По итогам служебной деятельности в 2017 году старший следователь следственной части ОМВД России по району Фили-Давыдково УВД по ЗАО старший лейтенант юстиции Вячеслав Смаев был признан лучшим по профессии среди столичных следователей подразделений предварительного следствия.

–По московским меркам родился я «в Тьмутаракани», потому что было это в 92-м в деревне Большое Буяново Шемуршинского района Чувашии. Папа — учитель физкультуры в сельской школе, мама — воспитатель детсада. Кроме меня в семье были ещё две младших сестрёнки. Школу закончил с золотой медалью. Кстати одна из сестёр тоже успела закончить школу. И тоже с золотой медалью. Представляете, какую ответственность и надежды все возлагают на беднягу третью? Мол, будет в республике прецедент.

С этого начинается мой разговор с героем материала. Спрашиваю его, было ли что-то в детской жизни помимо учёбы?

— Дисциплина, — неожиданно следует ответ. — Мне её привил отец. Фактически он сделал из меня спортсмена. Любовь к лёгкой атлетике у меня от него. Как строгий спортивный наставник, он вёл меня все годы. Я принимал участие и выигрывал в различных легкоатлетических соревнованиях, лучше всего бегал. Побеждал в районных первенствах, республиканских, брал призовые места на российских. И всё больше оттачивал профессиональный подход.

После этих слов многое становится понятным и объяснимым. Интересуюсь, как мой собеседник выбрал профессию.

— Не сразу. Сначала задумался о службе в МЧС. Начал налегать на физику, как одну из востребованных в этом деле дисциплин. Потом дядя, служивший тогда оперуполномоченным в местном управлении охраны режимных объектов, предложил организовать направление на учёбу в Москву в качестве юриста — от главка. На семейном совете идея понравилась, и я срочно налёг на обществознание.

Прошёл отборочную медицинскую комиссию в Чебоксарах и приехал поступать в Московский университет МВД России им. В.Я. Кикотя. Все вступительные экзамены сдал неплохо, но при объявлении результатов собственную фамилию не услышал. Даже успел огорчиться, но после небольшой заминки оказалось, что просто не зачитали часть списка, и расслышав своё имя, я наконец вздохнул с облегчением.

Чтобы не перегружать рассказ деталями, сразу переходим с Вячеславом к вопросу о выборе им места работы.

— Я ведь числился в Департаменте охраны режимных объектов, ныне упразднённом. Потому и практику проходил в профильном 4-м Управлении МВД России. Но вовремя понял — не моё, на «землю» хочу.

А жил я тогда в общаге на западе Москвы. Потому и при распределении сказал: готов пойти в любой территориальный отдел Западного округа, например, в свой — Очаково-Матвеевское. Некоторые «прошаренные» выпускники пальцами у виска покрутили: мол, ты что, парень, это же наркоманско-хулиганское гетто в целом благополучного запада столицы. Но ничего такого я не знал, да и знать не хотел. При существующем кадровом голоде будущие коллеги легко приняли меня в свои ряды, за что я им очень благодарен.

Так, с августа 2014-го, два с половиной года я и «отбарабанил» в Очаково-Матвеевском. Там я столкнулся с практикой, которая сильно отличалась от теории. Но когда пришло первое живое дело, следовательского опыта хлебнул в полной мере.

Казалось бы, ну приехала женщина на рынок, ну подрезали у неё сумку барсеточники… Банальный «висяк» намечался. Но не тут-то было. Там ещё и револьвер фигурировал (спутник женщины бросился за барсеточником, а его подельник преградил дорогу и пригрозил ему револьвером). Так что вцепились с операми из МУРа в фактуру мёртвой хваткой и раскрутили дело по полной — тут тебе и группа лиц, и оружие, и обыск, и адвокаты… Словом, когда на твоих плечах большая ответственность, да что там, фактически людские судьбы, то взрослеешь в профессии очень быстро.

Спрашиваю у Вячеслава, как он оказался в Фили-Давыдково.

— В моём собственном отделе тогда происходила какая-то чехарда с начальниками следствия: за короткое время пять или шесть поменялось. Но вот пришёл новый руководитель отделения — старший лейтенант юстиции Роман Романов. Он показался мне настоящим профи. И он смог реально сплотить наш коллектив. Словом, сработались. А когда Романова стали переводить в Фили-Давыдково, я пошёл вслед за ним. В мае 17-го, чуть меньше года назад. Теперь его нет здесь, а я остался.

Говорим о работе наиболее привычной для Вячеслава. О том объёме бумаг, которые наполняют сейф и рабочий день следователя Смаева.

— Казалось бы, рутина. Большинство скажет — не продохнуть. Но я-то знаю: когда у человека реально нет ни личного времени, ни личного пространства, действительность вызывает у него отвращение. Поэтому планировать время и место надо строго. Что и стараюсь делать. И главное — стараюсь часы уплотнить и наполнить их реально полезным делом.

Прошу Вячеслава развить эту мысль, а поскольку человек он ещё молодой и горячий, считаю позволительным привести, например, такой его тезис:

— Бывает, собирают находящуюся на дежурстве СОГ (следственно-оперативную группу) и срочно посылают на происшествие. А там кто-то по пьянке, извиняюсь, дверь соседу обмочил. И вот несколько профессионалов сообща тратят время на этот «достойный» объект, а я свой коэффициент полезного действия низвожу до этой двери, вместо расследования дел, которых у меня полон сейф. Я ведь — только за рациональность.

— Ну а что стало со спортом и личной жизнью? — интересуюсь я у старшего следователя.

— Начнём с семьи, пока — холост. Не спешу. А про спорт могу рассказать больше: всё так же занимаюсь лёгкой атлетикой. Бегаю. И за округ, и, например, Московский марафон бежал. Просто как частное лицо, не полицейский. Это мне помогает организовать личную жизнь и придать ей чёткие режим и рамки. Эта же привычка к режиму помогла стать лучшим в конкурсе столичных следователей.

Вначале я «отобрался» в отделе, затем в округе. В назначенный день мы — претенденты прошли «теорию и практику» — тесты по служебно-правовой, огневой подготовке. В округе стал лучшим и 4 декабря, как сейчас помню, с большой сумкой спортивных принадлежностей отправился в Центр профессиональной подготовки на Клязьминской улице. Там — опять тесты, но их куда больше, программа пообширнее. Как понимаете, физподготовка проблем у меня не вызвала, правовая — тоже. Больше всего переживал за огневую подготовку, не за стрельбу — отстрелялся очень неплохо, хотя практикуемся-то мы, следователи, не так часто, чтобы чувствовать себя подлинными профессионалами стрельбы из пистолета. Хуже всего дело пошло с нормативом разряжания пистолета. Но, оказалось, не у меня одного. Поэтому на фоне прочих много баллов не потерял.

Результатов ждали долго. И когда спустя полтора месяца, накануне коллегии главка, их объявили, был обрадован, если честно.

Правда, для окружающих это стало больше поводом для шуток и колкостей, но я прекрасно их понимаю. Ну, действительно, не реагировать же коллегам в стиле «Ах, как ты крут, Слава!». Понимаю и не обижаюсь. Да и не обольщаюсь, кстати. А только стараюсь держать планку на должном уровне.

Артём КИРПИЧЁВ,

фото Юлии КУЗНЕЦОВОЙ