ЁРКИН ОЛЕГ АЛЕКСАНДРОВИЧ Начальник МУРа в 1976 — 1983 гг.
Газета «Петровка, 38» продолжает публикацию специальных выпусков, посвящённых 100-летней истории Московского уголовного розыска. Они формируются из материалов книги об истории Московского уголовного розыска, создаваемой Советом ветеранов МУРа под общей редакцией Юрия Григорьевича ФЕДОСЕЕВА — начальника МУРа в 1991—1994 годах.Ёркин Олег Александрович родился 5 июля 1929 года в семье кадрового сотрудника ВЧК—НКВД с 1919 года Ёркина Александра Ивановича, руководившего строительством ряда промышленных и оборонных объектов силами спецконтингента. Так для краткости назывались лица, находящиеся в местах лишения свободы. Отец героя нашего очерка был награждён знаком «Почётный чекист», орденом Красной Звезды, двумя орденами Красного Знамени (один из них за выслугу лет) и орденом Ленина. По роду его службы семейство Ёркиных постоянно переезжало с места на место, поэтому учиться Олегу пришлось в школах Ленинградской области, Каменец-Подольска, Смоленска, Кандалакши, Соликамска, Тбилиси, а аттестат зрелости он получил в 1948 году в городе Горьком. В том же году Олег поступил в Уральский политехнический институт, но на втором году обучения он осознал, что ошибся в выборе профессии и перевёлся в Свердловский юридический институт, однако освоение юриспруденции он заканчивал в 1954 году в Московском юридическом институте. К тому времени он уже обзавёлся семьёй (жена Тамара Григорьевна, дочь Ирина).
Нужно сказать, что в те годы советское государство давало высшее образование своим гражданам не столько для их личного развития, сколько для того, чтобы они какое-то время послужили своему Отечеству там, где они были нужнее. Поэтому наличие семьи и московской прописки не освободило его от обязательного распределения. Так дипломированный специалист Олег Ёркин оказался в распоряжении Управления милиции Калининской области. Начинал он следователем 1-го отделения милиции Калинина, однако уже через полгода его перевели на оперативную работу и назначили сразу старшим оперуполномоченным областного отдела уголовного розыска. Но и в этом качестве молодой специалист не засиделся. Уже в августе 1956 года его выдвинули на должность начальника отделения ОУР УВД. Не исключено, что кроме оперативной хватки Ёркина, немалую роль в этом назначении сыграло наличие у лейтенанта милиции столь редкого в те времена высшего образования, полученного не урывками и не по вечерам, а на очном отделении московского института.
Теоретические знания, молодость и настрой на достижение успеха в сочетании с умением ладить с коллегами и с самыми разными слоями населения позволили начинающему руководителю добиться хороших результатов работы своего отделения, но он чувствовал, что ему не хватает одного – «земельной» практики. И как только появилась такая возможность, он согласился пойти на должность заместителя начальника Новопромышленного РОМ города Калинина. Вот где пришлось повариться! Какие только проблемы не ставила перед ним быстро меняющаяся оперативная обстановка, с чем только не приходилось сталкиваться. Всё требовало его внимания, ничем нельзя было пренебречь, потому что для статистической картины, по которой оценивалась работа райотдела, важно всё: — от кражи белья с верёвки до разбойного нападения и умышленного убийства. А оперативная «кухня»? Ведь это была его прямая обязанность. А там шею сломать можно в любой момент.
Два года не прошли, а пролетели, и вот тридцатилетний старший лейтенант милиции Ёркин возвращается в УВД уже в качестве заместителя начальника уголовного розыска области. А это ведь работа за себя и за «того парня». Начальник осуществляет общее руководство, на нём представительские функции, но он же первым получает и разносы от вышестоящего начальства. А чтобы таких разносов было как можно меньше, заместитель должен «пахать» и день и ночь, иначе можно и «не сработаться». И Ёркин «пашет» в таком ритме четыре года. «Пашет» добросовестно, с выдумкой и со знанием дела, и в конце концов «допахался» до того, что к 35 годам стал начальником уголовного розыска.
Последующие пять лет (с 1964 по 1969 год) можно считать «серебряной пятилеткой» калининского уголовного розыска. Олег Александрович делал всё, чтобы его сотрудники работали в максимально комфортных условиях, независимо от настроения начальника, и будучи уверенными, что их успехи будут замечены и отмечены, а недостатки получат адекватную оценку, но без скоропалительных выводов и ненужных эксцессов.
Вот что писало в 1967 году руководство УООП Калининского облисполкома в представлении к награждению Олега Александровича орденом Красной Звезды: «Тов. Ёркин зарекомендовал себя грамотным и инициативным сотрудником, умело организует аппарат уголовного розыска на разоблачение и пресечение уголовных проявлений и нарушений общественного порядка. Раскрываемость преступлений на протяжении последних трёх лет улучшается и составляет за 1-е полугодие 1967 года 96,2%. Как правило, он лично возглавляет оперативные группы по раскрытию особо опасных преступлений, проявляя при этом смелость и находчивость». Далее идут конкретные примеры: раскрытие убийства в Калинине офицера армии ГДР и задержание особо опасного преступника, непосредственно им осуществлённое. А в конце представления такие строчки: «лично дисциплинирован, в обращении вежлив, в быту скромен, пользуется деловым авторитетом среди сотрудников УООП». И это, как покажет время, без натяжек и преувеличения.
В 1969 году Олега Александровича, как перспективного руководителя, переводят на работу в Управление уголовного розыска МВД СССР. Новый уровень, новые знания, новые возможности. Здесь уже нет «мелочёвки», группа «важняков» выезжает в регионы только в случае совершения не просто особо опасных, а резонансных преступлений. И вот там, на незнакомой территории, с малознакомыми людьми ему приходилось, не ущемляя профессионального и человеческого достоинства местных руководителей, организовывать работу по раскрытию преступления. За три года таких выездов было десятки. Правда, не все они заканчивались быстрым и положительным результатом, но везде с благодарностью отмечали профессиональный вклад Ёркина в организацию работы оперативных штабов, за что в 1971 году он был награждён знаком «Заслуженный работник МВД СССР».
Человеческие качества Олега Александровича оценили и в министерстве, избрав его секретарём партийной организации Управления уголовного розыска. В этом качестве ему пришлось выступать в роли проводника идей, идущих «сверху», и в качестве «амортизатора» и адвоката при возникновении каких-либо претензий к конкретным сотрудникам со стороны руководства. С присущей Ёркину дипломатичностью, он и с этими обязанностями справился блестяще.
Но министерская работа несколько тяготила деятельного старшего офицера милиции, его тянуло к более живой работе, на «землю». И когда начальник Московского уголовного розыска Владимир Фёдорович Корнеев в 1972 году предложил Олегу Александровичу стать его заместителем, он согласился не задумываясь. Сначала муровцы отнеслись к назначению «варяга» несколько настороженно, но когда они познакомились с ним поближе, все опасения исчезли. Высоконравственный, интеллигентный, скромный, доброжелательный человек и великолепный профессионал пришёлся ко двору. Вместе с рядовыми оперативными работниками замначальника МУРа в любое время суток выезжал на места происшествий, не считаясь с выходными и праздничными днями, с ними он часами просиживал в отделениях милиции, анализируя обстоятельства совершения преступлений и продумывая до мелочей мероприятия, направленные на их раскрытие. Такого руководителя нельзя было не уважать, поэтому, когда в 1976 году Олег Александрович стал начальником МУРа, все с воодушевлением восприняли это назначение.
На этой должности душевные и профессиональные качества Ёркина раскрылись ещё глубже. Для МУРа и его сотрудников настал один из наиболее комфортных периодов за всю историю существования этого легендарного управления. На совершенно другой уровень вышло взаимодействие МУРа с другими оперативными службами и следственными аппаратами, улучшилось техническое оснащение как самого управления, так и районных подразделений уголовного розыска. Авторитет МУРа поднялся до такой высоты, что ни одно более-менее значимое кадровое решение будь то в районных управлениях или на Петровке, 38 не принималось без учёта мнения Ёркина или его заместителей.
А внедрённая им система ротации кадров уголовного розыска: «земля» — МУР, МУР — «земля»? А сколько талантливых руководителей было выращено таким образом как при Олеге Александровиче, так и при его преемниках?
Взять хотя бы Василия Николаевича Купцова, приобретшего в «окопах» хорошие навыки оперативной работы, за что его рекомендовали для работы в МУРе. На Петровке он поднабрался управленческого опыта и вернулся на «землю», где прошёл всю вертикаль от начальника 51-го отделения милиции до начальника ОУР и заместителя начальника РУВД по оперативной работе. Когда же Купцов перерос и эту должность, то при первой же возможности он был назначен заместителем, а через два года начальником МУРа. Но и это оказалось не пределом — службу в органах внутренних дел генерал-майор милиции Василий Николаевич Купцов заканчивал, будучи первым заместителем начальника ГУВД Москвы. Таких примеров было много, приведём лишь несколько имён: Андриец Евгений Николаевич — начальник Северного ОУВД, Данилов Юрий Викторович — начальник Московского РУБОП, Рудык Богдан Кондратьевич – начальник Оперативно-поискового управления, Шестопалов Михаил Иосифович — начальник Управления БХСС.
Особенно поднялся авторитет уголовного розыска Москвы после того, как ему в 1978 году удалось раскрыть «кражу века» — хищение полутора миллионов рублей из денежного хранилища Ереванского отделения Государственного банка СССР. Получив информацию о совершённом преступлении, Олег Александрович заставил работать абсолютно все подразделения уголовного розыска столичного гарнизона милиции. Причём, не «отбывать номер», как это иногда бывает, а работать как по своему «висяку». Повсеместно были заведены дубликаты уголовно-розыскного дела, проинструктирован весь личный состав и спецаппарат оперативных служб. В МУРе работала специальная группа, контролировавшая полноту и качество выполнения оперативно-розыскных мероприятий как в аппарате управлении, так и на «земле». Поступающие сигналы тщательно проверялись, раскрывались преступления, но всё не те. Чтобы взбодрить руководителей районного звена, Ёркин периодически проводил проверки, заслушивания, специальные совещания. Чутьё опытного оперативника не обмануло. Преступники, действительно, появились в Москве, пересеклись с агентом уголовного розыска, а дальше, как говорится, дело техники. Преступники задержаны, преступление раскрыто, деньги возвращены. Кто на коне? Московский уголовный розыск.
Заслуги Олега Александровича были высоко оценены. К медали «За отличную службу по охране общественного порядка», полученную им ещё в бытность заместителем начальника МУРа, прибавился орден Трудового Красного Знамени и очередное звание — «генерал-майор милиции». Но, получив генеральские погоны, он не изменился, не забронзовел. Напротив, свою принадлежность к высшему начальствующему составу он использовал для того, чтобы решать в инстанциях вопросы, касающиеся службы, а если требовали обстоятельства, то и отдельно взятых сотрудников.
У генерала Ёркина были хорошие перспективы для дальнейшего служебного роста, «но человек предполагает, а судьба располагает» — резко ухудшилось состояние здоровья. Так часто бывает с доброжелательными людьми, стремящимися не выплёскивать свои эмоции на других, а тихо, один на один с самим собой переживать служебные невзгоды и личные неприятности. С грустью муровцы провожали на пенсию своего 54-летнего начальника, своего отца-командира. Однако пройдя курс лечения, Олег Александрович вместе со своим бывшим заместителем Болотиным Борисом Маркеловичем, вслед за ним ушедшим на пенсию, стал всё чаще и чаще появляться на Петровке, 38, где они консультировали сыщиков по текущим делам и изучали приостановленные УРД по «висякам» прошлых лет. Неспешный анализ материалов позволял им находить ранее допущенные ошибки, по-новому осмысливать доказательства, вносить свои предложения. В результате ряд уголовных дел по тяжким преступлениям, которые считались абсолютно бесперспективными, удалось раскрыть и вместе со следователями довести до суда и приговора. Эта работа настолько затянула неравнодушного генерала в отставке, что в один из январских дней 1993 года на столе очередного начальника МУРа появилось такое заявление: «Хочу помочь МУРу, чем могу. Прошу назначить на должность, которую Вы сочтёте возможной». Причём, это заявление всегда и во всём скромный Олег Александрович написал не по собственной инициативе, а под давлением замначальника МУРа Купцова, который справедливо посчитал, что труд ветерана должен соответствующим образом оплачиваться. Так Олег Александрович вновь оказался в муровском строю. В нём он оставался до конца своей жизни.
И ещё одно большое дело сделал генерал Ёркин — дело, за которое ему благодарны ветераны Московского уголовного розыска. Это его стараниями секция уголовного розыска Совета ветеранов ГУВД, созданная его предшественником на посту начальника МУРа К.П. Гребневым, превратилась в Совет ветеранов МУРа, который с годами стал самой работоспособной ветеранской организацией московской милиции (полиции).
Юрий ФЕДОСЕЕВ
 |
| ЁРКИН ОЛЕГ АЛЕКСАНДРОВИЧ Начальник МУРа в 1976 — 1983 гг. |
Теоретические знания, молодость и настрой на достижение успеха в сочетании с умением ладить с коллегами и с самыми разными слоями населения позволили начинающему руководителю добиться хороших результатов работы своего отделения, но он чувствовал, что ему не хватает одного – «земельной» практики. И как только появилась такая возможность, он согласился пойти на должность заместителя начальника Новопромышленного РОМ города Калинина. Вот где пришлось повариться! Какие только проблемы не ставила перед ним быстро меняющаяся оперативная обстановка, с чем только не приходилось сталкиваться. Всё требовало его внимания, ничем нельзя было пренебречь, потому что для статистической картины, по которой оценивалась работа райотдела, важно всё: — от кражи белья с верёвки до разбойного нападения и умышленного убийства. А оперативная «кухня»? Ведь это была его прямая обязанность. А там шею сломать можно в любой момент.
 |
| Рудык Богдан Кондратьевич |
Последующие пять лет (с 1964 по 1969 год) можно считать «серебряной пятилеткой» калининского уголовного розыска. Олег Александрович делал всё, чтобы его сотрудники работали в максимально комфортных условиях, независимо от настроения начальника, и будучи уверенными, что их успехи будут замечены и отмечены, а недостатки получат адекватную оценку, но без скоропалительных выводов и ненужных эксцессов.
Вот что писало в 1967 году руководство УООП Калининского облисполкома в представлении к награждению Олега Александровича орденом Красной Звезды: «Тов. Ёркин зарекомендовал себя грамотным и инициативным сотрудником, умело организует аппарат уголовного розыска на разоблачение и пресечение уголовных проявлений и нарушений общественного порядка. Раскрываемость преступлений на протяжении последних трёх лет улучшается и составляет за 1-е полугодие 1967 года 96,2%. Как правило, он лично возглавляет оперативные группы по раскрытию особо опасных преступлений, проявляя при этом смелость и находчивость». Далее идут конкретные примеры: раскрытие убийства в Калинине офицера армии ГДР и задержание особо опасного преступника, непосредственно им осуществлённое. А в конце представления такие строчки: «лично дисциплинирован, в обращении вежлив, в быту скромен, пользуется деловым авторитетом среди сотрудников УООП». И это, как покажет время, без натяжек и преувеличения.
В 1969 году Олега Александровича, как перспективного руководителя, переводят на работу в Управление уголовного розыска МВД СССР. Новый уровень, новые знания, новые возможности. Здесь уже нет «мелочёвки», группа «важняков» выезжает в регионы только в случае совершения не просто особо опасных, а резонансных преступлений. И вот там, на незнакомой территории, с малознакомыми людьми ему приходилось, не ущемляя профессионального и человеческого достоинства местных руководителей, организовывать работу по раскрытию преступления. За три года таких выездов было десятки. Правда, не все они заканчивались быстрым и положительным результатом, но везде с благодарностью отмечали профессиональный вклад Ёркина в организацию работы оперативных штабов, за что в 1971 году он был награждён знаком «Заслуженный работник МВД СССР».
Человеческие качества Олега Александровича оценили и в министерстве, избрав его секретарём партийной организации Управления уголовного розыска. В этом качестве ему пришлось выступать в роли проводника идей, идущих «сверху», и в качестве «амортизатора» и адвоката при возникновении каких-либо претензий к конкретным сотрудникам со стороны руководства. С присущей Ёркину дипломатичностью, он и с этими обязанностями справился блестяще.
Но министерская работа несколько тяготила деятельного старшего офицера милиции, его тянуло к более живой работе, на «землю». И когда начальник Московского уголовного розыска Владимир Фёдорович Корнеев в 1972 году предложил Олегу Александровичу стать его заместителем, он согласился не задумываясь. Сначала муровцы отнеслись к назначению «варяга» несколько настороженно, но когда они познакомились с ним поближе, все опасения исчезли. Высоконравственный, интеллигентный, скромный, доброжелательный человек и великолепный профессионал пришёлся ко двору. Вместе с рядовыми оперативными работниками замначальника МУРа в любое время суток выезжал на места происшествий, не считаясь с выходными и праздничными днями, с ними он часами просиживал в отделениях милиции, анализируя обстоятельства совершения преступлений и продумывая до мелочей мероприятия, направленные на их раскрытие. Такого руководителя нельзя было не уважать, поэтому, когда в 1976 году Олег Александрович стал начальником МУРа, все с воодушевлением восприняли это назначение.
На этой должности душевные и профессиональные качества Ёркина раскрылись ещё глубже. Для МУРа и его сотрудников настал один из наиболее комфортных периодов за всю историю существования этого легендарного управления. На совершенно другой уровень вышло взаимодействие МУРа с другими оперативными службами и следственными аппаратами, улучшилось техническое оснащение как самого управления, так и районных подразделений уголовного розыска. Авторитет МУРа поднялся до такой высоты, что ни одно более-менее значимое кадровое решение будь то в районных управлениях или на Петровке, 38 не принималось без учёта мнения Ёркина или его заместителей.
А внедрённая им система ротации кадров уголовного розыска: «земля» — МУР, МУР — «земля»? А сколько талантливых руководителей было выращено таким образом как при Олеге Александровиче, так и при его преемниках?
Взять хотя бы Василия Николаевича Купцова, приобретшего в «окопах» хорошие навыки оперативной работы, за что его рекомендовали для работы в МУРе. На Петровке он поднабрался управленческого опыта и вернулся на «землю», где прошёл всю вертикаль от начальника 51-го отделения милиции до начальника ОУР и заместителя начальника РУВД по оперативной работе. Когда же Купцов перерос и эту должность, то при первой же возможности он был назначен заместителем, а через два года начальником МУРа. Но и это оказалось не пределом — службу в органах внутренних дел генерал-майор милиции Василий Николаевич Купцов заканчивал, будучи первым заместителем начальника ГУВД Москвы. Таких примеров было много, приведём лишь несколько имён: Андриец Евгений Николаевич — начальник Северного ОУВД, Данилов Юрий Викторович — начальник Московского РУБОП, Рудык Богдан Кондратьевич – начальник Оперативно-поискового управления, Шестопалов Михаил Иосифович — начальник Управления БХСС.
Особенно поднялся авторитет уголовного розыска Москвы после того, как ему в 1978 году удалось раскрыть «кражу века» — хищение полутора миллионов рублей из денежного хранилища Ереванского отделения Государственного банка СССР. Получив информацию о совершённом преступлении, Олег Александрович заставил работать абсолютно все подразделения уголовного розыска столичного гарнизона милиции. Причём, не «отбывать номер», как это иногда бывает, а работать как по своему «висяку». Повсеместно были заведены дубликаты уголовно-розыскного дела, проинструктирован весь личный состав и спецаппарат оперативных служб. В МУРе работала специальная группа, контролировавшая полноту и качество выполнения оперативно-розыскных мероприятий как в аппарате управлении, так и на «земле». Поступающие сигналы тщательно проверялись, раскрывались преступления, но всё не те. Чтобы взбодрить руководителей районного звена, Ёркин периодически проводил проверки, заслушивания, специальные совещания. Чутьё опытного оперативника не обмануло. Преступники, действительно, появились в Москве, пересеклись с агентом уголовного розыска, а дальше, как говорится, дело техники. Преступники задержаны, преступление раскрыто, деньги возвращены. Кто на коне? Московский уголовный розыск.
Заслуги Олега Александровича были высоко оценены. К медали «За отличную службу по охране общественного порядка», полученную им ещё в бытность заместителем начальника МУРа, прибавился орден Трудового Красного Знамени и очередное звание — «генерал-майор милиции». Но, получив генеральские погоны, он не изменился, не забронзовел. Напротив, свою принадлежность к высшему начальствующему составу он использовал для того, чтобы решать в инстанциях вопросы, касающиеся службы, а если требовали обстоятельства, то и отдельно взятых сотрудников.
У генерала Ёркина были хорошие перспективы для дальнейшего служебного роста, «но человек предполагает, а судьба располагает» — резко ухудшилось состояние здоровья. Так часто бывает с доброжелательными людьми, стремящимися не выплёскивать свои эмоции на других, а тихо, один на один с самим собой переживать служебные невзгоды и личные неприятности. С грустью муровцы провожали на пенсию своего 54-летнего начальника, своего отца-командира. Однако пройдя курс лечения, Олег Александрович вместе со своим бывшим заместителем Болотиным Борисом Маркеловичем, вслед за ним ушедшим на пенсию, стал всё чаще и чаще появляться на Петровке, 38, где они консультировали сыщиков по текущим делам и изучали приостановленные УРД по «висякам» прошлых лет. Неспешный анализ материалов позволял им находить ранее допущенные ошибки, по-новому осмысливать доказательства, вносить свои предложения. В результате ряд уголовных дел по тяжким преступлениям, которые считались абсолютно бесперспективными, удалось раскрыть и вместе со следователями довести до суда и приговора. Эта работа настолько затянула неравнодушного генерала в отставке, что в один из январских дней 1993 года на столе очередного начальника МУРа появилось такое заявление: «Хочу помочь МУРу, чем могу. Прошу назначить на должность, которую Вы сочтёте возможной». Причём, это заявление всегда и во всём скромный Олег Александрович написал не по собственной инициативе, а под давлением замначальника МУРа Купцова, который справедливо посчитал, что труд ветерана должен соответствующим образом оплачиваться. Так Олег Александрович вновь оказался в муровском строю. В нём он оставался до конца своей жизни.
И ещё одно большое дело сделал генерал Ёркин — дело, за которое ему благодарны ветераны Московского уголовного розыска. Это его стараниями секция уголовного розыска Совета ветеранов ГУВД, созданная его предшественником на посту начальника МУРа К.П. Гребневым, превратилась в Совет ветеранов МУРа, который с годами стал самой работоспособной ветеранской организацией московской милиции (полиции).
Юрий ФЕДОСЕЕВ