ЖЕЛЯБОВ, ДА ЭТО ВЫ!
Убийство императора Александра II, подготовка восьмого по счёту покушения, удачные и не очень удачные действия полиции, допустившей-таки, прозевавшей террористов, — страницы истории питерской полиции.
Но они так связаны с московской и так предвосхищают дальнейшие нагрузки на неё, что невозможно разграничить борьбу этих двух полиций с терроризмом в России.
Но они так связаны с московской и так предвосхищают дальнейшие нагрузки на неё, что невозможно разграничить борьбу этих двух полиций с терроризмом в России.
Термин «Народная воля» означает, собственно, свободу народа. Значит, свобода через убийства и кровь? Какое же счастье можно построить на крови? Оказывается, по словам Ленина, «они показали наибольшее самопожертвование и своим героическим террори-стическим методом борьбы поразили весь мир. Бесспорно, эти жертвы были не напрасны, бесспорно, они способствовали — непосредственно или косвенно — дальнейшему революционному воспитанию русского народа».
«Молодые штурманы будущей бури», — назвал их Герцен. Ему поддакивал анархист Михаил Бакунин: «Жизненная буря — вот что нам надо, и новый мир, не имеющий законов и потому свободный».
Во всём этом больше прав Пётр Столыпин, спрашивавший: «Вам нужны великие потрясения?.. Тогда не удивляйтесь, что, стремясь к свободе, вы явитесь в конечном итоге провозвестниками чудовищного произвола и подавления личности».
К слову сказать, в ту пору террор громыхал не только в России. Его жертвами стали немецкий кайзер (1883), короли Италии и Испании (1878, 1879), президент Франции Карно (убит в 1894), австрийская императрица Елизавета (1898), президент США Мак-Кинли (1901).
Выше я заметил с укором, что полиция прозевала убийц царя, но это вовсе не означает, что она не работала совсем. Наоборот, аресты народовольцев посыпались как горох. В 1879 году арестованы Гольденберг, Ширяев, Квятковский и Зунделевич. В 1880 году — С. Иванов, Пресняков, Баранников, Колоткевич и Михайлов.
В январе 1881 года взяли Златопольского, Клеточникова и Морозова. Произошло это во многом благодаря психически неуравновешенному Гольденбергу, запутавшемуся и ставшему выдавать всех и вся. Гольденберг после убийства им князя Кропоткина случайно был арестован в Елисаветграде, когда он перевозил динамит. Он, видимо, испугался, что его повесят.
Гольденберг знал много, и уже осенью 1880 года состоялся «Процесс 16 террористов».
Квятковский и Пресняков были казнены. Первый — за подготовку Соловьёва к покушению на царя. Покушение было неудачным, но Соловьёва схватили. Второй — также за подготовку покушения и за убийство полицейского. Кобылянский, осуждённый на каторгу, бежал, его поймали. Он умер в Шлиссельбургской крепости. Зунделевич бежал с каторги, стал эмигрантом. Цукерман повесился в Якутии.
После ареста Михайлова руководство террором полностью взял на себя Андрей Желябов. Если же и с ним что-то случится, его заменит Михаил Тригони. Но Тригони как раз попался первым. Его выследили, когда к нему пришёл Желябов. Их взяли обоих. Как только террористов ввели в канцелярию градоначальника, товарищ прокурора воскликнул: «Желябов, да это вы!». Он его знал по Одессе, когда Желябов привлекался по делу 193-х.
Казалось бы, покушение не состоится, но только что вернувшаяся из Москвы его гражданская жена Софья Перовская взяла дело на себя. Впоследствии её биографы, отдавая должное воле и характеру Софьи Львовны, не могли не отметить в ней скрытость, озлобленность, упрямство и грубость, бессердечие и жестокость.
По воскресеньям царь ездил в Михайловский манеж на развод. Оттуда он возвращался по Екатерининскому каналу. На повороте к каналу, как приметила Перовская, кучер придерживает лошадей, и они идут почти шагом. Три с половиной месяца наблюдался царский маршрут. Подкоп на Малой Садовой был сделан, но мина ещё не заложена. Исаев заверил, что за этим дело не станет.
Решено было заложить мину и снабдить бомбами метальщиков. План Желябова действовал.
Всю ночь на квартире Веры Фигнер техники Кибальчич, Исаев, Суханов и Грачевский готовили бомбы. Несколько слов о Вере Николаевне Фигнер (1852—1942). Участница российского революционного движения, писательница. Член Исполкома «Народной воли». Участница покушения на императора Александра II. В 1884 году приговорена к вечной каторге. Провела 20 лет в камере-одиночке Шлиссельбургской крепости. Не лишилась ума. Писала воспоминания. От политической деятельности отошла. Прожила 90 лет. Похоронена в Москве, на Новодевичьем кладбище. Очень жаль, что могила находится в запущенном состоянии.
В восемь утра Перовская унесла две готовых бомбы на другую конспиративную квартиру, где жила Геся Гельфман и Саблин. Чуть позже пришли метальщики — Рысаков, Гриневицкий, Тимофей Михайлов и Емельянов, все — молодые люди. Появился Кибальчич с остальными двумя бомбами.
Перовская начертила план и каждому указала место. Будет ли взрыв при подкопе на Малой Садовой или нет — всё равно метальщики должны быть наготове.
Рысаков будет стоять у Екатеринского сквера, Емельянов — на углу Невского и Малой Садовой. На противоположной стороне этой улицы у Манежной площади будут более опытные Гриневицкий и Тимофей Михайлов.
В сырной лавке, откуда сделали подкоп, все были готовы. Позже Фигнер писала:
«В десятом часу ко мне пришёл тот, который был избран сомкнуть в магазине электрический ток (Юрий Богданович). Я с удивлением увидела, что из принесённого свёртка он вынимает колбасу и бутылку красного вина и ставит на стол, приготовляясь закусывать. В том возбуждении, в каком я находилась после нашего решения и бессонной ночи, проведённой в приготовлениях, мне казалось, что ни есть, ни пить невозможно.
«Что это?..» — почти с ужасом спросила я, видя материалистические намерения человека, обречённого почти на верную смерть под развалинами от взрыва. «Я должен быть в полном обладании сил», — спокойно ответил товарищ и, невозмутимый, принялся за еду…».
Император, как обычно по воскресеньям, отправился в манеж, но не поехал по Невскому и Малой Садовой. Перовская это сразу уловила и дала сигнал метальщикам, которые переменили места. Как их не определила охрана, контролировавшая проезд по каналу, — непонятно. Да ведь было видно издалека, что какая-то дама иногда появляется тут же, подходит то к одному, то к другому, даёт какие-то указания. Не только вислоухая и обленившаяся царская охрана, но, хотя и немногочисленная, полиция тоже была на канале.
Император смотром остался доволен и в хорошем настроении проехал в Михайловский дворец к великой княгине Екатерине Михайловне, где позавтракал. Через полчаса его карета проехала Инженерную улицу и повернула на набережную Екатерининского канала. Два казака скакали впереди, остальные с боков.
«Набережная была пустынна: несколько агентов полиции, три сторожа Михайловского дворца, подметавших тротуар, 14-летний мальчик-мясник отдал честь царю, как и два преображенских гвардейца. Им навстречу прошёл военный фельдшер, а за ним молодой человек маленького роста в шапке из выдры. Это был Рысаков. В руках он что-то нёс, завёрнутое в салфетку. У Тимофея Михайлова не хватило духу поднять руку на царя, и он ушёл. Таким образом, Рысаков оказался первым на пути царя. Шагах в тридцати от него стоял прислонившись к решётке Гриневицкий, а подальше Емельянов.
Карета и Рысаков поравнялись. Рысаков взмахнул рукой и бросил бомбу под ноги лошадям. Казак, ехавший на козлах, конвойный и мальчик упали раненые. Император вышел из кареты: «Схвачен ли преступник?». Казаки уже держали Рысакова, вынув из его карманов револьвер и кинжал.
Полицмейстер Дворжицкий умолял государя скорее ехать. Но Александр медлил. А к нему тем временем приближался Гриневицкий. Вот уже в трёх шагах. Гриневицкий поднял бомбу и швырнул её между ними.
Взрыв был оглушителен. Вверх взметнулись клочья одежды, снег. Когда дым рассеялся, на земле оказалось множество раненых. Император, без фуражки, полусидел, прислонившись к решётке канала, опершись руками о панель набережной. Лицо его было в крови, ноги раздроблены… От шинели остались одни окровавленные куски. Рядом лежал истекающий кровью Гриневицкий.
Емельянов ничем не мог ему помочь, ему пришлось вместе с другими укладывать императора в сани.
Скоро в Зимний дворец приехал цесаревич Александр Александрович, другие члены царской фамилии, министры, сенаторы и прочие. В кабинет умирающего императора вошёл протоиерей придворного собора… В половине четвёртого пополудни Александр II
скончался.
В четыре на конспиративной квартире собрался «Исполнительный комитет «Народной воли», и теоретик партии Тихомиров написал прокламацию о 1 марте.
А. Тырнов, тоже участвовавший в подготовке покушения — он отслеживал маршрут царя, — рассказывал:
«3 марта мы шли с Перовской по Невскому проспекту. Мальчишки-газетчики шныряли и выкрикивали какое-то новое правительственное сообщение о событиях дня: «Новая телеграмма о злодейском покушении!». Толпа раскупала длинные листки. Мы тоже купили себе телеграмму. В ней сообщалось, что недавно арестованный Андрей Желябов заявил, что он организатор дела 1 марта. До сих пор можно ещё было надеяться, что Желябов не будет привлечён к суду по этому делу. Хотя правительство и знало, что он играет крупную роль в делах партии, но для обвинения по делу 1 марта против него улик не было. Но из телеграммы было ясно, что участь его решена».
Подготовил к печати
Эдуард ПОПОВ
(Использованы сведения и тексты:
«Краткой Российской энциклопедии». М., 2003;
«Истории российского терроризма». М., 1995)
«Молодые штурманы будущей бури», — назвал их Герцен. Ему поддакивал анархист Михаил Бакунин: «Жизненная буря — вот что нам надо, и новый мир, не имеющий законов и потому свободный».
Во всём этом больше прав Пётр Столыпин, спрашивавший: «Вам нужны великие потрясения?.. Тогда не удивляйтесь, что, стремясь к свободе, вы явитесь в конечном итоге провозвестниками чудовищного произвола и подавления личности».
 |
| Покушение на императора Александра II |
Выше я заметил с укором, что полиция прозевала убийц царя, но это вовсе не означает, что она не работала совсем. Наоборот, аресты народовольцев посыпались как горох. В 1879 году арестованы Гольденберг, Ширяев, Квятковский и Зунделевич. В 1880 году — С. Иванов, Пресняков, Баранников, Колоткевич и Михайлов.
В январе 1881 года взяли Златопольского, Клеточникова и Морозова. Произошло это во многом благодаря психически неуравновешенному Гольденбергу, запутавшемуся и ставшему выдавать всех и вся. Гольденберг после убийства им князя Кропоткина случайно был арестован в Елисаветграде, когда он перевозил динамит. Он, видимо, испугался, что его повесят.
Гольденберг знал много, и уже осенью 1880 года состоялся «Процесс 16 террористов».
Квятковский и Пресняков были казнены. Первый — за подготовку Соловьёва к покушению на царя. Покушение было неудачным, но Соловьёва схватили. Второй — также за подготовку покушения и за убийство полицейского. Кобылянский, осуждённый на каторгу, бежал, его поймали. Он умер в Шлиссельбургской крепости. Зунделевич бежал с каторги, стал эмигрантом. Цукерман повесился в Якутии.
 |
| Андрей Желябов |
Казалось бы, покушение не состоится, но только что вернувшаяся из Москвы его гражданская жена Софья Перовская взяла дело на себя. Впоследствии её биографы, отдавая должное воле и характеру Софьи Львовны, не могли не отметить в ней скрытость, озлобленность, упрямство и грубость, бессердечие и жестокость.
По воскресеньям царь ездил в Михайловский манеж на развод. Оттуда он возвращался по Екатерининскому каналу. На повороте к каналу, как приметила Перовская, кучер придерживает лошадей, и они идут почти шагом. Три с половиной месяца наблюдался царский маршрут. Подкоп на Малой Садовой был сделан, но мина ещё не заложена. Исаев заверил, что за этим дело не станет.
Решено было заложить мину и снабдить бомбами метальщиков. План Желябова действовал.
Всю ночь на квартире Веры Фигнер техники Кибальчич, Исаев, Суханов и Грачевский готовили бомбы. Несколько слов о Вере Николаевне Фигнер (1852—1942). Участница российского революционного движения, писательница. Член Исполкома «Народной воли». Участница покушения на императора Александра II. В 1884 году приговорена к вечной каторге. Провела 20 лет в камере-одиночке Шлиссельбургской крепости. Не лишилась ума. Писала воспоминания. От политической деятельности отошла. Прожила 90 лет. Похоронена в Москве, на Новодевичьем кладбище. Очень жаль, что могила находится в запущенном состоянии.
В восемь утра Перовская унесла две готовых бомбы на другую конспиративную квартиру, где жила Геся Гельфман и Саблин. Чуть позже пришли метальщики — Рысаков, Гриневицкий, Тимофей Михайлов и Емельянов, все — молодые люди. Появился Кибальчич с остальными двумя бомбами.
Перовская начертила план и каждому указала место. Будет ли взрыв при подкопе на Малой Садовой или нет — всё равно метальщики должны быть наготове.
Рысаков будет стоять у Екатеринского сквера, Емельянов — на углу Невского и Малой Садовой. На противоположной стороне этой улицы у Манежной площади будут более опытные Гриневицкий и Тимофей Михайлов.
 |
| Софья Перовская |
«В десятом часу ко мне пришёл тот, который был избран сомкнуть в магазине электрический ток (Юрий Богданович). Я с удивлением увидела, что из принесённого свёртка он вынимает колбасу и бутылку красного вина и ставит на стол, приготовляясь закусывать. В том возбуждении, в каком я находилась после нашего решения и бессонной ночи, проведённой в приготовлениях, мне казалось, что ни есть, ни пить невозможно.
«Что это?..» — почти с ужасом спросила я, видя материалистические намерения человека, обречённого почти на верную смерть под развалинами от взрыва. «Я должен быть в полном обладании сил», — спокойно ответил товарищ и, невозмутимый, принялся за еду…».
Император, как обычно по воскресеньям, отправился в манеж, но не поехал по Невскому и Малой Садовой. Перовская это сразу уловила и дала сигнал метальщикам, которые переменили места. Как их не определила охрана, контролировавшая проезд по каналу, — непонятно. Да ведь было видно издалека, что какая-то дама иногда появляется тут же, подходит то к одному, то к другому, даёт какие-то указания. Не только вислоухая и обленившаяся царская охрана, но, хотя и немногочисленная, полиция тоже была на канале.
Император смотром остался доволен и в хорошем настроении проехал в Михайловский дворец к великой княгине Екатерине Михайловне, где позавтракал. Через полчаса его карета проехала Инженерную улицу и повернула на набережную Екатерининского канала. Два казака скакали впереди, остальные с боков.
«Набережная была пустынна: несколько агентов полиции, три сторожа Михайловского дворца, подметавших тротуар, 14-летний мальчик-мясник отдал честь царю, как и два преображенских гвардейца. Им навстречу прошёл военный фельдшер, а за ним молодой человек маленького роста в шапке из выдры. Это был Рысаков. В руках он что-то нёс, завёрнутое в салфетку. У Тимофея Михайлова не хватило духу поднять руку на царя, и он ушёл. Таким образом, Рысаков оказался первым на пути царя. Шагах в тридцати от него стоял прислонившись к решётке Гриневицкий, а подальше Емельянов.
Карета и Рысаков поравнялись. Рысаков взмахнул рукой и бросил бомбу под ноги лошадям. Казак, ехавший на козлах, конвойный и мальчик упали раненые. Император вышел из кареты: «Схвачен ли преступник?». Казаки уже держали Рысакова, вынув из его карманов револьвер и кинжал.
Полицмейстер Дворжицкий умолял государя скорее ехать. Но Александр медлил. А к нему тем временем приближался Гриневицкий. Вот уже в трёх шагах. Гриневицкий поднял бомбу и швырнул её между ними.
Взрыв был оглушителен. Вверх взметнулись клочья одежды, снег. Когда дым рассеялся, на земле оказалось множество раненых. Император, без фуражки, полусидел, прислонившись к решётке канала, опершись руками о панель набережной. Лицо его было в крови, ноги раздроблены… От шинели остались одни окровавленные куски. Рядом лежал истекающий кровью Гриневицкий.
Емельянов ничем не мог ему помочь, ему пришлось вместе с другими укладывать императора в сани.
Скоро в Зимний дворец приехал цесаревич Александр Александрович, другие члены царской фамилии, министры, сенаторы и прочие. В кабинет умирающего императора вошёл протоиерей придворного собора… В половине четвёртого пополудни Александр II
скончался.
В четыре на конспиративной квартире собрался «Исполнительный комитет «Народной воли», и теоретик партии Тихомиров написал прокламацию о 1 марте.
А. Тырнов, тоже участвовавший в подготовке покушения — он отслеживал маршрут царя, — рассказывал:
«3 марта мы шли с Перовской по Невскому проспекту. Мальчишки-газетчики шныряли и выкрикивали какое-то новое правительственное сообщение о событиях дня: «Новая телеграмма о злодейском покушении!». Толпа раскупала длинные листки. Мы тоже купили себе телеграмму. В ней сообщалось, что недавно арестованный Андрей Желябов заявил, что он организатор дела 1 марта. До сих пор можно ещё было надеяться, что Желябов не будет привлечён к суду по этому делу. Хотя правительство и знало, что он играет крупную роль в делах партии, но для обвинения по делу 1 марта против него улик не было. Но из телеграммы было ясно, что участь его решена».
Подготовил к печати
Эдуард ПОПОВ
(Использованы сведения и тексты:
«Краткой Российской энциклопедии». М., 2003;
«Истории российского терроризма». М., 1995)