(Продолжение. Начало в № 16.)
 

Мы с Владимиром  Ивановичем были уверены в выделении отдельной строки в бюджете, делов-то — пропиши, и всё. Ан, нет! Делов, видимо, оказалось много — и все связаны с контролем денежных потоков. В общем, отказали.

После контраргументов представителей правительства и итогов голосования по моей поправке, я уже кричал на весь зал без микрофона. Кричал, обращаясь к симпатичным женщинам из правительства: «Как вам не стыдно, вы же сами матери, да вы знаете, что 25 тысяч жён чиновников, мафиози и бизнесменов рожают за рубежом, что вы оставляете простым российским женщинам — "авгиевы конюшни"!?» Никто на это не обратил внимания, но крик в Думе — не новость.

Боясь перейти на более жёсткую лексику, близкую к ненормативной, я в сердцах покинул зал заседаний. Это была не демонстрация, просто было не по себе. Через какое-то время в кабинет зашла помощник премьера Касьянова и стала меня успокаивать:

— Александр Иванович, ну что вы так разволновались. Мне сказали, что на следующий год такая статья расходов будет выделена, просто сейчас нет времени переделывать документы.

Не моё состояние их волновало — боялись, как бы я чего не рассказал прессе.

Потерпев поражение с написанием резких докладных и трактатов, было решено создавать общественное мнение, напирая на мораль и нравственность, которые резко пошатнулись в годы «сколько угодного суверенитета» демократической анархии, когда мерилом всего стали власть и деньги. Владимир Иванович подключал свои академические связи, ходил по инстанциям, по-прежнему занимался эпистолярным жанром. Но самое главное — он начал информационную атаку, к которой затем подключились другие заслуженные и уважаемые академики, профессора, хирурги, главврачи и многие другие, понимавшие, перед какой катастрофой стоит наша страна.

Очень сильное впечатление не только на думцев, но и на другую часть активного общества произвело открытое письмо на имя Президента России авторитетных в сфере медицины специалистов — академиков РАМН В.А. Таболина, Э.А. Степанова, Ф.И. Комарова и других. Оно было опубликовано в «Парламентской газете» в июне 2002 года под названием «Чтоб здоровенькими были дети». Авторский коллектив откровенно указывал, что «интерес правительства РФ к подобного рода центрам столь ничтожен, что в пору говорить о государственной политике разрушения ведущих российских общефедеральных родовспомогательных учреждений, а не о их создании».

По сути это был вердикт присяжных от медицины. Однако приговора не последовало. Как в воду смотрели академики — ведь Владимиру Ивановичу в скором времени пришлось отстаивать уже свой Центр…

Чуть раньше целый ряд публикаций и интервью подготовил сам В.И. Кулаков. Запомнилось интервью той же «Парламентской газете» в марте 2002 года под названием «Стране нужны здоровенькие дети» с подзаголовком «Сэкономим на младенцах — потеряем генофонд». И снова гвоздят горькие слова «Сейчас, выходит, государству не нужны не только наши программы, но и наш академический центр».

Надо сказать, что к этому времени весьма активизировался Комитет Государственной думы по здравоохранению, которым руководила Екатерина Лахова. Мне приходилось бывать на его заседаниях и каждый раз я уходил под большим впечатлением. Во-первых, на заседания комитета приглашались специалисты высокого класса, и я узнавал много нового (кстати, неизменным его участником была Ольга Викторовна Шарапова). Во-вторых, позиция комитета становилась всё более наступательной. Это вселяло надежду.

В то же время без предварительного сговора у нас сформировалась группа депутатов и «гражданских» специалистов по ликвидации рабской торговли детьми. Забегая вперёд, скажу — эта вакханалия была к 2007 году прекращена. Поскольку данная тема для другого разговора, замечу лишь, что в стране оказалось на разных уровнях власти немало честных и патриотически настроенных людей, присоединившихся к нам для устранения этого позорного для страны явления. Не потребовалось ни указов президента, ни законов, оказалось достаточно чести и профессионально-политической воли тех, в чьей компетенции были те или иные вопросы, связанные с этой проблемой…

 

Встреча
с Президентом
и начало
подковёрной борьбы

Наша фракция, равно как и другие, встречалась с Президентом России для обсуждения законотворческих вопросов по злободневным для общества и государства проблемам. На одной из встреч мне, как председателю одного из ведущих комитетов, поручили выступить по вопросам внутренней безопасности. Давалось пять минут. Эти минуты пришлось готовить пять суток — на минуту сутки.

Две с половиной минуты я посвятил тем проблемам, о которых писал выше, — это чуть меньше одной страницы. Мы с Владимиром Ивановичем выверяли каждое слово: ничего лишнего, никаких эмоций. Кулаков сказал, что Президента не стоит грузить проблемами, он их знает, надо предложить пути решения. Так и сделали. Заучив текст, как монах «Отче наш…», я высказал всё это Президенту и предложил решить проблему демографии за счёт 10 миллионов бездетных. Пока. На первое
время.

Выслушивая каждого выступающего, В.В. Путин давал комментарий. Дополнял, критиковал, сыпал цифрами. Причём никуда не заглядывая и по любому вопросу — будь то налоги или борьба с преступностью, тарифы на энергоносители или квоты на рыбный промысел.

Прокомментировал он и наш с Владимиром Ивановичем текст, из чего я понял, что письмо ему наше не показали. Дословно вспомнить сейчас трудно, но смысл заключался в следующем. «Если бы, — сказал Президент, — эту проблему можно было решить, как вы предлагаете, за счёт бездетных, я бы первый отдал эти 65 миллионов. В глобальном плане это должно потребовать других мер — более радикальных и перспективных».

Прошло какое-то время, и Кулаков, придя к нам в Думу, рассказал, что финансирование пошло и дышать стало легче. Интересы Центра также поддержал ряд депутатов Государственной думы — Борис Грызлов, Владимир Никитин, Татьяна Яковлева, Дмитрий Рогозин, Руслан Гостев, Андрей Исаев, Павел Крашенинников, Георгий Босс, Владимир Пехтин и многие другие.

Всё вроде бы пошло хорошо, но вот — не судьба. Владимир Иванович заболел. Сказались стрессы, постоянные унижения, хождения по мукам. О том, что он в больнице, я узнал случайно, вернее по случаю снятия Владимира Ивановича с должности. Узнал от коллектива Центра, обратившегося ко мне за помощью.

В Центре и за его стенами начиналась подковёрная борьба. Сторона противная (имеется в виду противоположная) поступила вопреки всем этнопсихологическим канонам. Она стала бить лежачего, а это не только не в традиции русского народа, но и запрещено законом. Однако противники избрали византийскую методу — по форме вроде бы и правильно, а по содержанию — издевательство и подлость.

Для чего же потребовался уход Владимира Ивановича? Для того, чтобы усовершенствовать разработанную им и его коллективом систему? Увы! Она и так была хороша, нового ничего не придумать. Тогда для чего? Ответ прост. Как солдатский сапог — перевести научный центр в бизнес-центр и контролировать денежные потоки. И не только. Слава, установление связей. Власть. О! Это тоже деньги. Да, господа, других мотивов я не вижу. Ну, хорошо, может быть, ещё и зависть. Это не мой досужий вымысел, я ведь до депутатства был всё же оперативником и кое-какие связи остались у меня в спецслужбах и милиции. Так что, господа, — деньги и власть. Все остальные аргументы — не более чем тонкое покрывало, через которое уродство так и прёт в глаза.

Александр ГУРОВ

(Продолжение следует.)