Как много работников газеты «Петровка, 38» могут быть упомянуты на её страницах до 10 марта 2013 года, когда газете исполнится 90 лет? Сто? Двести? Но за 90 лет через её горнило прошло журналистов гораздо больше, а если учесть неоценимое участие в жизни газеты милицейских корреспондентов (милкоров), то есть внештатных работников, то их количество неизмеримо возрастёт. Газетное дело — коллективное дело. Бывает, что внештатник в газетном процессе стоит много больше, чем можно предположить. Назову среди них того, кто высится среди других как утёс, могуч и недосягаем и, кажется, по природе вообще невозможен.

Слава его гремела по всей Москве, а в милицейском гарнизоне его лично знал всяк и каждый — постовой, гаишник, полковник или генерал. Со всеми за руку, достойно, но с приветливой улыбкой. Он цену себе знал, цену своему слову знал, и если обещал выполнить задание, да не из простых, то не будет ни спать, ни есть, но отработает, как положено. Он был фотокорреспондентом милицейской газеты «На боевом посту» (прежнее наше название) — Владимир Степанович Горемыкин, или просто наш Степаныч.

Когда автор этой публикации в начале 1973 года пришёл из «Вечерней Москвы» и занял кресло ответственного секретаря «Боевого поста», Степаныч уже давным-давно здесь прописался и создал себе имя. Наша милицейская газета выходила трижды в неделю и трижды её четыре страницы надо было наполнять фотоиллюстрациями. Я с неприятным для себя удивлением узнал, что в штатном расписании газеты нет ни одного фотокора, а Владимир Степанович работает водителем в 6-м таксомоторном парке, у нас же он просто внештатный корреспондент. Но главному редактору подполковнику милиции Борису Ивановичу Соколову и в голову бы не пришло написать в удостоверении Горемыкина «внештатный», нет. Только «специальный корреспондент»!

Как он работал? Сутки — смена в таксомоторе, день — по заданиям редакции, ночь — в собственной ванной возится с растворами, бачками, глянцевателем. На следующий день приезжает в редакцию с готовой продукцией. Фотографии привозил пачками, на любой потребный момент: в фас, профиль, вертикально, горизонтально, группами — весь гарнизон у него на фотоплёнках. Какая техника? Какой-то, помню, маленький аппарат, наверное, «леечка», как на фронте. И всё это бесплатно, без зарплаты. А гонорара в нашей газете вообще не было. Более того, фотоматериалы, проездные — всё за свой счёт. Пытались в порядке исключения платить ему за каждый опубликованный снимок маленькие деньги, помнится, рубль за кадр. А он нам: «Да что вы, ребята, я в смену на такси зарабатываю иной раз больше, чем вы в месяц».

Чем мы могли ему ответить? Уважением и дружбой. Он многократно становился лауреатом всевозможных конкурсов, которые проводила наша газета. Всем коллективом мы его рекомендовали в Союз журналистов СССР, и его радости не было предела. Я уже говорил, что его все руководители главка знали лично. Помню, у него был 50-летний юбилей. Степаныч накрыл стол в ресторане «Узбекистан». По ценам тех времён это было доступно. Да и коллектив газеты совсем небольшой был — семь-восемь человек. В разгар торжества, к нашему изумлению, в зал вошёл начальник Управления ГАИ ГУВД генерал-майор милиции Алексей Петрович Ноздряков, поздравил юбиляра, поцеловал и под наши аплодисменты вручил ему знак «Отличник милиции». Потом выпил бокал вина, извинился, что совсем не имеет времени, и уехал. Замечу, что такой знак мог заработать только милиционер, но не гражданское лицо. А Горемыкин заработал. Как он гордился этим знаком. Никогда не снимал, костюмы, куртки менял, но знак неизменно перекочёвывал на новую одежду.

Однажды спросил его: «Володя, что тебя сподвигает на две таких трудоёмких работы — такси и газета?» И он сказал: «Человек я простой, рабочий человек. В годы войны четырнадцатилетним пацаном встал к станку на московском военном заводе. До некоторых рычагов управления станком при моём пацанячьем росте не доставал, так мне цеховой мастер ящик деревянный под ноги ставил. Война! Она многому меня научила, а вот образование так и осталось — 7 классов средней школы. Не до учёбы было. Рано родители ушли. И дочку пятилетнюю из-за послевоенного тяжкого времени потерял. Ели кое-как, ходили кое в чём. Вот и заболел ребёнок тяжёлой болезнью. Больше детей нам с Валентиной судьба не дала.

Знал я только труд, труд, труд. А тут, вдруг, я, простой рабочий, — корреспондент газеты, член Союза журналистов СССР! Как бы тебе, Григорич, ещё это объяснить… Однажды жена моя, Валя, сказала мне: «Володя, знаешь за что я тебя так крепко люблю? За то, что никогда не запьёшь, за чужой юбкой не побежишь, умеешь трудиться, за характер твой покладистый. А ещё очень уважаю и горжусь, что не маешься бездельем с доминошниками во дворе, не торчишь по выходным дням у телевизора, а журналистику делаешь. Мой муж не таксист (хотя, конечно, таксист), а журналист знаменитый».

Наш Степаныч давно ушёл от нас, царствие ему небесное! Но такого необыкновенного журналиста газета не может забыть никогда.

Эдуард ПОПОВ