Подполковник милиции Игорь ДОРОХИН, в прошлом начальник тыла Авиационного отряда специального назначения ГУВД по г. Москве, посвятил свой рассказ памяти близких людей, чьи судьбы связаны с Великой Отечественной войной.

К БРАТСКОЙ МОГИЛЕ

Воспоминания моего детства перекликаются с прошедшей войной. Однажды в начале 60-х годов во время отдыха в пионерском лагере под Старой Рузой я впервые увидел искорёженное оружие и пробитые солдатские каски, найденные неподалёку и бережно размещённые в музейной комнате. Запомнилось участие в торжественной церемонии перезахоронения останков солдат в братскую могилу на развилке дороги, ведущей к пионерлагерю. Всё проходило очень торжественно: развевалось знамя, играл оркестр, гремел оружейный салют. В Москве ещё не было Могилы Неизвестного Солдата и Вечного огня, но мы росли с твёрдым убеждением, что никто и ничто не забыто.

Со временем стали открываться архивы, и в преддверии очередной годовщины Победы появились сведения о судьбе погибшего на фронте Ивана Канушина — деда моей супруги. В 1941 году он ушёл на войну, семья его оказалась в оккупации и после войны долгое время считала солдата пропавшим без вести. И вот было установлено, что он погиб в 1942 году и похоронен в братской могиле в Смоленской области.

Долго не раздумывая, дочь солдата Раиса Ивановна, её дети, внуки, племянницы, всего девять человек, отправились в путь ранним первомайским утром на двух автомобилях.

Для уточнения дороги пришлось заехать в Смоленск, затем, развернувшись через Вязьму, направиться в Тёмкино. То там, то здесь у дороги мелькали обелиски над воинскими захоронениями. Сердце сжималось от осознания тяжести потерь. Мы знали, что в каждой из братских могил покоятся более 1000 бойцов, перенесённых из бесчисленных могил на полях былых сражений.

Дежурный Тёмкинского военкомата, узнав о цели визита, вынес Книгу Памяти со списком захороненных солдат в братской могиле № 7 у бывшей деревни Дубна. Такой деревни давно нет, как нет и более десяти других, существовавших до войны в ближайшей округе. Разрушенные и сожжённые, они так и не возродились.

Оказалось, что могила находится в недоступном для легковых автомашин месте, что опечалило дочь павшего солдата, поскольку преклонный возраст не позволял ей совершить трёхкилометровый пеший переход. Все единодушно решили подготовиться и посетить место захоронения деда в следующем году. Приготовленные букеты цветов были возложены в самом посёлке Тёмкино на братскую могилу, в которой покоятся 1385 погибших солдат.

В другой раз до могилы деда добрались три внучки солдата. Погода стояла сухая, подобие дороги оказалось проезжим почти до самого конца. Было отрадно видеть, что святое место, хотя и зарастает лесом, не заброшено и ухожено. В момент нашего прибытия у обелиска находились двое мужчин, по русскому обычаю поминавшие павших. Мы обменялись с ними несколькими фразами о проведённых поисках. Выяснилось, что они, так же как и мы, лишь недавно узнали о месте захоронения своего погибшего родственника.

Трудно передать словами захлестнувшие нас чувства, да, наверное, это и не надо, поскольку всем, кто слово Родина пишет с большой буквы, понятны величие подвига погибших за неё солдат и глубина трагедии военных лет. Поклонившись, всплакнув и прибравшись на могиле, помянули и мы деда, и всех павших.

Вернувшись домой, мы посетили дочь солдата Раису Ивановну, продемонстрировали фотоснимки.

Поездка к братской могиле произвела на меня сильнейшее эмоциональное впечатление. Размышляя об увиденном, я продолжил искать в сети новую информацию. Ранее неизвестные факты, говорящие о масштабах оборонительных и наступательных операций наших войск, заставили по-новому осмыслить и историю войны, и историю семьи. У каждого павшего за Родину есть своя история, и не должно быть так, чтобы между датами их рождения и гибели был только прочерк.

Уходит старшее поколение, которое на себе вынесло тяготы военного лихолетья, а если семьи прошли через оккупацию, лишились всего имущества, то в семейных архивах не найти ни документов, ни фотографий довоенных времён.

В начале поисков сведений о судьбе павшего солдата Ивана Канушина в моём распоряжении была его единственная фотография с довоенного паспорта и ещё — скупые сведения от «похоронки», размещённой в электронном архиве.

СЕМЬЯ КАНУШИНЫХ

Накануне войны большая семья Ивана Канушина проживала на стыке нынешних границ России, Белоруссии и Украины в Суземском районе тогда ещё Орловской области.

Жена Ивана Мария родилась в 1906 году в Крыму. После революции родители перебрались в посёлок Благодатный Суземского района. Здесь построили дом-пятистенок, разбили большой сад, поставили амбар. Дом — единственный в деревне — был покрыт железом, и во время оккупации его сразу заняли немцы, выгнав хозяев. В войну дом уцелел, и семья прожила в нём до 1950 года.

В двадцатые годы Мария вышла замуж за нашего героя — Ивана Петровича Канушина из соседнего села. У Ивана и Марии родились шестеро детей: Сергей (1925), Владимир (1927), Зинаида (1930), Анатолий (1937), две дочки-двойняшки — Маша и Раиса. Чтобы обеспечить семью, Иван выезжал на заработки в Москву, а с началом вой-
ны был призван в Красную Армию. Покидая родной дом, он наказал беременной жене: если родится дочь, назвать её Раисой в память об их маленькой дочери, умершей накануне войны. Что и было сделано.

Дочь Раиса — седьмой ребёнок — родилась уже в оккупации 21 ноября 1941 года и едва не погибла во время артиллерийского обстрела в 1943 году перед самым освобождением посёлка. Ползущую по дороге маленькую девочку укрыли соседи. Так в тот момент вышло, что все бросились спасать корову, единственную кормилицу, благодаря которой только и выжили.

Раиса Ивановна в настоящее время проживает в Мытищах. У неё двое детей и трое внуков. Она осталась единственной из детей Ивана и Марии. Она же — единственная из детей, о рождении которой Иван так и не узнал.

Мария не получила ни одного письма от солдата. В течение двух лет, с 14 октября 1941 по сентябрь 1943 года, Суземский район был под фашистской оккупацией. Но человек всегда живёт надеждой, и, когда после войны Марии в военкомате сообщили о гибели мужа ещё в 1942 году, она не поверила и продолжала надеяться — ведь однажды, ещё во время войны, местная жительница передала ей устную весточку от Ивана, проходившего в колонне войск в нескольких километрах от родного дома. По словам женщины, Иван просил передать Марии, что жив, что сражался в Сталинграде.

После ухода Ивана в армию дома оставались восемь человек — двое взрослых и шестеро детей. Во время оккупации умерли маленькая дочь Ивана Маша и мать Марии Ольга. Старшего из детей — подростка Сергея — немцы угнали на принудительные работы. Домой он так и не вернулся. Трагически сложилась судьба сына Ивана Анатолия. В 1950 году он погиб от взрыва затаившегося с войны боеприпаса.

О войне, о жизни при немцах в семье старались не говорить, но сын Ивана Владимир Иванович, которому в начале войны было 13 лет, вспоминал, как ожесточились люди после зверств оккупантов и их пособников.

Его жена Акулина Акимовна встретила войну в 12 лет и пережила оккупацию в соседней деревне. Всю жизнь она не могла спокойно слышать немецкую речь даже в кинофильмах — за нею, девочкой-подростком, гнался немец, от которого она с трудом убежала.

После освобождения семья продолжала жить в родном посёлке, но в 1950 году, после трагической гибели Анатолия, Мария с семьёй сына Владимира и дочерью Раисой уехала в Комсомольск-на-Амуре. В конце пятидесятых семья перебралась в подмосковные Мытищи. Мария Васильевна Канушина скончалась в 1988 году в возрасте 82 лет.

Владимир с женой вырастили трёх дочерей и умерли в один день в 2000 году.

Зинаида, дочь Ивана Канушина, прожила достойную жизнь, воспитав детей и внуков. Жива и здравствует лишь та самая Раиса, младшая из детей Ивана.

Не ищите на современной карте России ни посёлка Благодатного, где жила большая семья Ивана Канушина, ни деревни Дубны, рядом с которой он похоронен. Эти названия остались только в «похоронке» на Ивана, которая так никому и не была вручена.

ГВАРДИИ КРАСНОАРМЕЕЦ

О гвардии красноармейце Иване Канушине известно, что в день гибели, 14 августа 1942 года, он служил в 21-м Гвардейском стрелковом полку 5-й Гвардейской Краснознамённой стрелковой дивизии.

Можно смело утверждать, что воевал он достойно в той самой дивизии, которой за особое отличие в боях под Ельней ещё в 1941 году в числе первых присвоили звание «Гвардейская». За оборону Москвы, за стойкость и отвагу в наступлении дивизия была награждена орденом Красного Знамени. В честь дивизии впоследствии был назван город в Калининградской области — Гвардейск. Геройская была дивизия, героями были и все её солдаты — павшие и живые.

В августе 1942 года дивизия входила в состав 33-й армии Западного фронта, участвовавшей в Ржевско-Сычёвской наступательной операции, ставшей одним из этапов страшной Ржевской битвы. Части армии наступали с 13 августа по 7 сентября 1942 года. В ходе операции войска поставленных целей не достигли и понесли большие потери.

Всего за две недели до гибели Ивана Канушина, 28 июля 1942 года, был издан приказ № 227 Народного комиссара обороны СССР И.В. Сталина, в просторечии названный «Ни шагу назад!».

Упомянутый приказ может быть отнесён к числу факторов, повлёкших большие потери войск, в том числе и в Ржевско-Сычёвской наступательной операции. Имея достаточное количество сил и средств, командиры попросту боялись проявлять любую самостоятельность в тактическом маневрировании подчиненными частями и подразделениями, что впоследствии было названо «слепым выполнением приказов и нежеланием командиров всех уровней брать на себя ответственность». Для строевых командиров и простых солдат не было возможности выбора более выгодных позиций и манёвра.

О чём думали тогда солдаты, бившиеся с врагом, трудно представить, но в победу над захватчиками верили наверняка. Энциклопедия беспристрастно вещает потомкам, что «приказ оказал отрезвляющее воздействие, позволил остановить врага, а через полгода разгромить фашистов у стен Сталинграда». Но мы знаем, что в числе 42  327 красноармейцев и командиров 33-й армии, убитых, раненых и пропавших без вести в Ржевско-Сычёвской наступательной операции, был гвардии красноармеец Иван Канушин — один из 1074 бойцов, захороненных в братской могиле № 7 рядом с местом, где когда-то была деревня Дубна. Таких братских могил в округе более двенадцати.

НА ОККУПИРОВАННОЙ ТЕРРИТОРИИ

Во время Великой Отечественной войны особая тяжесть легла на миллионы простых советских граждан, живших на наших землях, занятых фашистами.

Мария с шестью детьми и своей матерью в период оккупации оказалась на территории так называемого «Локотского самоуправления», образованного предателями своего народа с разрешения оккупантов.

С позволения немцев в «округе» были созданы собственные «вооружённые силы», которые привлекались к антипартизанской борьбе, к охране железных дорог и конвоированию эшелонов с вывозимым продовольствием, к репрессиям против лиц, саботировавших мероприятия «локотских властей».

Наиболее трудоспособная часть населения отправлялась на работу в Германию. Вернуться же оттуда удалось далеко не всем. Так случилось и с сыном солдата Сергеем.

Всего война забрала у семьи Канушиных пять человек из девяти!

Враг был сильный и жестокий, и только ценой огромных жертв страна одержала Победу, изгнала оккупантов, разобралась с предателями. И как бы далеко от нас ни уходило то время, в каждой семье помнят, что это была всенародная, Отечественная война, и не забывают, чем оплачена Победа.

фото из архива автора