Кузнецкий мост оставил по себе много легенд и небылиц. Где правда и где выдумка — кто знает? Он всегда ассоциировался с французской модой и красивой жизнью, да ещё загадками, которые не всегда разгадывала полиция.

В преддверии 95-летия со дня своего образования газета «Петровка, 38», которая начала выходить в свет 10 марта 1923 года, продолжает печатать посвящённые грядущему юбилею материалы. Предлагаемая вниманию читателей статья подготовлена на основе нескольких публикаций из изданий «Красный милиционер и пожарный» и «Милиционер и пожарный» — эти по сути периодические вестники, а затем и газета «На боевом посту», были предшественниками нынешнего еженедельника московской полиции «Петровка, 38».

Биография мужества

Их было только двое, несущих службу на Устьинском мосту, что перекинулся через Москву­реку: Егор Швырков и Семен Пекалов. Двое — против банды матерых профессиональных преступников…

Немецкая военная машина под Москвой лишь споткнулась о сопротивление Красной Армии. Главные наши победы были ещё впереди

Большая Ордынка пролегла между Кадашевской набережной и Добрынинской площадью. Название улицы будит воспоминание о седой древности Москвы, когда здесь проходила большая дорога из Золотой Орды в Кремль и на посад вокруг Кремля — центр торговли, находившийся до 1367 года (это же 650 лет назад!) в восточной части современного Московского Кремля.

В предыдущих номерах нашей газеты упоминалось имя пристава Лефортовской части в Москве Ивана Осиповича Шишковского, а также рассказывалось о его безуспешной борьбе с кулачными боями. А ещё пристав был знаменит своим пристрастием сечь розгами простолюдинов за незначительные провинности, как то: пьянство, мелкое воровство и тому подобное.

Судебная реформа Александра II явилась комплексом мер для совершенствования системы судопроизводства, который предусматривал формирование более современной, обновлённой судебной системы в России. Эта реформа разрабатывалась с 1861 по 1863 год. А как выглядел дореформенный полицейский суд?

Начиная от Разгуляя до Покровки и её окрестностей в позапрошлом веке эти места принимают постепенно характер фабричного района. И центральные пункты района обрастают фабричными громадами. Все (крупные фабричные) заведения имеют каждое по нескольку сот рабочих.

Город без памятников, что корабль без флага. И где, как ни в столице, увековечивать героев народа всей страны, заслуживших право красоваться на центральных улицах и площадях.

17—19 августа в Колонном зале Дома Союзов проходил судебный процесс по делу о нарушении Государственной границы СССР 1 мая 1960 года американским пилотом-шпионом Гарри Пауэрсом.

Первые Герои Советские Союза — семь человек — были, что закономерно, лётчиками. В молодой Советской России, изо всех сил стремившейся войти в число лидеров индустриального мира, отношение к авиации было особым. Она стала для довоенного СССР тем же, чем космонавтика — для послевоенного. Страна жила романтической мечтой об освоении нового жизненного пространства, где можно было воплотить мечту о новой, прежде неизвестной жизни. Так где же ещё, как не в небе?!

Юрий Левитан

Это были два выдающихся имени, два голоса на Всесоюзном радио с нетерпением ожидаемых всей страной — диктор Юрий Борисович Левитан и спортивный комментатор Вадим Святославович Синявский.

Первые Герои Советские Союза — семь человек — были, что закономерно, лётчиками. В молодой Советской России, изо всех сил стремящейся войти в число лидеров индустриального мира, отношение к авиации было особым. Она стала для довоенного СССР тем же, чем космонавтика — для послевоенного. Страна жила романтической мечтой об освоении нового жизненного пространства, где можно было воплотить мечту о новой, прежде неизвестной жизни. Так где же ещё, как не в небе?!

В январе 1771 года в Москве началась эпидемия чумы. Откуда бы? Врачи предполагали, что её завезли вместе с шерстью на суконный двор. Народ роптал и считал, что беда пришла вместе с войсками, возвратившимися из Турции. Самый сильный разгар эпидемии пришёлся на четыре месяца с августа по ноябрь. Народ вымирал тысячами человек ежедневно. И никакой помощи не ведали москвичи.

Имя его на слуху, а знаем о нём до обидного мало. А ведь великий. Он был просто обречён стать военным, — всё было предначертано.