Девочка закрыла лицо руками и зарыдала. Рядом с ней стоял сотрудник уголовного розыска огромного роста, и вид у него был такой, что он скоро сам заплачет. Несколько минут назад на эту малышку в лифте напал какой-то подонок, и только благодаря стечению обстоятельств (испугала соседка) ей удалось избежать насилия. Девочка очень напугалась, а когда её начали расспрашивать — замкнулась, зажалась и громко всхлипывала.

Сотрудник уголовного розыска, срочно прибывший по вызову, предполагал, что преступник не мог далеко уйти, да и вообще-то этот подонок, нападающий в лифте на детей, мог повторить свой «подвиг» в соседних домах. Помочь полицейскому поймать его могла девчонка, указав хоть какие-то приметы, но та не хотела вспоминать угрозу, которую только что испытала.

— Вся надежда на тебя, Анжела, — сказал оперативник психологу майору милиции Константиновой. — Самое важное, во что одет и какое у него лицо — побрит, борода или щетина?

Появление женщины ребёнок встретил с воодушевлением, ушла замкнутость, заговорила, высохли слёзки. Вместе они затеяли игру: что увидела бы птичка, если бы в это время она могла сидеть на крыше лифта?

— Нет, тётя, — неожиданно сказала девочка, — на потолке в лифте не может быть птички, там ведь места мало.

— А тараканчик?

— Тараканчик? Может!

В ходе дальнейшей беседы психологу удалось выяснить, что тот самый «тараканчик», если бы упал, то мог «зацепиться» на лице «дяди» — у него была щетина. Девочка сказала, что он бы укололся (как впоследствии выяснилось, у преступника была трёхдневная небритость). По его одежде «тараканчик» также не мог скользить — девочка сказала, что зацепился бы за ворсинки куртки. Потом оказалось, что он был в шерстяном пальто…

Анжела Евгеньевна написала короткую записку про куртку с пушистым воротником (пальто) и щетину на лице и передала её находящемуся в другой комнате муровцу. А сама вернулась к ребёнку и постаралась отвлечь детскую память от неприятных воспоминаний.

Впрочем, девочке ещё раз пришлось вспомнить, когда ей показали несколько лиц, задержанных по приметам. Она безошибочно показала на того «дядю», оказавшегося рецидивистом, несколько раз судимого за подобные преступления.

* * *

Анжела Евгеньевна появилась на свет в семье морского офицера Северного флота, родилась в знаменитом посёлке Гаджиево, о котором говорят, что «городок морской, предан северу душой». Натовские же вояки злобно нарекли эту военную базу «осиным гнездом». Отсюда в океанские глубины уходят атомные ракетоносцы, которые берегут независимость России. А ещё при слове Гаджиево на ум часто приходит знаменитая «Песня о подводниках» Юрия Визбора: «Прощайте, красотки! / Прощай, небосвод! / Подводная лодка / Уходит под лёд. / Подводная лодка — / Морская гроза, / Под чёрной пилоткой / Стальные глаза».

Здесь и прошли первые годы жизни нашей героини. О семье хочется сказать отдельно. В роду Константиновых есть простые люди, педагоги, учёные, есть дворяне, депутаты Государственной Думы ещё того, царского, призыва (если можно так выразиться), есть фронтовые офицеры госбезопасности. И основной чертой, объединяющей этих людей разных веков, является любовь с Родине, готовность к её защите.

Возьмём, к примеру, брата Артура Березина. Естественно, он стал морским офицером и, между прочим, был в составе экипажа сторожевого корабля «Беззаветный», который 12 февраля 1988 года выталкивал, а практически таранил крейсер ВМС США «Йорктаун» из наших территориальных вод. Командовал кораблём капитан 2 ранга Владимир Богдашин (впоследствии адмирал), а Березин являлся командиром электротехнической группы. И в других ситуациях Артур не подкачал — смело выступал против незаконной передачи Черноморского флота Украине, в числе первых встал на защиту Крыма от бандеровских банд.

Но вернёмся к нашей героине. Она с родителями оказалась в Москве, где окончила медицинское училище и немного поработала в детской больнице. А потом пришлось вернуться «дослуживать на ТОФ», теперь уже с мужем — офицером Военно-морского флота.

Гарнизон, в который попали молодожёны, оказался «дальним», и для того чтобы продолжить образование, Анжеле пришлось поступить на факультет педагогики и психологии Уссурийского государственного педагогического института, училась заочно. Но как только супруга перевели в столицу, она перешла на вечернюю форму обучения Московского педагогического государственного университета. Там её заинтересовала юридическая психология, что и привело в ряды правоохранителей.

Она начинала с должности инспектора-преподавателя Центра служебной и боевой подготовки УВД СЗАО, там стала офицером милиции. Помимо психологической подготовки она вела и медицинскую подготовку.

Вскоре Анжеле предложили должность старшего психолога управления. Она согласилась, но как человек обстоятельный и ответственный, чтобы лучше освоить специфику работы, окончила курсы практических психологов органов внутренних дел при Академии управления. В дальнейшем Анжела регулярно повышала квалификацию в различных институтах, а также на семинарах, организованных как ведомством, так и главком.

Автору этих строк неоднократно пришлось изучать военную психологию — в училище и в военной академии. Не скрою, ожидалось получить от этого курса многое, в частности научиться быстрее понимать людей, узнавать, как располагать их к себе, или как вести себя в острых, спорных «скандальных ситуациях». Но увы, ничего такого именно в ходе занятий по военной психологии познать не удалось, кроме «теоретических постулатов» в том духе, что «Земля вращается вокруг Солнца», а «Волга впадает в Каспийское море». В общем, пустоватая наука…

Пообщавшись с Анжелой Евгеньевной, стало понятно, что мой скепсис неуместен. Она продемонстрировала практическую направленность психологии, показала владение приёмами работы с людьми, причём находящимися в очень непростой житейской ситуации.

В 2002 году мир вздрогнул — террористы захватили здание Театрального центра, в котором шёл мюзикл «Норд-Ост», и, проявляя дикую жестокость, выдвинули людоедские требования. На Дубровку кроме сотрудников спецслужб и правоохранительных структур прибыло много родственников заложников. Туда же были направлены и милицейские психологи, среди которых была наша героиня.

Здесь Анжела Евгеньевна увидела молодую женщину, придерживающую руками свой округлившийся живот. Она не плакала, но её бледное лицо красноречиво говорило о том, какое горе она испытывает. Её дыхание было настолько слабым, что казалось, вот-вот оборвётся.

Медлить было нельзя. Милицейский психолог подошла к женщине и встала рядом. Вскоре будущая мама стала глубже дышать, щёки её порозовели, в глазах заблестели слёзы. Так что сделал психолог?

Чтобы помочь этой женщине, Анжела Евгеньевна применила методику так называемого «озеркаливания», то есть она подстроилась под ритм дыхания будущей мамы, потом, изменяя частоту своего дыхания, «раздышала» убитую горем женщину. Та постепенно «вернулась к жизни».

А ещё был такой случай: Анжела однажды участвовала в опросе женщины, на глазах которой был убит муж. Супруга не могла вспомнить деталей произошедшего, которые были необходимы для расследования. Это говорило об остром стрессовом состоянии женщины. С ней начала работать Анжела Константинова. После беседы потерпевшая стала спокойнее и постепенно начала вспоминать некоторые важные детали, которые помогли раскрыть преступление.

Вообще, надо отметить, что нашей героине «везло» на нестандартные ситуации, — ей пришлось участвовать в психологическом обеспечении работы оперативных сотрудников, расследующих очень сложные преступления, готовить к сложным и опасным командировкам на Северный Кавказ столичных правоохранителей, а также и самой отправляться в непростые вояжи — она была старшим психологом московского отряда полиции на Олимпиаде в Сочи.

И где бы ни трудилась, она всегда свою главную задачу видела в сохранении профессионального долголетия сотрудников органов внутренних дел, в сбережении их сил и нервов, формировании у них душевного спокойствия и нацеленности на выполнение служебных задач.

Её забота о психическом здоровье сотрудников полиции ощущается и сейчас, когда подполковник полиции Константинова уволилась и ушла в «свободный полёт». Бывшие коллеги, ощутив жизненные трудности, спешат к ней в кабинет, чем-то, кстати, похожий на «чудесную шкатулку». Чего здесь только нет — специальная аппаратура для нейрокоррекции психологического состояния, красочные панно на стенах, тренажёры для снятия нервно-мышечного напряжения и в конечном счёте — для снятия последствий перенесённого стресса, а также знаменитое устройство — полиграф…

Над чем же сейчас работает психолог Константинова, кто и с какими проблемами к ней обращается? Надо сказать, что проблемы привычные: тревога, беспокойство, паника, потеря близких людей, усталость, проблемы со сном, зависимость от алкоголя, а также взаимоотношения между людьми по «вертикали и горизонтали», «отцов и детей» и многие другие.

Но появились и новые, в частности подготовка людей к выполнению обязанностей в опасных условиях, а также их реабилитация после возвращения. С такими проблемами приходят и сами участники, и родственники тех, кто изъявил желание принять участие в специальной военной операции. Анжеле Евгеньевне есть что сказать этим людям.

Она им приводит слова своих подопечных, бойцов ОМОН, направлявшихся в опасную поездку на Северный Кавказ. Они с удовольствием проходили положенную психологическую подготовку, делились своей позицией, что едут экипированные, подготовленные, знают, откуда придёт опасность, и готовы её встретить. Важно хорошо подготовиться к трудным испытаниям! Теперь этими словами Константинова напутствует других: формула успеха — безупречная.

…Вдверь позвонили, и вскоре на пороге появился очередной клиент — мне пора. Ухожу с полным ощущением, что психология — наука важная и нужная. А психологом, таким как Анжела Евгеньевна, нужно просто родитьс

Владимир ГАЛАЙКО,

фото Александра НЕСТЕРОВА