Они прожили  жизнь недолгую, но яркую. Вся биография друзей умещалась на одном тетрадном листе, но они сделали немало, и потому каждая строка становится интересной для тех, кто  продолжает их дело.
 

Старший сержант милиции Сергей Распертов и младший сержант милиции Николай Пономарёв служили постовыми в 30-м отделении милиции Москвы. Оба родились в 1924 году. Сергей родом из  Воршева Рязанской области, а Николай из села Арымовская  Горьковской. До работы в  отделении встречаться им не пришлось. И тот, и другой в 1942 году призваны в Красную Армию, но и тут судьба сложилась у них по-разному. Сергей попал в школу младших командиров при запасной бригаде, а в 1943 году — на фронт в стрелковый полк, где определили его в разведку, с которой до самой победы воевал в отдельной роте 117-й гвардейской стрелковой дивизии. Войсковой разведчик неоднократно посылался с группой во вражеский тыл, чтобы захватить «языка», разведать оборону, установить расположение штаба. Воевал он неплохо — награждён орденом Славы, медалью «За отвагу».

Однажды, выполнив боевую задачу, разведчики возвращались в часть. Но напоролись у линии фронта на вражескую засаду. Помощник командира разведвзвода Сергей Распертов принял на себя удар нападавших гитлеровцев, прикрывая огнём ручного пулемёта уходящих товарищей. Внезапная стрельба вызвала замешательство у врага. Прикрывая разведчиков, ударила наша артиллерия. Однако, возвращаясь к своим, Сергей был тяжело ранен. Товарищи подхватили его и доставили в санбат. Затем старший сержант попал в госпиталь. Оттуда добирался к своим в часть уже по немецкой земле. Старшего сержанта приняли радостно. Комроты распорядился:

— Принимай свой третий взвод. Теперь немного осталось, надо выдюжить.

А на рассвете 30 апреля 1945 года под немецким городом Лукенвальде 117-я дивизия вступила в ожесточённую схватку с врагом. Такого упорного, отчаянного сопротивления дивизия давно уже не встречала. Немцы сопротивлялись с невероятным фанатизмом, не считаясь с потерями. Вторые сутки шли кровопролитные бои. А едва вырвались из них, как пришлось  срочно мчаться на помощь восставшей Праге. В память о тех жесточайших сражениях у Сергея сохранились две медали — «За взятие Берлина» и «За освобождение Праги».

У Николая Пономарёва военная биография сложилась несколько иначе. Как ни стремился на фронт, туда не попал — направили в дивизию НКВД по охране предприятий, особо важных для нужд фронта. Пономарёв всю жизнь переживал, что не был на фронте. Как будто в том была его вина. И перед Сергеем, когда встретились с ним в 30-м отделении и подружились, чувствовал себя неловко.

— Ты это брось, не выдумывай, — возражал тот. — Служил честно, там где нужно. А теперь у нас с тобой общее дело, будем его исполнять так же честно, как и в армии.

Их пост располагался на Преображенской площади, шумной от трамваев и людей. Иногда на пост раньше заступал Сергей, а потом на смену ему приходил Николай. Или наоборот. Николай припоминал, что в отделение они поступили на службу почти одновременно, в марте 1948 года, тогда же ходили и в райком комсомола становиться на учёт. Через месяц друг о друге знали почти всё. У них появились общие интересы, знакомства, впечатления о книгах, людях, вместе решали и житейские вопросы. А форма делала их похожими друг на друга.

Как-то Николай пригласил к себе домой Распертова. Он к тому времени обзавёлся семьёй и теперь у него рос сын Саша, забавный малыш.

— Заходи, познакомлю с ним и женой Леной.

— Как-нибудь в другой раз.

— Другой раз пирогов не будет, пошли!

Отказываться от приглашения было неудобно. Лена открыла им дверь. Пока накрывала на стол, Сергей осмотрелся. У Пономарёвых было всё просто, аккуратно и чисто. Посреди комнаты стоял небольшой стол, четыре венских стула,  отдельно — сервант и шкаф для одежды. Во всём чувствовалась заботливая рука хозяйки. От Сергея ни на шаг не отходил Сашенька. Мальчик  признал в нём своего, протянул ручонки, полез знакомиться.

Пономарёвы жили дружно, и Сергей сразу почувствовал это. Он стал часто бывать у Николая и не скрывал, что его тянуло в эту дружную весёлую семью. Собираясь вместе, говорили о многом. Сергей мечтал поступить в Высшую школу милиции. Лена просила рассказать о тех европейских городах, где побывал фронтовой разведчик, и Распертов вспоминал суровые годы войны, когда ему пришлось освобождать Прагу, Будапешт, Вену. В памяти свежи ещё были впечатления от встреч с жителями. Вспоминались военные эпизоды.

Потом говорили о достижениях Сергея в спорте. Здесь он был явным лидером, а вот на свадьбу друзей явно не спешил зазывать.

— Всё некогда,— отшучивался вчерашний фронтовой разведчик.

Распертов жил вдвоём с матерью Варварой Семёновной, о которой постоянно заботился, нежно любил и глубоко уважал. Жизнь матери считал подвигом. К этому у него были веские основания. Когда кулаки убили отца, на руках Варвары Семёновны осталось семеро детей — четыре девочки и три мальчика, которых она вырастила, поставила на ноги, пристроила к делу. А когда дети разъехались, мать одна жить не смогла и перебралась к Сергею в Москву. Старший брат погиб на фронте, и Сергей старался ничем не огорчать мать, был к ней внимателен и ласков.

2 октября 1949 года был обычным днём в отделении. Младший сержант Николай Пономарёв заступил на пост. Служба протекала нормально. С минуты на минуту его должен был сменить Распертов. Николай привык, что товарищ никогда не опаздывал, машинально посмотрел в ту сторону, откуда должен был появиться Сергей. Он в тот день обещал принести для сына новую игрушку. «Интересно, что принесёт на этот раз?» — подумал Пономарёв. Но его  отвлекли мальчишки, которые выскочили на площадь и прицепились к трамваю. Николай дал предупредительный свисток. Мальчишек как ветром сдуло с подножки.

Николай перед самой сменой решил заглянуть в сберегательную кассу, расположенную неподалёку от поста. По-хозяйски осмотрел площадь, любуясь листопадом. Погода стояла солнечная, тёплая. На клёнах и липах, оцепивших полукругом площадь, ещё полно жёлтых и красных листьев, разрисованных осенью. Их много лежало на тротуаре, проезжей части. Старинная площадь звенела трамваями, шуршала шинами автомашин. Выходили из магазинов покупатели, шли пешеходы. Обычная жизнь большой площади, на которой постовому всё знакомо. Даже лица некоторых прохожих.

Не успел младший сержант дойти до сберкассы, как к нему подбежал
человек:

— У нас жулик. Идёмте быстрее, — задыхаясь, торопливо говорил мужчина. — Я из сберкассы.

Только сейчас Пономарёв признал в нём заведующего.

— Говорите толком, — попросил Николай, — что у вас случилось?

— Только что в сберкассу зашёл мужчина и предъявил для оплаты украденные облигации.

— Чего же не задержали? У вас же имеется наган, телефон. Могли бы позвонить, — укоризненно проговорил Пономарёв.

Заведующий смутился:

— Боязно.

Младший сержант решительно шагал к сберкассе. Едва поспевая за ним, рядом семенил заведующий.

— Не отставайте, — поторапливал спутника Николай. Он уже напоминал сжатую пружину, цепко всматривался в прохожих, прикидывая, как лучше задержать неизвестного.

— Мужчина один или с напарником? Не заметили?

— Один, это точно…

— Ладно, — вздохнул Николай. — Пока я буду с ним заниматься, позвоните в отделение дежурному.

Однако всё произошло не так, как предполагал Николай. Неизвестный находился ещё в сберкассе. Из окна заметив приближавшихся заведующего и милиционера, он выскочил за дверь и побежал к домам. Николай Пономарёв кинулся за ним, попытался остановить.

— Стой, стрелять буду!

Где там! Мужчина и не думал подчиняться окрику, побежал резвее. Опасность и страх подгоняли неизвестного, и ему удалось оторваться от постового.

— Ну это мы ещё посмотрим, — подбодрил себя Николай.

Они отбежали уже довольно далеко от сберкассы, когда из переулка показался Сергей Распертов, спешивший на смену Пономарёву. Николай дал ему сигнал свистком. Этого было достаточно, чтобы Сергей заметил бегущих, и ему потребовался какой-то миг, чтобы оценить обстановку и сориентироваться. В следующее мгновение он уже бежал наперерез неизвестному.

События, развернувшиеся на Преображенской площади, привлекли внимание любопытных. Их уже порядочно собралось на тротуаре, но никто не спешил помочь милиционерам. Более того, прохожие мешали постовым применить оружие.

Не зря Распертова называли чемпионом по бегу. Ему, хорошо тренированному спортсмену, было не так уж трудно догнать преступника. «Теперь злодею от нас не уйти», — подумалось Пономарёву. Он чувствовал, что начинает задыхаться, но держался. Миновав площадь, постовые, не выпуская нарушителя из вида, бежали по улице.

Распертов, по фронтовой привычке вытащив на бегу из кобуры пистолет, держал его наготове, чтобы в случае необходимости выстрелить немедленно. Правда, он надеялся, что до  применения оружия дело не дойдёт. Старший сержант Распертов бежал уверенно, легко. Расстояние сокращалось. Преступник заметался у трёхэтажного дома и бросился к воротам. Но внезапно свернул на противоположную сторону. Незнакомец обернулся и увидев, что постовой настигает, выхватил из внутреннего кармана пистолет и выстрелил в Сергея. К счастью, промахнулся. Бандитские выстрелы следовали один за другим. Сергей сосчитал — у преступника оставалось в обойме ещё три патрона. «Как бы не напороться на пулю»,— подумал Распертов, укрываясь за тополем.

Под выстрелами Сергей умело бежал зигзагами, от дерева к дереву. Теперь пора было применить оружие. Но стрелять мешали люди, собравшиеся на улице. Наконец преступник, сбежав с проезжей части, метнулся во двор и этого Сергею было достаточно, чтобы прицельно выстрелить по ногам противнику. И тут навыки войскового разведчика (метко стрелять из любого положения) сработали безошибочно: после его выстрелов бандит споткнулся, присел… Сергей, не останавливаясь, с ходу сбил противника, навалился на него и выбил из рук
пистолет.

Однако бандит, хоть и раненый, сдаваться не собирался. Обладая недюжинной силой, он вывернулся и подмял под себя Сергея. Но уже в следующее мгновение болевым приёмом милиционер сбросил с себя противника и прижал к земле. Прохожие облегчённо вздохнули, но так и не двинулись на помощь сотруднику милиции. Обезоружив злодея, Сергей поджидал Пономарёва, который издалека подбегал к месту поединка. Распертов был ослаблен борьбой и не видел всю обстановку вокруг. Между тем она резко и неожиданно изменилась.

Увлечённый схваткой милиционер не заметил появления сзади ещё одного врага, который возник незаметно и выстрелил в спину Распертову. Эти выстрелы прозвучали для младшего сержанта Пономарёва совершенно неожиданно. Он вбежал во двор и замер, увидев распластанное тело Сергея. Тот лежал, раскинув руки, лицом вниз. Николай кинулся к другу, но был в упор встречен выстрелами и рухнул с застывшим взглядом рядом с товарищем. А  дальше случилось то, от чего очевидцы во дворе ахнули: теряя сознание, Николай всё же успел выстрелить в преступника и упал…

А вокруг с деревьев падала листва и стояли безмолвно люди. Через несколько мгновений во двор влетела «Победа»-такси, и шофер, оттолкнув любопытных, крикнул:

— Люди, что же вы смотрите? «Скорую» быстро, — и кинулся к милиционерам, потом развернулся и нагнал бандита, схватил его за руку: — Куда, гад?!

И врезал ему кулаком.

Во двор въехала синяя милицейская машина и следом «скорая». Милиционеры осмотрели своих товарищей, следователь с надеждой взглянул в глаза врачу. Но тот обречённо махнул рукой:

— Пономарёва, может быть, и довезём, а вот Распертов… убит.

...Прошли годы с того тревожного дня, но свято чтут память о героях товарищи по службе. И как эстафету подвига передали рассказ о них сначала молодым сотрудникам 30-го отделения, потом создали стенд героям в Ленинской комнате Куйбышевского РУВД столицы, а с образованием округов, эта святая страница героизма вошла в летопись музея истории органов правопорядка УВД по Восточному округу столицы и в экспозицию Музея истории ОВД КЦ ГУ МВД России по г. Москве.

 

Публикация подготовлена в рамках совместного проекта редакции газеты «Петровка, 38» и Музея истории ОВД КЦ ГУ МВД России по г. Москве. Фото из книги «Тревога всегда внезапна».

 

Владимир КИСЕЛЁВ,

Сергей ГОРИСТОВ