человеческой. Вот тогда ответное доброе отношение очень помогает в работе.

В прошлом году на территории округа произошла крупная кража. Преступник скрылся. Тем не менее немногочисленные свидетели указали некоторые приметы преступника. Описание внешности вора было доведено до сведения всех милиционеров округа. Началась кропотливая работа. Евгений в беседах с жителями своего административного участка описывал правонарушителя, просил у населения помощи. Как-то вечером в опорный пункт позвонила бдительная старушка. Она рассказала, что человек, похожий на злодея, о котором спрашивал Евгений, совсем недавно снял комнату в соседнем подъезде. Облачившись в штатское, участковый вместе со своими коллегами отправился по указанному адресу. Было очевидно, что в квартире кто-то находится. На дворе была уже ночь, и милиционерам пришлось прождать до утра. Но вот подозрительный жилец все-таки вышел на улицу. К нему подошли сотрудники ОВД, предъявили удостоверения и попросили проследовать за ними в отделение для проверки его личности. Тут мужчина, перемахнув через дворовую ограду, бросился наутек. Те за ним. Главное — не допустить, чтобы подозреваемый попал на территорию расположенного поблизости парка, где поймать его было бы невероятно сложно. Гонка продолжалась около часа. В конце концов милиционеры настигли беглеца и доставили в отдел. Информация, полученная от доверенного лица, принесла результат, вскоре было возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 158 УК РФ.

На рабочем столе Евгения зазвонил телефон — одна из жительниц, рыдая, рассказала, что ее родственник, находящийся в состоянии алкогольного опьянения, снова начал хулиганить. Участковый незамедлительно направляется в квартиру, где уже в который раз разыгралась семейная драма. Эту женщину Евгений прекрасно знает. На ходу он рассказывает, что она серьезно больна и не может дать отпор буяну, поэтому постоянно обращается к нему за помощью. Милиционер прибавляет шаг…

«Участковый от слова «участие» — снова вспоминается мне.

 

 

Людмила Петровна Никифорова растила четверых несовершеннолетних детей — Ирину, Наталью, Ивана и Дениса. Назвать женщину любящей матерью не мог никто из окружающих. Ежедневно соседи видели ее в компании нетрезвых мужчин, которые с удовольствием принимали приглашение матери-одиночки и проводили время в большой квартире, особенно когда организовать пикник на лавочке не позволяла погода. Людмила не брезговала подобным обществом, и, как только у нее на руках оказывалось детское пособие, она спешила в магазин, но не за гостинцами малюткам, а за бутылкой водки.

Нерадивую мамашу пытались перевоспитать всем двором, как могли, помогали детишкам. Инспекторы ПДН посещали квартиру Никифоровой чуть ли не каждый день, но все было бесполезно. Она с невероятным самоотречением ломала собственную жизнь и не внимала ни общественному мнению, ни уговорам и требованиям милиционеров. Итогом такого поведения стало лишение женщины родительских прав, что не сильно ее расстроило.

По решению суда Ирину, Наталью, Ивана и Дениса распределили в детские дома. Дети, в раннем возрасте мало понимавшие, что должны держаться друг друга, за время пребывания в разных учреждениях растеряли остатки теплых родственных чувств. Но это явилось не единственной бедой семьи. Достигшие совершеннолетия Никифоровы поочередно возвратились в квартиру своей матери. Государство, рассматривая жилищный вопрос каждого из них, посчитало, что трехкомнатных апартаментов вполне достаточно для размещения братьев и сестер. На то, что их мать по объективным причинам была некогда лишена возможности воспитывать сыновей и дочерей, чиновники просто закрыли глаза.

Каждый из отпрысков принялся за устройство собственной жизни, мало заботясь об окружающих его близких. Старший сын Иван ударился в пьянство, злоупотребление спиртным сделало его инвалидом. Он практически не появлялся дома, бродяжничал, а потом и вовсе куда-то исчез. Поговаривали, что окончательно спился и вряд ли помнит, где он жил раньше.

Младший сын Денис тоже пристрастился к спиртному и успел попасть в какую-то криминальную историю, получил условный срок за кражу. Он поступил в ПТУ, там ему предоставили место в общежитии, но парень постоянно возвращался домой с целью раздобыть денег. Однажды он отобрал у Натальи мобильный телефон, а когда сестра начала возмущаться и требовать вернуть его, беспощадно избил ее. Свой незаконный промысел Никифоров не бросил, вновь попал в поле зрения сотрудников милиции и в данный момент находится под следствием.

Наталья нашла себе мужчину и попыталась построить с ним семью, родила ребенка.

Старшая дочь Ирина не мудрствуя лукаво пошла по стопам матери: втянулась в веселую разгульную жизнь, появляясь в родных пенатах только для того, чтобы оставить матери на воспитание дитя. В 2000 году она принесла первенца — девочку, вторая дочь Ирины появилась на свет двумя годами позже. Назвать отцов малюток женщина не могла. Беспорядочная жизнь и равнодушие к собственным детям очень скоро привлекли внимание сотрудников ПДН. В 2004 году у молодой мамы отобрали детей, лишив ее родительских прав. Но через несколько месяцев она вновь родила, на этот раз мальчика. Женщина вернулась с новорожденным сыном домой и, оставив малыша на попечение бабки, сбежала. В 2006 году у Ирины на свет появилась девочка, тогда она пришла к Людмиле Петровне с повинной, клятвенно обещала прекратить подобный образ жизни и стать хорошей матерью своим детям. Но через неделю исчезла. Летом 2008 года она вновь родила еще одну дочь, отца которой также не знала.

Людмила Никифорова, видимо, чувствуя свою вину перед родными детьми, пыталась помогать дочерям. Женщина принимала детей от Иры и растила внуков, но хватило ее не надолго. Бабушка сорвалась и вновь стала употреблять алкоголь.

Справиться со сложившейся ситуацией пыталась только Наташа. К тому времени она успела расстаться со своим гражданским мужем, от которого у нее остался ребенок, и родила от другого мужчины еще двоих детишек. Женщина не работала, но на небольшие детские выплаты умудрялась нормально содержать и кормить собственных малюток и присматривать за тремя племянниками. К счастью, Наталье во многом помогали отцы ее детей: они и денег подкидывали, и одежду покупали, и гостинцами баловали. Но тянуть на себе все семейство Наталья не могла. Людмила Петровна за бутылку водки была готова приютить всех местных алкашей, которых абсолютно не смущало соседство с малолетними детьми.

В один из таких «приемных» дней в квартиру Никифоровых (после звонка Наташи) нагрянули инспекторы ПДН ОВД по району Южное Тушино, работники комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав и органов опеки. Это случилось в конце августа, что совпало с проведением общегородского мероприятия «Подросток — Семья». Узнав о скором прибытии милиции, Ирина сбежала из дома и спряталась у своих приятелей-собутыльников. Оценив обстановку, представители власти тут же приняли решение забрать ее детей из семьи.

В лечебных учреждениях, в которые поступили дети Никифоровой, врачи нашли у двух старших вшей. Беда миновала только месячную малютку, у нее просто еще не успели отрасти волосики на голове…

К несчастью, детишек ждет та же участь, что некогда была у их матери с братьями и сестрой: они попадут в разные воспитательные учреждения. Четырехгодовалого мальчика пока направили в 9-ю детскую городскую больницу, оттуда его, как только поправят здоровье, передадут в детский дом. Старшую девочку, которой едва исполнилось два года, отправили в Тушинскую больницу. Месячная Галя была направлена в больницу Святого Владимира, непоправимых проблем со здоровьем у нее нет, но у малютки обнаружили стоматит. Врачи вообще были удивлены, как с таким воспалением эта кроха еще умудрялась кушать. Сестренок после выздоровления направят в дом ребенка. Младшую девочку, скорее всего, усыновят. Куда же вернутся старшие дети Иры, ни в чем не повинные создания, когда вырастут? Смогут ли их воспитать так, чтобы они сохранили родственные чувства друг к другу и в будущем стали одной дружной семьей? Или их ждет возвращение в эту неблагополучную квартиру, стены которой стали свидетелями трагедии не одного поколения семьи Никифоровых…

Наталья добилась своего, она получила ордер на квартиру и с нетерпением ждет переезда со своими тремя детьми в собственное жилье. Женщина надеется, что, вырвавшись из этого кошмара, сможет поставить своих малышей на ноги и вырастить из них порядочных людей. Но пока Наталья живет с матерью, ей приходится терпеть выходки Ирины, которая терроризирует родную сестру. Она угрожает, что добьется того, чтобы и Наташу лишили родительских прав, признав ее недееспособной. Злодейка постоянно напоминает, что Наталье некогда был поставлен диагноз: небольшая задержка в развитии, что если с умом взяться за дело, то… 

Но сотрудники подразделения по делам несовершеннолетних ОВД по району Южное Тушино встали на защиту Наташи, они видят ее безграничную любовь к своим детям и искреннее желание сделать их жизнь счастливой и поддерживают во всех начинаниях. Кому-то ведь необходимо прервать это многолетнее проклятие, разрушившее самое святое в семье Никифоровых — родственные узы.