Олег Павлович Табаков — величайший актёр современности, выдающийся театральный руководитель, талантливый педагог, воспитавший плеяду отечественных артистов первой величины. С его именем связаны годы расцвета «Современника» и МХТ имени Чехова.

Мастер и Сальери

Своей новой постановкой «Амадей» художественный руководитель театра «У Никитских ворот» народный артист России Марк Розовский отдаёт дань уважения народному артисту СССР Олегу Табакову, работу с которым до сих пор вспоминает с большим удовольствием.

37 лет назад режиссёр обратился к пьесе английского драматурга Питера Шеффера «Амадей» и поставил её на сцене МХАТа по предложению Олега Ефремова. Именно Розовский «привёл» Табакова в качестве кандидата на роль Антонио Сальери. Этот сложный образ Олег Павлович бессменно воплощал более тридцати лет. Более того, его появление на подмостках прославленного МХАТа оказалось судьбоносным. Впоследствии Табаков стал директором МХТ.

Марк Григорьевич вспоминает то время, когда на спектакль «Амадей», в котором играли Табаков, Безруков, Ефремов, невозможно было попасть:

— Мы играли даже в голодное время. Как-то у служебного входа меня остановил спекулянт, предложил купить билет на «Амадея». На вопрос, сколько, он ответил: «200$». Я спросил: «Неужели покупают?» А он мне: «Если вы не купите, кто-то другой обязательно». Это была астрономическая сумма в те годы!

Те, кому посчастливилось видеть «Амадея» на мхатовской сцене, помнят, как великолепен был в своём отрицательном обаянии Табаков-Сальери, как быстро он преображался, как ловко манипулировал окружающими, как логично выстраивал свою линию борьбы с «праздным гулякой» Моцартом.

О мхатовском Сальери — Олеге Павловиче Табакове Розовский говорит:

— Его надо было постоянно разгадывать. На репетициях он всё время озадачивал. Был игруном. Конечно, в своём творчестве Олег никакой не Сальери. Будь он молодым актёром, блистательно сыграл бы Моцарта. Тогда во МХАТе эту роль исполняли 4 артиста: Володя Пинчевский, Миша Ефремов, Рома Козак и Серёжа Безруков. Причём Серёжу вводил именно Табаков. Он же был его учителем. А я только пару правок внёс. Помню, на одной из репетиций мы разбирали монолог Сальери. Я долго говорил о смыслах, темах, человеческом и божественном. Минут сорок. Сидит Табаков, слушает. Перед ним лежит текст пьесы. Я говорю, а он отмечает что-то на страницах. Кончается репетиция. Я спрашиваю: «Олег, можешь показать, что ты там карябал все время на полях?» Он мне показывает. После первого абзаца у него написаны три буквы «апл.», после второго — «апл.» и после третьего — «апл.» Переводя на русский язык, он наметил, где у него будут аплодисменты. По сути, в этот момент он действовал как Сальери. То есть грамотно обозначил, где следует сделать акценты. Больше скажу, на премьере всё так и было! А где, с моей точки зрения, их не должно быть, он технически вызвал аплодисменты. Фыркал, издавал какое-то междометие, раздвигал руки и своим обаянием сражал зал наповал. Чисто эстрадное мастерство, если хотите. Но органичное!

Миф, порождённый Пушкиным

«Сырьём» для сюжета любой пьесы служит жизнь, в течение её мы замечаем, что наличие таланта не всегда является залогом успеха, а человеческое тщеславие требует всеобщего признания.

Смерть Моцарта в 35-летнем возрасте породила череду слухов и легенд, дискуссии о её причинах не утихают до сих пор. Непонятно, как появился миф о возможной причастности к кончине Моцарта композитора Сальери. Есть мнение, что его живучести «способствовала» одна из «маленьких трагедий» Александра Пушкина, которая была задумана как «Зависть», а позже получила название «Моцарт и Сальери». Именно это произведение породило легенду, которая является наибольшим заблуждением относительно двух композиторов: на самом деле у Моцарта было гораздо больше поводов завидовать Сальери, ведь речь идёт о самом успешном и влиятельном композиторе своего времени, почитаемом учителе музыки, любимце венской публики.

Моцартианские поступки на стыке времён

Как изменился взгляд на извечный конфликт посредственности и таланта? Как время расставляет акценты в противоборстве сальеризма и моцартианства? Ответы на эти вопросы даёт режиссёр Розовский в концепции новой постановки, которая, по его словам, осталась прежней.

— Она заключалась в том, что я делал спектакль не только об отношениях Моцарта и Сальери. Существовала и существует вечная проблема «моцартианства» и «сальеризма», это, наверное, самое важное и дорогое для Питера Шеффера, который писал эту пьесу в русле пушкинских «Маленьких трагедий».

Розовский пояснил, что под моцартианством он понимает духовную, творческую свободу. У него это разговор с Богом, обращение к жизни, конкретной реальности. А сальеризм, в противовес, отстаивает другие ценности: творчество, как возвышение в своей карьере, как конгломерат штампов, приёмов. Сальери владеет всеми приёмами, которыми владеет Моцарт, только в нём нет живости, лёгкости, драмы и боли, которая сопутствует всякому высокому искусству. Марк Григорьевич в своём интервью приводит в пример чисто моцартианский поступок, который произошёл в жизни известного виолончелиста Мстислава Ростроповича. Ходит легенда, что, когда он приехал в какую-то сибирскую деревню, в ней не нашлось рояля. А как ещё виолончелисту настраиваться на концерт? Но был некто, хорошо играющий на гармошке. Вот и есть моцартианство: Ростроповичу аккомпанирует мужичок на гармошке. Просто гений так любит музыку, что не может обмануть зрителей. Психологически этот человек свободен. Сальери такого себе не позволит.

Внешне спектакли с разницей почти в сорок лет выглядят похожими. Это сделано скорее всего намеренно. Не случайно Розовский пригласил в качестве сценографа и художника по костюмам Аллу Коженкову, прославленного театрального мастера, создавшую декорации ещё к первому «Амадею». Она является автором сценографии и костюмов более чем к 400 спектаклям разных жанров, поставленным в России и за рубежом.

Рояль на сцене — один из главных элементов декорации. Это и воплощение гениальной музыки Моцарта, и сомнений Сальери в своём таланте. Слушая произведения Моцарта и Сальери, находишь в музыке сходство, но в одной мало жизни, а в другой — лёгкость и полёт.

Актёрские таланты

Необходимо отметить, в масштабном музыкальном спектакле занята значительная часть труппы театра. В роли Сальери выступил ведущий актёр театра заслуженный артист России Александр Масалов. Это блестящая актёрская работа талантливого человека. Вспомним, что свою актёрскую карьеру он начал в 1975 году в Студенческом театре МГУ под руководством Романа Виктюка. В 1976-м Виктюк пригласил Масалова на главную роль в телеспектакле «Мой друг Моцарт», где его партнёрами были Маргарита Терехова, Леонид Марков, Александр Леньков и другие. В 1983-м играл в студии Марка Розовского в спектакле «Триптих» вместе с Александром Филиппенко. Если коснуться фактов его биографии, стоит отметить, что Масалов окончил международное отделение факультета журналистики МГУ в 1982 году, после чего работал на Гознаке, а также в Чехословакии по линии Общества дружбы с зарубежными странами. В университете учился на одном курсе с Владиславом Листьевым. Упомянем ещё об одной его ипостаси, раскроем, так сказать, секрет. В футбольном мире есть замечательный комментатор — Александр Елагин. Елагин — девичья фамилия матери, взятая Александром для работы в СМИ. Так вот, он и есть Масалов. Это одно и то же лицо. В 1999 году Александр получил приз «Золотой микрофон» как лучший футбольный телекомментатор года. С высоты своего жизненного опыта и внутреннего потенциала можно представить, какую гамму артистических красок Масалов представил зрителю. Налицо великолепная психологическая работа, которая захватывает полностью. Его Сальери — мощный, умный, беспощадный — покоряет. Впечатление усиливает актёрский ансамбль, где каждая роль исполнена очень точно.

Хочется отметить Никиту Заболотного в роли Моцарта. Молодому и многообещающему актёру удалось справиться со сложнейшим образом: мальчишество с шутками на грани дозволенного и искренность, граничащая с хамством, переплетаются с глубокими страданиями и творческим исступлением.

Констанция в исполнении Николины Калиберды безмятежна и мила, но отнюдь не проста. Её расчётливость дошла до того, что в финальной сцене она объясняет, каким образом устанавливает собственные расценки на партитуры мужа.

Народный артист России Валерий Шейман создал поистине «шампанский» образ императора Иосифа. Часто произносимая им с разными интонациями фраза «Будут праздники и фейерверки!» — готовый мем!

***

Прекрасная игра актёров заряжает настоящей живой энергией, выводит на новый уровень настроения и бодрости. Посмотрев спектакль, теперь жду, когда мой творческий подъём начнёт распространяться на различные сферы жизни, а в голову начнут приходить нетривиальные идеи…

Айрин ДАШКОВА, фото Елены Лапиной и Марии Михайловой